[17]

– Спасибо вам! – раз, наверное, в третий поблагодарил Зелен-ский.

– Совершенно не за что, – дежурно отозвался Денис. – Поверьте, мне тоже приятно иметь дело с дисциплинированным и разумным пациентом.

– Это дочка меня к дисциплине приучает, – немного смущенно улыбнулся Геннадий Игоревич. – Чтобы теперь за здоровьем следил и режим соблюдал.

– Она совершенно права. Исключительно ответственный и обязательный человек ваша дочь. Передавайте Ольге Геннадьевне мой сердечный привет.

– Конечно! – кивнул Зеленский и стал прощаться. Ну, если ты и таких намеков не понимаешь, Оля-красотоля, то придется тебя при следующей встрече отшлепать. В терапевтических целях. Обещала же. Надо держать слово, уважаемая бизнес-леди.

Едва за Геннадием Игоревичем закрылась дверь, как в нее тут же поскреблись.

– Можно? – раздалось с той стороны, в приоткрытую щель.

Кто это у нас там такой робкий и нерешительный?

– Заходите, голубчик, заходите.

Голубчик долго топтался на пороге, в лучших традициях комедии положений пытаясь обуздать дверную ручку. Денис уже стал переживать за сохранность фурнитуры, когда с третьей попытки у пациента получилось дверь закрыть и обернуться.

– Добрый день, доктор.

Быстрые движения рук носили явный невротический характер, а узкие плечи и астеническое телосложение дополняли общую картину. «Наш клиент», – резюмировал про себя Денис. И, ободряюще улыбнувшись, указал рукой на стул.

– Добрый день, – Дэн скосил взгляд на карту, – Евгений Борисович. Садитесь и рассказывайте, что случилось.

Пациент устроился на краешке стула, классическим нервным движением сцепил руки в замок на колене, стыдливо покосился на Николая и замер, глядя на Дениса сквозь тонкие стекла очков. «Ранняя импотенция», – про себя решил Дэн, отвечая Евгению Борисовичу отработанным до автоматизма благожелательным и успокаивающим взглядом. И какое-то время они так и смотрели друг на друга в абсолютной тишине. Даже Тося в соседнем кабинете престал шуршать бумажками, явно превратившись в одно большое ухо.

– Доктор, я хочу ребенка.

Из смежной комнаты раздался негромкий звук, и Денис дал себе слово, что если интерн выдаст себя еще хоть чем-нибудь, то устроит парню нагоняй. Давно пора – уже месяц у него работает, а шея еще не мылена ни разу.

– Похвальное желание, – невозмутимо кивнул Денис. Надо же, ошибся с предварительным диагнозом. – Есть та, которая с вами его разделяет?

– Что? – Евгений Борисович несколько раз растерянно моргнул, а потом сообразил. – А, да-да, есть, но… не получается.

– Это бывает. На зачатие влияет множество факторов, начиная от генетики и заканчивая образом жизни и режимом питания, – Денис проговаривал стандартные фразы, параллельно открывая карту. – Сейчас я буду задавать вопросы, а вы на них отвечать. А потом перейдем к осмотру. Итак, вопрос первый…

Больше всего в этом пациенте Дениса забавляло, как он старательно отводил глаза от экспонатов коллекции. А на осмотре так и вовсе очи прикрыл и едва дышал. Какие все-таки мужики существа нежные в основной своей массе. Жаль, женщины этого не понимают.

Клиническая картина нарисовалась стандартная: офисный работник, по состоянию здоровья – утомляемость и хандра, регулярность половой жизни – еженедельно, жена уже проверилась, со слов пациента, там полный порядок, не предохраняются год. В общем, копать и копать.

– Жду с результатами, – Денис протянул Евгению Борисовичу пачку направлений.

Тот, естественно, все это уронил, собрал с помощью Тоси и, многословно попрощавшись и выдержав еще одну битву с дверной ручкой, исчез из кабинета. И тут Малина прорвало.

– И часто у вас ребенка просят?

Денис усмехнулся в ответ.

– Не поверишь, поначалу ржал – не мог сдержаться. Потом привык.

Тося помолчал, а потом эффектно возложил длань на Николая. Что за этим последует, Дэн уже знал.

Если бы знал, что с интерном так весело будет, давно бы взял.

– Клюв уже есть, – Денис потер спинку носа. – Но перья – это не мой стиль. А, кстати о перьях… Лобковое оволосение по женскому типу, однако, у нашего Евгения. Что не есть хорошо, это я тебе как аист говорю. Ну да подождем спермограмму.

– Прямо так и сказал: ответственная и обязательная?

– Да, – отец с гордостью посмотрел на дочь, – и даже добавил, что на тебя можно положиться.

– Ну, это он из вежливости, – Оля разглядывала папку, что держала в руках.

Они сидели в машине Геннадия Игоревича. Теперь роли поменялись, и уже отец работал временно водителем, потому что Оля сдала своего верного железного коня на диагностику. Сидеть в небольшом седане отца было необычно. «Как у него тут все помещается? – думала она. – Места же совсем нет».

Когда-то, когда Оля только начинала работать, она познакомилась с одной очень интересной клиенткой. И та давала ей весьма интересные советы. «Дамскую сумку, – говорила она, – нужно выбирать так, чтобы в нее помещался батон хлеба и пакет молока. Тогда она функциональна».

Совет Оля запомнила – и именно по этому принципу несколько лет спустя выбирала себе машину. И не ошиблась. Туда помещалось все: буклеты для заказчиков, коробки с сувенирной продукцией, футбольный мяч, хоккейная клюшка, сменная обувь на шпильках (если надо выглядеть), и еще оставалось место для покупок из супермаркета.

– Нет, не из вежливости, – стоял на своем отец. – Денис Валентинович просто так говорить не будет. Он серьезный человек и серьезный врач.

– Как врач он серьезный, да, – согласилась Оля.

А вот как человек… в словах, переданных отцу, она увидела совершенно другой смысл. Даже иронию. Он явно намекал на телефонный звонок. И снова вспомнилась пуговица. И танец, и откровенный флирт. Серьезный человек?

Впрочем, сегодня еще один серьезный сказал ей с не меньшей иронией:

– И вся-то вы, Оленька, снежная, не тяжело быть такой?

– Нет, – ответила она «слизню», – повышает работоспособность.

Он сидел в ее кабинете и покачивал ногой, пока она пыталась рассказать ему, почему они не могут сделать двустороннюю печать листовок, если в договоре значится односторонняя и проплачено именно за эту услугу.

– И на кофе больше не пойдете?

– Не пойду. Андрей Николаевич, все пункты нашего соглашения будут выполнены в срок. Пилотные модули для местной прессы вам предоставлены. Могу еще чем-то помочь?

Он все так же покачивал ногой, а потом резко встал со словами:

– Знаете, мне расхотелось пить с вами кофе. Снег на зубах вязнет.

Это прозвучало почти оскорблением. И она съела. Потому что нужный человек для Ларионова и скандала с ним ей не простят.

А теперь вот еще про «выполнение обязательств» напомнили.

Что-то неправильно у нее с мужчинами.

– Пап, скажи мне как мужчина, женская гордость еще в цене?

Отец внимательно посмотрел на Олю. Она разглядывала папку, но взгляд чувствовала.

– А почему ты спрашиваешь?

– Мне просто интересно.

– Для меня – да. Для меня это на грани с чувством собственного достоинства. У человека обязательно должно быть чувство собственного достоинства.

– И иногда его очень непросто сохранить, – тихо проговорила Оля.

Теплая рука отца легла на ее ладонь.

– Хорошо-то как, мальчики… – Денис вытер волосы и повесил полотенце на шею. – Как же я, оказывается, соскучился.

– По нам, надеюсь? – Череп, он же Боря Черепанов, младший из двух братьев и однокурсник Дениса, вытянул поперек раздевалки свои длинные ноги.

– По волейболу. Вы к нему бесплатно прилагаетесь.