— Мы закончили? С чем мы закончили?

— С этим! С исследованиями! С попытками выудить что-то полезное из книг! С приготовлением всё более странных и сложных блюд для самого неблагодарного и трагичного Лося на планете! С виноватыми взглядами как у 16-летних мормонов, когда мы касаемся друг друга! Со всем этим! В общем… — Дин замолчал и взял Каса за руку, но тот попытался вырваться. Всю эту неделю они пристально следили за тем, сколько касаний себе позволяют: слишком велика была вероятность сорваться. Дин не позволил Касу уйти от прикосновения, лишь крепче сжал его ладонь и притянул ангела ближе, а потом повел его в коридор.

В нескольких метрах от комнаты Сэма Дин остановился, не в силах идти дальше, и ткнул пальцем в сторону открытой двери. Даже Кас, который, несмотря на все усилия Дина, так и не научился отличать хорошую музыку от звуков столкновения симфонического оркестра с грузовым поездом, поморщился, словно происходящее в комнате причиняло ему физическую боль. Охотник даже не пытался заговорить — всё равно он бы не смог заглушить орущую музыку.

Музыка играла на запредельной громкости, но это было не самым страшным. Да, этот жанр не входил в список любимых жанров Дина, но охотник всё же уважал «R.E.M», да и «Losing My Religion» уже можно было назвать классикой. Нет, самое страшное — чертовски ужасающе-пугающее — это интерпретация происходящего спрятавшимся в одеялах Сэмом.

Дин всегда знал, что у его младшего брата множество талантов. Сэм был чертовски умен, Дин сам много раз опирался на его знания и опыт. Он никогда не недооценивал брата и знал, что тот может предложить своим близким. Проблемы начинались, когда Сэм решал предложить окружающим что-то, чего у него на самом деле не было. Например, музыкальный слух.

Услышав очередной набор неверно взятых нот, Дин схватил ангела, который уже собирался спастись бегством, за руку. Покачав головой, он снова ткнул пальцем в сторону комнаты Сэма. Кас открыл рот, чтобы попросить Дина, ради всего святого, уйти как можно дальше, но в этот момент Сэмми добрался до припева. Терпение Дина закончилось примерно через двадцать секунд.

— ВСЕ-Е-Е-Е-Е-М БЫВА-А-АЕТ БО-О-О-О-ОЛЬНО-О-О-О-О! ВСЕ-Е-Е-Е-Е ПЛА-А-А-ЧУТ! И ВСЕМ БЫ-Ы-Ы-ЫВА-А-ЕТ БО-О-ОЛЬНО!

Сэм еще не был близок к завершению, но Дин и Кас развернулись и бросились в библиотеку.

Наконец оказавшись в тишине, оба облегченно вздохнули. Еще несколько секунд потребовалось, чтобы выровнять дыхание, словно они не слушали попытки Сэма найти креативный выход своей экзистенциальной тоске, а пробежали марафон. В конце концов, Дин всё же взял в себя в руки:

— Сэму, — угрюмо сказал он, — не становится лучше. Весь этот метод — заботиться о нем, давать ему всё, чего он пожелает, не сметь даже находиться рядом друг с другом — не работает, Кас. И. Мы. Закончили.

Кас открыл рот, чтобы возразить, но лишь покачал головой:

— Просто отлично. Не могу с тобой не согласиться. И если уж он совершает столь дерзкое преступление против всего живого, — это было одно из самых точных и метких определений, которые только слышал Дин, — тогда да, нам действительно нужна новая стратегия.

Винчестер продолжил:

— У меня есть идея. В общем, я почитал об этой Элизабет Кюблер-Росс и её теории. Депрессия — это четвертая стадия. После того, как Сэм… начал так на нас реагировать, он проходил одну стадию за другой каждый раз, когда сталкивался с нами. Но всего фаз не четыре, а пять.

Кас поднял брови, постепенно начиная понимать, к чему клонит Дин. Винчестер ожидал, что ангел немедленно наложит на эту идею вето, но тот внезапно кивнул и улыбнулся:

— Пятая стадия — принятие. Кажется, Дин, твоя идея может принести пользу…

— Окей, в общем, вот о чем я думал…

***

Сорок пять минут спустя план был обдуман и обговорен. Дин принес Сэму ланч (сэндвич с арахисовым маслом вместо желаемого жареного аспарагуса, потому что не пошел бы Сэм с его запросами). Чтобы войти в комнату, Дину пришлось надеть беруши и закрыть уши наушниками, хотя даже это не спасло его от отголосков серенады Сэма. К сэндвичу прилагался огромный стакан соевого молока — именно на нём лежала ответственность за своевременное наполнение лосиного мочевого пузыря.

