— Только не говори, что ты всё же выведал, чем конкретно он занимается, — попросил Дин, заранее страшась ответа.

— Именно это я и сделал. Оказалось, что они листал список… устройств, которые можно использовать во время секса.

Дин закрыл глаза и сделал большой глоток кофе. Ему явно предстоит выпить еще несколько чашек, прежде чем он сможет воспринимать всё это дерьмо всерьез.

— Какого рода… устройств?

— Они были чем-то похожи на качели.

— Ох, ради всего свято… Сколько там до весны?

— На самом деле, завтра и узнаем, — жизнерадостно ответил Кас. Дин поднял брови, пытаясь понять, о чем ангел гово… ох. Ох.

— Сегодня действительно первое февраля, да?

— Да, — счастливо подтвердил Кас.

— Детка, — терпеливо сказал Дин, — мы уже обсуждали это в прошлом году. На самом деле, сурок просто физически не может заставить весну прийти или задержаться. Ты же понимаешь это, правда?

То, как Кас закатил глаза, впечатлило бы даже Клэр:

— Ну, это очевидно, Дин. Сурок не контролирует приход весны, а просто предсказывает его.

Несколько секунд Дин молча смотрел на Каса. Он не был уверен, разыгрывают ли его… Да ладно, ангелы же должны знать, как работает смена сезонов!

— Ладно, но ведь и этого он на самом деле не делает. Это просто очередная глупая традиция, которая… Ох, ладно. Забей, — перебил сам себя Дин, заметив, как улыбка спадает с лица ангела. Этот разговор того не стоил. К тому же, Винчестер был уверен, что спустя пять минут дискуссии Кас бы решил, что, чтобы разрешить эту дилемму, им самим необходимо завести сурка.

— В любом случае, — продолжил Дин, даже не пытаясь красиво и незаметно сменить тему, — не то чтобы я это не оценил, но всё же: почему ты принес мне кофе в постель?

Кас, который концентрировался на чем-то одном еще хуже, чем колибри, тут же отвлекся:

— Я подумал, что ты бы не захотел сталкиваться с Сэмом, предварительно не накачавшись кофеином… К тому же, я, как ты выразился, «должен тебе» за то фиаско с соком, — признал Кас. Он выглядел таким печальным, что Дин понял: ангел извинялся не столько за сок, сколько за то, что сорвался прошлой ночью.

Охотник подошел к Касу, взял его за подбородок двумя пальцами и приподнял голову, вынуждая ангела посмотреть на него. Кас грустно улыбнулся, и Дин наклонился, даря ангелу долгий, чувственный поцелуй. Кас поцеловал его в ответ, обвив руками за шею. К сожалению, из-за неудобного угла и разницы в высоте — Кас сидел, а Дин всё еще стоял — Винчестеру пришлось отстраниться. Он выпрямился и провел пальцами по спутанным волосам ангела:

— Мы в порядке, детка, — заверил он ангела, опять же, говоря больше не о соке, а о вчерашней грубости, — Вчера много всего произошло, и я выбрал не лучший момент, чтобы закатить истерику… Независимо от того, насколько такая реакция была оправдана, — ладно, возможно, он без труда простил Каса за тот срыв, но не мог так легко забыть изначальную причину их ссоры, — Теперь ты просто не имеешь права ворчать, если я случайно возьму одну бутылку сока, чтобы выпить за завтраком.

Губы Каса дернулись, словно ангел пытался не засмеяться. Дин сразу вспомнил себя в те моменты, когда Кас ненамеренно говорил нечто нелепое или смешное, и охотник отчаянно сдерживал рвущийся наружу смех.

— Ну, да, я буду сдерживать свое, э-э, ворчание, если такое когда-нибудь случится. Тем не менее, я должен извиниться за свое грубое поведение. Вряд ли меня могут оправдать обстоятельства… Особенно тогда, когда ты был в моей власти, подчинялся мне. Ты всё сделал правильно, когда использовал систему цветов. Я горжусь тем, как хорошо ты справился в такой стрессовой ситуации.

Каждый раз, когда Кас говорил, что гордится им, Дин ощущал какое-то смущающее удовольствие. Почувствовав, что краснеет, Винчестер наклонил голову:

— Это… Всё в порядке, детка. Ты сорвался. Со всеми бывает. Именно поэтому и существует система цветов. Ты же мне все уши прожужжал про то, что я должен сказать, если почувствую себя некомфортно!

Ангел засмеялся и осторожно притянул Дина к себе, помогая ему сесть на колени так, чтобы не пролить кофе.

Дин судорожно вздохнул, когда чувствительная кожа ягодиц коснулась грубой ткани штанов. Следовало отдать ангелу должное: он честно пытался скрыть темнеющее удовольствие, пылающее в глазах. Не то чтобы у него получилось, но Дин был благодарен даже за неудавшуюся попытку. Наконец устроившись на коленях ангела, охотник понял, что всё было не так уж и плохо. Конечно, он чувствовал небольшое жжение, но к вечеру оно должно было полностью испариться. Учитывая то, как недавно и как жестко его отшлепали, происходящее заставило Дина думать, что Кас всё же частично исцелил его, пока он спал. Это было необычно, но не ново. Иногда Кас хотел получить возможность опять отшлепать Дина раньше, чем позволило бы естественное заживление кожи, но не желал полностью лишать Дина неприятных — или всё же приятных? — ощущений, напоминающих о недавней порке.

Если Кас частично излечил его, значит, он что-то запланировал. Мысль об этом заставила желудок Дина сжаться от удовольствия, смешанного с волнением. Охотник несколько секунд размышлял о том, хочет ли уточнить, прав ли он, но решил не лезть на рожон.

Ангел словно прочитал мысли Дина. Он чуть откинулся назад, чтобы лучше видеть охотника, и сказал:

— К слову, о цветах… Нам с тобой нужно кое-что обсудить.

Дину чертовски хотелось узнать, о чем шла речь, но кофе только добавил нагрузки на мочевой пузырь, так что охотник понял, что должен всё-таки заняться удовлетворением своих базовых потребностей. С сожалением улыбнувшись, он наморщил нос и встал:

— Я определенно хочу услышать, что ты хочешь сказать, но думаю, мне пора сделать свой «желтый» момент, — он начал хихикать еще до того, как произнес это вслух, потому что — ладно, пора это признать — иногда его чувство юмора находилось на уровне двенадцатилетнего мальчика. Кас завис, потом озадаченное выражение сменилось пониманием, и ангел фыркнул:

— Вперед. В последний раз я видел Сэма в библиотеке, но нет никаких гарантий, что он так там и остается, так что смотри в оба.

Дин моргнул, уверенный, что раньше Кас такой фразеологизм не использовал.

— Окей. В конце концов, нам придется выходить из комнаты только ради того, чтобы покормить его. И меня, но это может подождать. Может, принесешь еще кофе, чтобы мы могли продолжить с того момента, где закончили, как только я вернусь?

Выйдя из комнаты, они разошлись в разные стороны, настороженно оглядываясь в поисках Сэма. К счастью, Дин удалось отлить, умыться и даже почистить зубы, так и не столкнувшись с братом, намеревающимся рассказать о самых продвинутых моделях анальных пробок или еще чем-то подобном.

Дин вернулся в комнату, сменил штаны на другие (должно же в жизни быть хоть какое-то разнообразие) и разложил по ящикам чистое белье, о котором напрочь забыл во время фазы Иа-Сэма. Через несколько минут он начал волноваться, не подкараулил ли брат Каса. Спустя пять минут, когда Дин уже решил, что ему придется отправиться в спасательную экспедицию, и мысленно настраивал себя на встречу с ужасающим созданием, когда-то бывшим его любимым младшим братом, дверь с грохотом распахнулась: её явно открыли ногой.

Запах мгновенно развеял все сомнения Дина: он взял у Каса, пытающегося зайти в комнату, тарелку, оставив тому кружку со свежесваренным кофе.

— О мой бог, «горячие кармашки»?* Где ты, черт тебя возьми, их нашел?

— Завалились за полку в холодильнике. Я нашел их, когда ушел на кухню, чтобы избежать лекции Сэма о преимуществах шоколадных батончиков над батончиками мюсли в процессе вывода из сессии.

Дин был слишком сфокусирован на лежащих на тарелке «кармашках» — судя по запаху, его любимых, с беконом, сыром и яйцом — чтобы обратить внимание на то, что Сэм всё еще не отступился от своей идеи. Натурально истекая слюной, Дин с жадностью вдохнул витающий в воздухе аромат. Да, он сам мог приготовить что угодно… Но иногда человеку просто хочется «горячих кармашков». Добавьте к этому факту то, что теперь Дин мог поесть, не выходя из комнаты и не встречаясь с Сэмом… Лучшее утро в его жизни.