– Что за суета? – спросил он, увидев шоно и визиря.
– Похищена ценная вещь, – ответил Оташ.
– А я здесь причём?
– Познакомься, это господин Альфред Брунен. Он из тайной канцелярии и помогает нам в поисках вора.
– Омари, – амма протянул руку, – главный ловчий.
– Я ещё не подписал бумагу, – проговорил шоно.
– Вот только не надо сейчас всё отменять, потому что ты подозреваешь меня в краже. Я выучил все свои обязанности и намереваюсь их исполнять. Зачем мне вообще что-то красть?
– Просто ответь на вопросы Альфреда.
– Спрашивайте.
– Нам известно, что, прибыв во дворец, вы направились к господину визирю. Это так? – начал Брунен.
– Так.
– Почему не к великому шоно?
– Потому что с визирем у нас более тесные отношения.
– Он говорит правду? – спросил Альфред Юргена.
– Можно и так сказать, – ответил тот.
– Вы заходили в покои господина визиря? – продолжил задавать вопросы Брунен.
– Нет. Стражник сообщил мне, что он ушёл. В его отсутствие заходить нельзя.
– И что вы сделали?
– Пошёл искать визиря по дворцу. Прогулялся заодно.
– А вчера ты припёрся ко мне, когда меня не было! – возразил Юрген.
– Стражник не был в курсе, что ты ушёл. Ты вернулся через другую дверь.
– Здесь есть другая дверь? – оживился Альфред.
– Она соединяет наши с Оташем покои, – кивнул Шу.
– Когда вы последний раз виделись с господином визирем? – спросил Брунен.
– Вчера вечером.
– Где?
– На постоялом дворе.
– О чём вы разговаривали?
– О моей новой должности. Ещё мы пили арак.
– Юрген, ты мог рассказать о ценной вещи под влиянием алкоголя? – поинтересовался Альфред.
– Разумеется, нет! – возмутился Шу.
– Тогда у меня пока больше нет вопросов к господину Омари, – сказал Брунен.
– Я могу идти? – спросил амма.
– Да, – кивнул Оташ, – но ты не имеешь права покидать Шаукар без моего ведома.
– Так я и не собирался, – усмехнулся Омари. – Как раз наоборот. Я хочу остаться в Шаукаре. И что там с моей должностью?
– Я подпишу бумагу и лично вручу её тебе, когда буду на сто процентов уверен в твоей непричастности к произошедшему.
– Что ж, я готов подождать, – ответил амма и удалился.
– Он выглядит уверенным, – проговорил Альфред.
– Он всегда так выглядит, – сказал Оташ. – Он так выглядел, даже когда был приговорён к смертной казни.
– Однако его не казнили.
– Давайте не будем сейчас рассуждать о прошлом, – вмешался Юрген.
– Хорошо, – согласился Брунен. – Вы говорили, что ещё Наран знал о колесе солнца. Можно пригласить его сюда?
Появившись в покоях великого шоно, Наран выглядел слегка обеспокоенным.
– Мне сказали, что похищено что-то ценное. Только не говорите мне, что это то, о чём я думаю.
– Увы, – ответил Оташ.
– Ты знал, где хранится колесо солнца? – спросил Альфред.
– Нет, – покачал головой Наран. – Я знал только, что Юрген носит его на себе, когда уезжает.
– Это так? – уточнил Брунен.
– Так, – кивнул Шу.
– И когда ты уезжал последний раз?
– Я вернулся два дня назад.
– Куда ты ездил?
– В Яссу навестить кузена.
– И цепочка была на тебе. А потом?
– А потом я открыл тайник и вернул её на место, что непонятного? – Юргена уже откровенно злила вся ситуация.
– У тебя в комнате есть балкон. Как я понимаю, он сейчас всегда открыт.
– Да. Ты думаешь, кто-то забрался ко мне через него?
– Кто-то мог проследить, куда ты кладёшь подвеску, спрятавшись на нём.
– Но это должен быть очень ловкий человек.
– Кстати, о ловких людях, – сказал Наран. – Тот портрет, что вы мне дали. Карсак ходит с ним по городу. Уверен, он найдёт следы этого Кайсара.
– А что, если это связано? – вдруг предположил Юрген.
– Думаешь, Кайсар замешан в краже? – спросил Оташ.
– Ну, странное совпадение. Сначала выясняется, что в Шаукар сбежал убийца, а потом у меня крадут колесо солнца.
– Маловероятно, но не исключено, – проговорил Альфред. – У меня ещё один вопрос к тебе, Наран. Ты рассказывал кому-нибудь о колесе солнца?
– Нет, – ответил тот.
– Послушайте, – сказал Юрген. – Я тоже думаю, что кроме как через балкон, ко мне попасть было нельзя. Значит, это должен быть непростой человек. К примеру, я с улицы на балкон вряд ли залезу, не рискуя сломать себе что-нибудь. Уверен, что и вы тоже. Вы выгляньте, посмотрите. Это должен быть человек, который умеет вот так лазить. Такого и надо искать.
– Альфред, ты говорил, что Кайсар – циркач, – вспомнил Оташ.
– Он борец, – ответил Брунен. – Он не смог бы.
– А какой-то другой циркач?
– Акробат, например, – оживился Юрген. – Или гимнаст.
– Хорошо, – вздохнул Альфред. – Элли напишет в Нэжвилль запрос, не покидали ли другие циркачи страну. А пока я считаю необходимым обыскать все помещения дворца.
– Моим людям это не понравится, – ответил Оташ. – Получается, что я их всех подозреваю.
– Но мы должны убедиться в том, что колесо солнца покинуло дворец, – возразил Брунен.
– Это и так очевидно. Я запрещаю обыскивать людей.
– Ты сам приказал никого не выпускать, а теперь…
– Тогда я предполагал, что во дворец пробрался вор. Сейчас я считаю, что вор успел бежать через балкон. Я согласен с тем, что это самое очевидное. Другого способа проникнуть в покои у него не было. У входа в наши с Юргеном покои стоит стража. Я им доверяю. Так что вопрос закрыт.
– В таком случае я не могу вам ничего гарантировать, – проговорил Альфред.
– Я это знаю. Ищи в городе. Заодно, может, и убийцу найдёшь.
Когда Брунен и Наран ушли, Оташ спросил:
– Эне, ты точно не мог проболтаться Омари?
– Скажи, что ты шутишь, – ответил Юрген.
– Может, не сейчас, может раньше, когда он приезжал с докладом, или когда мы ездили к сиварам.
– Таш, пожалуйста, не продолжай.
– Но никто не знал о колесе солнца. Как это вообще могло произойти? А тут вдруг приезжает Омари и колесо исчезает!
– Даже если это он, то я здесь не причём!
– А кто тогда?
– Не знаю! – Юрген стремительно покинул покои. Даже не надев плащ, он выбежал из дворца и устремился в таверну «Райские кущи», которая располагалась в десяти минутах ходьбы. Шу почти не удивился, когда увидел за одним из столиков Омари, и сел рядом.
– Что, во дворце плохо кормят? – усмехнулся амма.
– Заткнись, – огрызнулся Юрген. – И без тебя тошно.
– Что желает господин визирь? – спросил подбежавший хозяин таверны.
– Бутылку вашего лучшего вина и какой-нибудь сыр на закуску.
– Пить до обеда? – удивился Омари.
– Это моё личное дело, когда пить.
– Эта ценная вещь в самом деле настолько важна для тебя?
– Не представляешь даже насколько.
Хозяин принёс Юргену вино, стакан, тарелку сыра и хлеб, а Омари принесли его лепёшки с мясом.
– Знаешь, что самое поганое? – осушив стакан, проговорил Юрген. Амма только присвистнул. – Что Оташ думает, что я кому-то проболтался. Я что, правда, произвожу такое впечатление?
– Тогда, в Уасете ты ловко обвёл меня вокруг пальца, – ответил Омари. – Ты не выдал вашу с Оташем тайну. Потом у сиваров ты тоже сделал всё, чтобы изобразить мою наложницу. Когда нужно, ты умеешь врать и молчать. Единственный, кому ты можешь проболтаться о чём-то, это сам Оташ.
– Почему ты понимаешь это, а он нет? – Юрген налил себе второй стакан.
– Ты хоть закусывай.
– Нет, ты ответь, – Шу поставил пустой стакан на стол.
– Потому что я объективен. И мне плевать на вашу ценную штуку. А Оташу явно нет.
– Я из-под земли её достану, веришь? Ты ведь даже не знаешь, через что мы прошли.
– Верно, не знаю.
– Нас обоих чуть не убили из-за неё. Рейн был ранен. И Наран тоже. В меня генерал из Сереса стрелял. Я евнуха изображал.
– Я сейчас даже не знаю, то ли ты уже пьян и несёшь бред, то ли…
– Это всё правда! Мы по снежным горам лазили, у меня даже болезнь была, когда от нехватки кислорода мозги не работают. И про Серес всё правда. А теперь у Оташа поворачивается язык меня в чём-то обвинить!