— Нет, Сэм, ты не… Я не успокоился. Я все еще злюсь на него. Очень злюсь. И я не могу позволить себе… Не могу доверять себе…

— Ладно, скажи мне вот что. Да, ты всё еще в ярости, но хочешь ли ты всё еще сделать то, что собирался? Поставить Дина на колени? Причинить ему боль?

— Я… Нет. Конечно, нет. Я бы… Никогда.

— Именно. Сам по себе гнев не опасен. Это просто одна из множества эмоций. Как ты с ней справляешься — вот что важно. Ты можешь злиться на Дина, но при этом не прятаться ни от него, ни от самого себя. То, что ты злишься — это не конец света. Честно говоря, мне кажется, сейчас ты как никогда можешь доверять себе. Сейчас Дину будет безопаснее находиться рядом с тобой, чем когда бы то ни было.

— Но… Он доверяет мне, Сэм, и…

— И у него есть на то причины. Если не учитывать того краткого мига, ты заслужил это доверие вчера. Я намного меньше волнуюсь о том, что ты хотел сделать, чем о том, что ты сделал. Я, конечно, не могу говорить за Дина, но сейчас я доверяю тебе, потому что знаю: даже оказавшись на самом краю, ты не позволишь себе окончательно потерять контроль. Ты можешь быть в ярости, но не сделаешь ничего, что не сможешь исправить.

— Нет. Если бы Дин знал… Если Дин когда-нибудь узнает, о чем я думал… Он не сможет даже смотреть на меня. Возненавидит меня. И будет прав.

Вот оно. Время выхода Дина.

Каким-то образом Дин уже оказался на ногах, а те точно знали, куда нужно идти.

Увидев, что происходило в библиотеке, Дин на несколько секунд замер в дверном проеме.

Сэм стоял, прислонившись к столу, а Кас сидел в одном из кресел напротив него. Ангел выглядел растрёпано: волосы были спутаны еще сильнее, чем обычно, а плащ и костюм были смяты. Кас уткнулся лицом в ладони и сгорбился, словно пытался стать меньше.

Это зрелище окончательно разбило Дину сердце. Он даже не думал о том, что должен сказать:

— Нет, — голос звучал ровнее, чем Дин рассчитывал. Увереннее.

Хорошо. Это было важно. Касу нужно было знать, что Дин не бросается пустыми словами, а говорит от чистого сердца.

Ангел резко поднял голову и сфокусировал взгляд на Дине. В голубых глазах плескались целые вселенные боли.

— Нет. Я не ненавижу тебя. И вот он я, смотрю на тебя. Я знаю. Правда. Я всё слышал. И я здесь. Рядом с тобой. До сих пор здесь.

Внезапно Дин обнаружил, что практически пересек библиотеку и подошел к ангелу. Тот сжался, но не так, словно боялся Винчестера — он боялся самого себя.

Но Дин его не боялся.

Если Кас не мог заставить себя преодолеть разделяющую их пропасть, не мог позволить себе… то Дин должен был справиться сам.

И всё же, он понимал, что Каса нельзя заставлять. В этот момент это могло обернуться катастрофой. Так что независимо от того, насколько Дину хотелось броситься к ангелу, обнять его и прижать к себе, Винчестер медленно подошел к Касу и присел на корточки, встречаясь с ним взглядом.

— Всё еще здесь, — тихо сказал он, — и никуда не собираюсь. Не ухожу. Не уйду, пока ты не заставишь меня, и, может быть, даже тогда.

— Дин, — прохрипел Кас, — я сломал… — ангел не смог продолжить, но всё было в порядке. Он уже донес до Дина всё, что хотел, и охотник знал, что ему нужно сказать. Что нужно сделать.

— Тогда я соберу тебя обратно так, как ты собирал меня бессчетное количество раз. Ты воссоздал меня из пепла, пыли и костей, и думаешь, что то, что произошло, разлучит нас? Нет. Если что-то сломано, мы это исправим, — медленно, не делая резких движений, Дин поднял руку ладонью вверх и протянул её ангелу. Предложение. Просьба.

Дин не отрывал взгляд от Каса, стараясь даже не моргать.

Когда он заговорил, его голос был похож на сдавленный шепот:

— Мы всё исправим.

Страдание, отражавшееся на лице Каса, резало сердце Дина подобно ножу, но он все равно не позволял себе отвести взгляд. Даже заметив, что дрожащая рука медленно начала двигаться к его собственной, охотник не отвел глаза от лица ангела.