Свернув за угол, Дин наткнулся на Каса, который тут же сделал вид, что вовсе не ерзал от нетерпения. Вернувшись в библиотеку, ангел не выдержал:

— Ну?

Дин, только что запихавший в рот практически половину своего сэндвича, начал усиленно жевать, но кивнул Касу, чтобы того не разорвало от любопытства. В конце концов проглотив хлеб, охотник еще раз кивнул:

— Никаких проблем. Уверен, изменения в меню не вызвали у него восторга, но музыка была слишком громкой, чтобы он мог пожаловаться. Наверное, он довольно голоден, так что быстро всё съест. Минут через двадцать я зайду забрать посуду, а еще через полчаса мы сможем начать.

Кас кивнул, с несчастным видом сел в кресло и отчаянно посмотрел на Дина:

— Ты уверен, что это наш единственный выход?

Дин постарался сделать вид, что обдумывает этот вопрос, хотя знал, что уже нет смысла поворачивать назад:

— Абсолютно. Так просто не может продолжаться. Если я услышу еще одну просьбу приготовить блюдо, о существовании которого еще пару дней назад не догадывался даже сам Сэм, клянусь, кто-то из нас не доживет до таяния снега. Мы должны что-то сделать.

Кас глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, и Дин нежно провел рукой по его плечу. Наконец ангел сдался:

— Ладно. Ты прав. И Дин? — Дин, уже вернувшийся к своему сэндвичу, посмотрел на ангела, — Возможно, мне не очень нравится эта идея, но я должен признать, что она умна и логична.

Дин улыбнулся и промычал что-то, похожее на спасибо — рот уже опять был занят хлебом.

***

Пятнадцать минут спустя Дин вернулся в библиотеку с пустой тарелкой и, что более важно, с пустым стаканом. Поставив их в раковину, Винчестер улыбнулся Касу и показал ему большой палец.

— Уверен, что у нас еще есть время, — сказал Дин, — но раз уж мы не можем упустить этот шанс, думаю, нам нужно приготовиться сейчас и просто подождать.

Кас согласно кивнул. Через несколько минут они уже были в смежной с туалетом ванной.

— Ладно, в общем, у нас два варианта. Эти пять дней были чертовски длинными, и, честно говоря, я очень хочу отыграться за всё потерянное время. В какой-то момент естественные потребности Сэма сыграют нам на руку, и у нас появится невольный зритель, но… — Дин замолчал и грустно улыбнулся, заметив выражение лица Каса.

— Дин, — честно сказал ангел, — пожалуйста, не думай, что я сам не хочу «отыграться», как ты выразился. Я просто не думаю, что смогу… Расслабиться, всё время ожидая, что сюда зайдет твой брат. Одно дело, когда он натыкался на нас случайно… — Кас беспомощно умолк, и Дин, мысленно выкинув в мусорное ведро всё, что хотел сказать, успокаивающе обнял ангела за плечи.

— Эй, эй, всё в порядке. Я понял. Не все могут выступать перед аудиторией, и это нормально. Меня тоже не особенно заводит тот факт, что Сэм в какой-то момент зайдет сюда. Мне кажется, где-то между просьбами принести манговое мороженое и устриц я просто понял, что мне плевать, — Кас улыбнулся, признавая, что у Дина были причины хотеть мести, несмотря на то, что их план был просто отчаянной попыткой вернуть всё в норму, а не восстановить справедливость, — Слушай, всё в порядке, в любом случае это сработает. Ты помнишь разносчика пиццы?

Кас нахмурился, но кивнул. Затем до него, кажется, дошло, и он поднял брови в немом вопросе. Дин усмехнулся:

— Ага, именно. Мы разыграем своё… порно. Просто притворимся. Как актеры. Всё не обязательно должно быть по-настоящему, оно просто должно выглядеть достаточно достоверным, чтобы Сэм поверил. Справишься?

Кас так серьезно и глубоко задумался, что Дин чуть не рассмеялся. Он был уверен, что если их план сработает, они либо будут рассказывать эту историю каждому знакомому, либо никогда не заговорят о ней. Одно из двух. Наконец Кас решил: