Маленький Джереми почти не отходил от матери. Так как эмоции Соль были обострены в несколько раз, девушка невероятно боялась, что кто-то еще узнает о том, что Армин не являлся отцом мальчика. Эти девять месяцев Сольвейг провела в будто бы в аду, мучаясь физически и душевно: единственное, что приносило ей облегчение, это сын, который ласково смотрел на нее глазами ее возлюбленного.

Через девять месяцев на свет появилась белокурая девочка. Роды продолжались несколько часов, и вся королевская семья боялась за жизнь матери и ребенка. Когда же все благополучно закончилось и можно было навестить роженицу, Армин первым ворвался в комнату и, ринувшись к кровати, замер от открывшегося вида. Соль, уставшая и счастливая, подняла глаза на мужа и, широко улыбаясь, протянула ему ребенка.

- Армин, – тихо, но радостно прошептала девушка. – Наша дочь хочет познакомиться со своим отцом.

Прикусив губу, чтобы не заплакать, Армин медленно присел на краешек кровати и очень нежно и аккуратно взял дочь на руки. Девочка мирно спала, слегка посапывая, и в этот момент Армину показалось, что его сердце готово разорваться от умиления. Взглянув на светлые волосики, юноша улыбнулся:

- Какие сильные у тебя гены, Соль, – наклонившись к жене, Армин поцеловал ее в макушку. – Все дети похожи на тебя.

- От меня у нее только волосы, – усмехнулась Соль, – а лицо будто бы скопировано с твоего.

- Ее будут звать Наоми, – прошептал Армин, не сводя восхищенных глаз с дочери. – И теперь она самое главное в моей жизни сокровище.

В комнату вошел Алекси. Едва Соль его увидела, как тотчас выражение ее лица изменилось. Нахмурившись, девушка едва оскалилась и, гневно взглянув на деверя, еле сдержалась, чтобы сразу не выставить его с комнаты. Соль ненавидела парня всей душой, поклявшись никогда не прощать его за то, что он сделал с ней и Кастиэлем. Едва Сольвейг собралась приказать Алекси уйти, как вдруг Наоми открыла глазки и, увидев отца, энергично начала махать ручонками. Армин, взглянув на дочь, удивленно приподнял брови и, поворачиваясь к брату, хитро усмехнулся:

- Посмотри, Алекси, на племянницу, – таинственно улыбнувшись, сказал Армин. – Наоми полностью пошла в наш род. Не считая волос, – добавил юноша, подмигнув жене.

- Поздравляю, брат, – Алекси, бросив хитрый взгляд на гневающуюся Соль, направился к Армину. – Я рад за те… – взглянув на девочку, близнец замолк, не в силах продолжить фразу. Его глаза раскрылись в изумлении, и Алекси замер, не найдя силы отвести взгляда от личика ребенка. Она радостно улыбалась ему и, казалось, была рада увидеть юношу. Но что поразило его в самое сердце – так это то, что у Наоми были светло-фиолетовые глаза – прямо как у ее дяди.

В эту секунду Алекси понял, что единственная девушка, кто отныне и вовеки будет иметь над ним власть – это дочь родного брата, Наоми. Понимая, что у него никогда не будет детей, Алекси было необыкновенно тепло от мысли, что теперь существует человечек, который несет в себе кусочек его самого. Близнец испытал нечто, схожее с чувством отца к своему ребенку – но это теплое и чистое чувство в его гнилой и ядовитой душе грозило прогрессировать в нечто другое.

Алекси лично охранял свою племянницу. Не чувствуя подобной привязанности к первому племяннику, Джереми, принц все свое свободное время и чувства посвятил только Наоми. Несмотря на то, что Соль была против, она ничего не могла поделать: девочка, с детства привыкшая к постоянному присутствию генерала Алекси (разумеется, ей никто не говорил, что он является братом-близнецом отца), начинала плакать, если его не было рядом. Постоянно болея и часто проводя дни в кровати, она часами разговаривала с Алекси: парень, переживая и жалея племянницу, постоянно развлекал ее, смешил и находил интересные занятия.

Шли годы, и Наоми росла, превращаясь в стройную и нежную девушку. Будучи необыкновенно чистой и светлой, она магнитом притягивала к себе Алекси, который с ужасом понимал, что начинает испытывать к дочери брата чувство иного рода. Пытаясь избегать Наоми, Алекси уезжал на несколько месяцев из измерения, чтобы отвлечься, но не мог долгое время находиться далеко. Армин спешно писал письма, в которых говорилось, что Наоми приходила в уныние от отъезда Алекси и заболевала – тогда, бросив все дела, принц возвращался обратно.

В пятнадцать лет девушка поняла, что испытывает к генералу нечто больше, чем просто дружбу. Несмотря на то, что Алекси было за тридцать, он совершенно не выглядел на свой возраст: мужчине от силы можно было дать двадцать пять – двадцать шесть лет. Но Наоми больше привлекала необъятная сила, исходящая от Алекси: как и любое зло, он был непростительно манящим, таинственным и опасным. Чувство девушки росло в геометрической прогрессии, и как все женщины, Наоми инстинктивно ощущала, что притяжение взаимно. Не в силах больше терпеть, юная принцесса решилась признаться отцу и матери в день своего совершеннолетия, когда наступал возраст инициации и можно было вступать в брак.

Решив проникнуть в зал заседаний, где должно было проходить секретное собрание, Наоми ловко пробралась на второй этаж зала, где находились огромные старинные книжные шкафы. Спрятавшись за стеллажами, девушка решила дождаться, когда речь пойдет о ней, и признаться всем старейшинам и королевской семье в своих чувствах. Наоми знала, что генерал будет там: по причине того, что Алекси был невероятно близким человеком семьи (девушка понятия не имела, по какой настоящей причине это произошло), юноша участвовал во всех собраниях.

- Я должна сделать это, – шептала Наоми, настраивая саму себя. – Они поймут и разрешать нам быть вместе! Я не верю, что у Алекси есть другие женщины: я никогда не видела его с ними… он просто боится, что я ошибаюсь в своих чувствах – но сейчас докажу, что на самом деле серьезна.

Двери в зал открылись, и в помещение зашли шестеро старейшин. Наоми, прекрасно видела их через щелку – затаив дыхание, она ждала появления родителей и мужчины, к которому испытывала чувства. Шло время, но, к удивлению девушки, королевская семья не спешила приходить. «Видимо – пронеслось в голове Наоми, – это другое секретное собрание, на котором присутствует только старейшины…»

В этот момент в зал вошел Алекси. Сердце принцессы забилось быстрее, а щеки налились румянцем. Приятное тепло разлилось в груди, и Наоми, радостно улыбнувшись, прижалась лбом к холодной доске, чтобы немного прийти в себя. Статный и величественный, Алекси всегда заставлял испытывать такие чувства, приводя в волнение душу и сердце юной принцессы. Продолжая улыбаться, Наоми с любовью взглянула на Алекси и, увидев его помрачневшие глаза, вздрогнула от неприятного предчувствия.

- Я собрал вас, потому что нужно сообщить одну новость, – ледяной голос эхом заполнил зал: Алекси, встав во главе стола, руками оперся об его поверхность. – Джереми Вэндэл не является сыном Армина. А это значит, если мы не помешаем коронации, которая состоится через два месяца, бастард станет законным наследником нашего рода и примет правление. Это нужно срочно остановить!

Наоми показалось, что ее сердце оборвалось и упало вниз, оставляя за собой кровавую невыносимую боль. Поднеся руку ко рту, девушка почувствовала, что ее вот-вот стошнит, и прислонилась к стенке шкафа, чтобы не упасть.

- Каким же образом? – поинтересовался один из старейшин, немало удивленный такой новостью.

- Этого не может быть! – пылко возразил второй старейшина из бывшего Девятого измерения, вскочив со стула. – Вранье!

- У меня есть доказательства, основанные на анализах ДНК. К тому же, разве не подозрительно, что Джереми родился легко и без всяких проблем? – ответил Алекси, переведя взгляд на вставшего с места старейшину. – Известно, что у королевской четы должен быть только один ребенок. Сольвейг, родив первенца, не лишилась своих сил, а после рождения дочери сирена иссякла, передавшись ребенку и поддерживая в нем жизнь. К тому же, – Алекси горько усмехнулся, – принц Джереми как две капли воды похож на своего отца.