В тот момент, когда Кас наконец коснулся Дина, время остановилось. Сердце Дина пропустило удар. Земля перестала вращаться. Постоянно расширяющаяся Вселенная прекратила свой бесконечный танец.

Спустя эту секунду, показавшуюся вечностью, Кас с громким всхлипом бросился Дину в объятия.

Резко сев на пол, Дин притянул ангела к себе на колени, прижал его к себе, как маленького ребенка, и начал медленно, едва заметно качаться вперед-назад, целуя плачущего Каса в затылок.

Комментарий к Призрак комфорта

Соскучились по мне? ;)

========== Предложение любви ==========

Позже, когда Дин бросит взгляд на часы, то поймет, что обнимал Каса больше часа. Но в тот момент время не играло никакой роли. Если бы Дин отвлекся, то обнаружил бы, что ноги затекли, а ягодицы онемели от сидения на холодном каменном полу. Но всё его внимание, всё его существо было сосредоточено на ангеле, дрожащем в его объятиях, и Винчестер не замечал ничего вокруг. Дин бы не обратил внимания на демонов ада, марширующих по бункеру, если бы они не попытались вырвать Каса у него из рук.

Сэм беззвучно, как приведение, выскользнул из библиотеки, каким-то чудом поняв, что в определенных ситуациях людям требуется остаться наедине. Дин должен был его поблагодарить — не за исчезновение, которое, конечно, тоже заслуживало признания, а за то, что Сэм сыграл роль сверхъестественной силы, снова соединившей Дина и Каса. Его способность понимать, что происходит, особенно в те моменты, когда ни Дин, ни Кас не видели всю картину целиком; молчаливая поддержка, когда Дин не был готов обсуждать случившееся; почти мгновенно придуманный план; знание того, как заставить Каса появиться и, что гораздо важнее, остаться; способность выслушать ангела, отчаянно признающегося в своих грехах… Оказалось, Сэм вполне мог бы добиться успеха в области психологии (насколько брат был хорош в секс-терапии, Дин не знал и искренне надеялся так и не узнать). Дину было, за что благодарить Сэма.

Но это, как и всё остальное, могло подождать. Единственное, что заслуживало внимания, единственное, что вообще существовало во вселенной — это ангел, дрожащий у Дина на руках. Полтора дня назад Дин не ошибся, решив, что Касу было нужно именно прикосновение. Просто его инстинкты сработали слишком быстро.

Кас долго плакал, уткнувшись в Дина и принимая предложенный охотником комфорт от отчаяния, не веря, что заслуживает его. И если пара слезинок упали ангелу на затылок, Дина нельзя было в этом упрекнуть: его эмоции всегда зависели от состояния Каса.

Дин не смог бы вспомнить и повторить то, что шептал ангелу. В любом случае, важны были не сами слова, а то, что скрывалось за ними: Дин был здесь и не собирался никуда уходить.

В конце концов, кризис миновал. Дрожь утихала, всхлипы не прекращались, но замедлялись. Только когда Кас обессиленно замер в объятиях охотника, Дин позволил себе немного отстраниться, чтобы вытереть слезы, стекающие по щекам ангела. Это не принесло видимых результатов, но значение имел сам жест. Кас на секунду поднял покрасневшие глаза, но тут же опустил голову, словно боясь встретиться с Дином взглядом.

— Эй, — нежно сказал охотник, — посмотри на меня.

Это был не приказ, а обычная просьба, но Кас явно был не в силах отказаться. Медленно, словно неохотно он поднял взгляд.

— Ты в порядке. Мы в порядке. Я люблю тебя, — да, возможно, Дину было неловко это говорить, но сейчас он как никогда должен был справиться со своими комплексами. Касу нужно было это услышать.

Голос ангела был хриплым от боли и слёз:

— Ты не должен, — сказал Кас, и в этих словах было столько ненависти к себе, что сердце Дина разбилось вдребезги.

— К счастью для нас обоих, — ответил охотник, — Не тебе это решать. Я люблю тебя, и ничего из того, что ты скажешь или сделаешь, этого не изменит.

Кас попытался заговорить, но всхлипнул и просто покачал головой, выражая не недоверие, а скорее беспомощное отрицание, утверждая, что Дин не должен любить его, что Кас этого недостоин.