========== Домашние правила ==========
Дин и Кас наконец-то пришли в библиотеку примерно через час. Ангел настаивал, чтобы они приняли душ, потому что иначе «будут пахнуть сексом и только добавят соль на рану», и Дин был вынужден согласиться. Когда они вошли, Сэм был погружен в чтение, явно не в состоянии даже посмотреть на них. Кас слегка подтолкнул Дина локтем и бросил на него взгляд из серии «исправь всё». Это было просто нечестно, потому что, по мнению Дина, Сэм сам нарвался. Нечего так упорно игнорировать правило «сначала постучи в дверь чужой спальни и дождись разрешения войти». Кас пихнул Дина сильнее, и тот наконец прокашлялся и хлопнул в ладоши:
— Так! Ты, э-э, говорил что-то о блинчиках?
Сэм слегка поморщился:
— Думаю, я потерял аппе… — Дин даже не потрудился дать ему закончить:
— Ты не терял аппетит с тех пор, как почти закрыл врата ада. Так как я уверен, что за последний час тебе не удалось опять это проделать, я всё же займусь блинчиками. И если ты перестанешь дуться, даже добавлю шоколадную крошку.
К тому времени, как Сэм уничтожил три гигантские кучи блинчиков с шоколадом, он стал намного менее ворчливым и даже был готов позволить этому утру кануть в лету. Кас помог, заставив всех троих изучать коллекцию настольных игр, которая была в бункере, и требуя короткого рассказа о правилах каждой игры. К большому удовольствию Дина, ангел тут же решил, что хочет играть в «Candyland», и так загорелся этой идеей, что ни Сэм, ни Дин не смогли заставить себя объяснить ангелу, что на самом деле он читает правила к «Sorry» (по-видимому, за годы использования буклеты перепутали местами).
В итоге, Дин все-таки попытался. К середине дня они отказались от попыток понять официальные правила, решив разработать собственные. На идею Каса совместить игру с алкоголем было наложено вето, потому что понадобилось бы больше спиртного, чем было в радиусе шестидесяти миль, не говоря уже о запасах бункера, чтобы напоить ангела. Кас на некоторое время надулся — было ясно, что он собирался использовать неизбежное опьянение Винчестеров, чтобы выиграть, — но Дин напомнил ему, что Дин-под-чем-нибудь отличался от покорного-Дина-вовремя-секса. Во время этого обсуждения Сэм демонстративно заткнул уши и категорически отказывался убирать руки, пока Дин с помощью целого ряда сложных жестов не пригрозил, что в ином случае время секса наступит прямо сейчас.
Они остановились на 26 правилах, включавших необходимость насыпать круг из соли и стоять в нем один кон и возможность облить себя святой водой вместо того, чтобы идти более чем на четыре клетки назад. Через пару часов Сэм и Кас стали вести себя довольно агрессивно, и после раунда особенно жестоких препирательств, включавших угрозы использовать святое машинное масло (Сэм) и обещания применения силы (Кас), Дин «случайно» перевернул игровое поле, чтобы предотвратить невосполнимые потери.
По единогласному решению игра была заброшена в пользу обеда, и Дин направился на кухню («в муравейник», буркнул Сэм), чтобы на скорую руку приготовить свои фирменные бургеры с беконом и сыром («на вкус все еще как молекулы», печально заметил Кас). Съев столько, что могло бы хватить на поддержание сил маленькой нетребовательной армии, Сэм отправился в спальню, чтобы переобуться — в ходе игры он необъяснимым образом потерял один ботинок, — и Дин с Касом оказались предоставлены сами себе. Дин боролся с Нетфликс на своем ноутбуке, пытаясь понять, как выкинуть из списка рекомендаций «иностранные драмы пятидесятых годов» (Сэм как-то ухитрился засунуть их туда этим утром, наверное, мстя за «Капкейк-войны»). Кас подошел к охотнику, держа руки в карманах плаща, и положил подбородок ему на плечо. Дин повернул голову настолько, чтобы уткнуться губами Касу в висок и одновременно не потерять из вида экран ноутбука, и улыбнулся, когда Кас довольно мурлыкнул.
Ангел несколько минут смотрел, как Дин пытался бороться со списком рекомендаций, пока охотник наконец не закрыл браузер, разочарованно вздыхая и угрожая заставить Сэма всё исправить:
— Думаю, Нетфликс пролетает — не будем же мы взламывать аккаунт Сэма. Всё равно увидим там такие же рекомендации, раз уж он действительно смотрит это дерьмо, — проворчал Дин. Секундой спустя Кас вынул руки из карманов, обнял Дина за талию и, повернув голову, уткнул носом в изгиб его шеи. Дин чуть откинулся назад, ласково улыбнувшись. Кас повернул голову и прижался губами к его щеке… И тут Дин понял, что всё это было не просто так.
— Знаешь, — пробормотал ангел низким голосом, — я собирался дать тебе передышку на сегодня, раз уж у нас вышло такое загруженное утро, но нам все еще нужно обсудить твое плохое поведение.
Дин скорее услышал свой резкий выдох, чем почувствовал его, и замер, словно ангел мог внезапно потерять его из вида.
— Моя острота зрения не зависит от того, двигаешься ты или нет, Дин, — Кас со спокойным удовольствием наблюдал за ним, — я не велоцираптор.
Знал же, что показывать ему «Парк Юрского периода» было ошибкой, мысленно проворчал Дин.
— Кажется, тебе было обещано наказание, — размышлял вслух Кас, — что ты заслужил, согласно моим словам?
Дин был уверен, что Кас слышит грохотание его сердца, и ответил с содроганием, которое вот совсем, ни капельки не имело общего с заиканием:
— Я, э-э, не помню.
— Лжец, — тут же ответил Кас, — разве в первую очередь не за ложь ты и должен был быть наказан?
— Нет, это была действительно моя ошибка — не говорить тебе об использовании Дамианы прежде, чем мы… — Дин вдруг замолчал, слишком поздно поняв, что попался в ловушку. Он практически услышал, как Кас триумфально улыбнулся:
— Да, верно. Я знал, что у тебя не настолько плохая память, как ты пытаешься меня убедить. Почему бы тебе не сказать, что я обещал, прежде чем я решу, что мой приговор был слишком мягок?
Задышав быстрее и чувствуя знакомое пульсирующее тепло в паху, Дин неохотно сдался. Он чувствовал, что краснеет — сначала шея, потом щеки, — и не был уверен, вызвано ли это унижением или возбуждением. Сейчас он испытывал достаточно и того, и другого:
— Ты… сказал, что положишь меня к себе на колени и отшлепаешь, пока моя задница не запылает, а потом трахнешь, — выдавил он.
— Ох, да, именно так я и сказал, правда? — последовала тишина, словно бы Кас ждал ответа. Несколько секунд спустя ангел убрал руки. Из-за внезапной потери контакта с теплым телом по спине Дина пробежал холодок. Когда Кас заговорил, его голос был ниже, тихий, но с командными нотками:
— Котельная. Сейчас. Марш, — обычно Дин хорошо держал язык за зубами, но тут забылся:
— Котельная, Кас?
— Ты пытаешься ухудшить своё положение, Дин? — голос Каса был обманчиво спокойным. Дин понял намек и пошел.
Кас шел сзади, слишком близко, чтобы это было комфортным, и у Дина появилось ощущение, что его загоняют в хлев, словно овцу. Пройдя половину второго лестничного пролета, Дин понял, каким мудрым был выбор места — расположение комнаты должно было оградить Сэма от звуков происходящего. Член дернулся в нервном ожидании, когда Дин осознал, что Кас посчитал, что звуки ударов плоти о плоть будут настолько долгими и громкими, что для их приглушения потребуются целых два этажа и лабиринт коридоров.
Подойдя к котельной, Дин начал двигаться медленнее. Мыслям о наказании всегда удавалось вызвать у него противоречивые чувства и эмоции, сплетающиеся в клубок из страха и желания. Но тут зазвучал голос Каса, смутным эхом отдающийся в коридоре:
— То, что ты волочишь ноги, не облегчит твою участь. Это только заставит меня думать, что тебе еще больше, чем мне казалось, нужен урок, — видимо, его промедление оказалось очень даже заметным. Дин заставил себя шагать в прежнем темпе, содрогнувшись от тихих слов, произнесенных ему в спину, слов, всегда оставляющих его в смятении:
— Хороший мальчик.
Секундой спустя перед Дином замаячила дверь в котельную. Руки Винчестера дрожали. Дин шагнул внутрь, его глаза расширились, когда он понял, что в какой-то момент Кас приходил сюда, чтобы подготовиться. Один из галстуков Винчестера висел на прямой спинке стула, установленного ровно в центре огромной пустой комнаты. Этот стул своим видом словно обещал, что то, должно произойти, обязательно произойдет, и Дин запнулся, не в силах двигаться дальше без инструкций. Кас был более чем рад указать, что нужно делать дальше:
