— Прости, сын. Я опять повёл себя как последний трус. Оскар был прав насчёт того, что я лишь разрушаю жизни дорогих мне людей…
— Он был твоим другом? — Андрес изо всех сил пытался заглянуть в глаза стоявшему напротив него мужчине, — Близким другом? Настолько близким, что ты был в курсе его ориентации? Знал, что он любит трахаться с парнями?
Демиан молча сжал кулаки, выглядев при этом очень напряжённым. Было понятно, что он сильно волновался, не зная, что ответить сыну на его вопросы.
— Я знал об этом, — наконец, выдавил из себя отец Андреса, — но у меня на самом деле не было выбора, сын. Оскар был единственным, кто мог спасти вас. Всё было намного хуже, чем ты можешь себе представить, и поэтому мне нужна была защита Оскара и его окружения. Только они могли по-настоящему защитить вас с матерью и Эленой…
— Это всё те люди, с которыми ты связался? Они тебе угрожали?
— Да. А когда я отказался помогать им, понимая, что ситуация выходит из-под контроля, один из них начал угрожать мне, что убьёт мою семью. И тогда я был вынужден сдаться властям, а также передать через тебя послание Оскару о том, что вам всем угрожает один из лидеров повстанцев…
— Как ты мог связаться с такими людьми, отец? Зачем?
— Эти люди изначально не хотели ничего плохого. Они просто были вдохновлены революционными лозунгами, идеями демократии, свободы, социального равенства… И я их в этом поддерживал. Пока не узнал их лидера. Это жестокий человек, Андрес, который просто хочет разрушить эту страну, надеясь захватить власть, как это уже было в нашей Республике почти четверть века назад. И тогда также пролилось много крови, погибло множество невинных людей, но во имя чего всё это было, Андрес?! Чтобы привести к власти военных, устроить диктатуру? Ради этого тысячи, сотни тысяч людей отдали свои жизни?!
Потрясённый словами Демиана, молодой человек молчал, не зная, что ответить на эту душераздирающую тираду отца. Когда же он всё-таки немного пришёл в себя, решив хоть как-то отреагировать на такое откровенное признание, его перебил охранник, напомнив о том, что свидание подошло к концу.
В особняк Мэттиса Андрес вернулся в подавленном настроении. Теперь он точно знал, что отец был в курсе сексуальных предпочтений старого друга, и судя по всему, вполне догадывался о том, что его сыну предстоит лечь под генерала во имя спасения своей семьи. Как мог его отец быть таким циничным и жестоким? Даже ради безопасности своих близких он мог бы найти какой-то другой выход из положения или уж хотя бы попытаться это сделать…
Но он выбрал то, что было проще всего в сложившейся ситуации. Он продал Андреса своему старому другу, даже не задумавшись о чувствах собственного сына. О том, что своим решением он просто сломал жизнь молодому человеку, который теперь уже не видел для себя никакого будущего. Он попал в добровольное, цивилизованное рабство к человеку, в руках которого находились жизни самых дорогих ему людей. Да и сам Мэттис, похоже, совсем не поменял своего отношения к парню, по-прежнему видя в нём лишь сексуальную игрушку для удовлетворения собственных нужд.
В тот вечер Андресу вновь хотелось крушить всё вокруг себя, но ещё сильнее ему хотелось пойти к отцу и высказать тому в лицо всё то, что он думает о нём. Глядя в глаза сказать, что тот сломал жизнь родному сыну, сделав шлюхой для своего старого друга, от которого сам когда-то отказался, поняв, в какое чудовище превратился Мэттис.
Теперь с глаз Андреса окончательно упали те розовые очки, которые в самом начале его сделки с генералом мешали ему реально взглянуть на то, кем по сути является его любовник. Что Оскар — жестокий убийца, способный лишь использовать людей в своих интересах, и помогать старому другу он взялся лишь потому, что тот предложил ему тело своего сына в качестве оплаты за услуги генерала.
В тот вечер Оскар снова не вызывал парня в свою спальню, и Андрес вздохнул с облегчением, поняв, что сегодня ему не придётся отдаваться тому, кого он практически ненавидел. Впрочем, самого себя Ривера ненавидел ещё сильнее.
А наутро началась новая работа, и ему пришлось довольно часто видеть Оскара, при этом сохраняя определённую дистанцию и стараясь общаться с тем лишь в подчёркнуто официальной форме. Перед сном Андрес искренне надеялся, что сегодня ему не придётся исполнять другие обязанности, однако каждый раз, когда он понимал, что его время вышло, на душе становилось ещё более горько. Он чувствовал, что генерал сам отдаляется от него, фактически разрывая с ним условия их соглашения. Теперь Андрес был для него просто охранником, который по сути никогда и не был ему особо нужен. Тогда зачем он по-прежнему держал при себе Риверу? С какой целью, если он уже потерял интерес к своему добровольному пленнику?
Стук в дверь заставил парня резко вскочить с постели. Стрелки часов, висевших напротив его кровати, двигались к полуночи. Неужели генералу так поздно захотелось секса? Обречённо вздыхая, Андрес открыл дверь, через несколько мгновений буквально застыв от удивления. На пороге его комнаты стоял сам Оскар.
— Простите, сэр, я уже собирался спать… — стыдливо опуская глаза, пробормотал парень, — но я сейчас подготов…
— Андрес, я пришёл вовсе не за этим, — резко перебил его генерал, очень серьёзно глядя на своего собеседника, — мне надо тебе кое-что сказать. Это очень важно и… Я хотел бы сам тебе сообщить эту новость.
— Что случилось? — он испуганно посмотрел на Мэттиса, — Что-то с моей семьей?
— Успокойся, прошу тебя. Сейчас тебе нужно быть сильным, парень, — в голосе генерала Андрес впервые уловил нотки теплоты, а также искреннего человеческого сочувствия, — твой отец, Демиан… его нашли сегодня в своей камере, мёртвым. Он покончил с собой, Андрес.
— Что? — чувствуя, как внутри него всё похолодело, Ривера сделал несколько шагов назад, — Отец? Но… Как? Почему? Что произошло, Оскар?
Тот объяснял спокойно, рассказывая, что Демиан повесился в камере, оставив лишь короткую прощальную записку. Содержание этого послания было таким — «Простите меня. Я один виноват во всём, что случилось. Поэтому я ухожу. Надеюсь, что у вас всё будет хорошо. Люблю вас, Демиан.»
— Я даже не простился с ним, — громко всхлипывая, Андрес уже не пытался сдерживаться или скрывать слёзы от любовника, — а ведь я недавно навещал его… Чёрт, это я виноват в том, что отец так поступил. Это я толкнул его на такое безумие!
— Нет, Андрес, прекрати, прошу тебя. Твоей вины в случившемся точно нет, уверяю тебя. Демиан сам пришёл к такому решению, зная на какие страдания он обрёк тебя, твою сестру и Марию. Его просто замучила совесть за свои собственные ошибки.
— В любом случае это я во всём виноват, — захлёбываясь слезами, твердил несчастный парень, — при нашей последней встрече я наговорил ему ужасных вещей, Оскар! А потом ушёл, даже не простившись…
И тут Мэттис, осторожно присев на краешек кровати возле горько рыдавшего любовника, неожиданно обнял Андреса, нежно прижимая того к себе. В его действиях не было и намёка на сексуальный интерес к парню, скорее, он вёл себя как отец, утешавший своё расплакавшееся дитя.
— Ну-ну, поплачь, будет легче, — ласково прошептал Оскар, продолжая обнимать Риверу, — не стыдись своих слёз и не сдерживай себя… В такие минуты все плачут, даже самые сильные.
Однако Андрес всё же вырвался из его объятий и, поднявшись с кровати, начал торопливо вытирать покрасневшие от слёз глаза.
— Я должен ехать домой, — произнёс он, наконец, посмотрев на молча стоявшего в стороне генерала, — только… Чёрт, уже полночь! Придётся ловить такси… Но я должен быть с мамой и Эленой, Оскар. Им сейчас просто необходима моя поддержка.
— Не беспокойся, я попрошу, чтобы тебя отвезли на моём личном автомобиле, — тут же вставил мужчина, лицо которого снова стало холодным, а тон — властным и решительным, — сейчас же отдам приказ Джеку, чтобы довёз тебя до дома.
— И чем быстрее, тем лучше, — умоляюще глядя на любовника, добавил Андрес.
