— Ох, — тихо вздохнул Эван. Он не слишком высоко ставил Космокорпус. Его вояки казались ему мягкотелыми, слишком высокооплачиваемыми бездельниками и паразитами. Он знал, что Космокорпус точно так же думает о Солнечном патруле. Да что тут косточки перемывать. В конце концов, он был убежден в том, что Космокорпус не способен отыскать даже собственный нос.

— Что? — воскликнул с соседнего сиденья Джосс. — Наши дружки в синем?

— Опасность для навигации, — презрительно отозвался Эван. — Словно их заботит хоть что-то кроме того, по чему они смогут пальнуть. Они же не заметят камня, который слишком мал, чтобы его стоило разнести. Да плюнь, не бери в голову.

— Ну и хорошо. По крайней мере, на нас они внимания обращать не будут, — весело ответил Джосс. — Так что никто нам не помешает.

— Вот и отлично!

— А ты, — сказал Джосс, — просто завидуешь им, потому, что у них полностью укомплектованные военные сьюты, а у тебя такого нет.

Это было почти в бровь, так что Эван ничего не ответил. Когда он служил в земной полиции страны, которая некогда была Соединенным Королевством, а теперь просто стала частью Конфедерации, он числился в Подразделении Вооруженных Сил и привык к самому лучшему мобильному сьюту — надлежащим образом вооруженной подвижной броне, в которой можно проломиться сквозь кирпичную стену, или разметать строй вражеской пехоты, или явиться в банк прямо в момент вооруженного ограбления, причем единственное, что могло в данном случае заботить, так это способ доставки преступников в отделение — под мышкой или в мусорных контейнерах. Но когда он покинул Вооруженные Силы — слишком уж его хвалили, слишком уж он был хорош, слишком о многом задумывался, — начальство сочло, что это уж чересчур, и его проводили, попутно ободрав его сьют. «Космополицейский несет с собой мир, он не солдат, — так ему сказали. — Кроме прочего, многое из вооружения сьюта проходит под грифом «секретно», так что, Эван, старик, ты уж прости…» Он ругнулся по-валлийски, но потом плюнул, отправился на Луну и прошел подготовку на космополицейского. Его сьют был лучшим полицейским сьютом, какой только можно вообразить — в отличном состоянии, легкий в движении, с виду не особенно заметный (что весьма полезно в бою). Но все равно он порой чувствовал себя голым, когда думал о том оружии, которое было у него прежде, чем начались все эти неприятности. Он не мог позабыть о плазменной пушке, гелиево-кислотных лазерах и карабине с ядерными зарядами. Особенно о последнем. Он так и не успел попробовать его в деле. Но как же придавало уверенности ощущение его тяжести!

— Может быть, — ответил Эван напарнику.

— Да они все равно не знают, что с ними делать, — произнес Джосс. — У них просто не хватает для этого извилин.

— М-м-м, — протянул Эван, чувствуя, что если он слишком уж радостно согласится, то это выдаст куда больше, чем он хотел бы.

«НАЗНАЧЕНИЕ: вы направляетесь для обследования отмеченного района и проведения расследования. Цель — определение вероятной причины этих исчезновений и проверка: действительно ли они выпадают из статистики, или это просто колебание случайностей. Оптимальная продолжительность миссии — один стандартный месяц».

— Они сбрендили, что ли, — тихо проронил Джосс и покачал головой.

Эван посмотрел на него.

— Ну, у тебя и жаргончик!

— Да ты посмотри, — сказал Джосс, — они ограничили наши расходы месячным жалованьем! Да на такое даже не прокормишься!

— Сам виноват, — упрекнул напарника Эван. — Надо было не с кораблем возиться перед отлетом, а наедаться впрок.

— А смысл? — вздохнул Джосс. — Там не было хороших ресторанов.

— «Мишлен Гайд» говорит другое, — ответил Эван.

Джосс расхохотался:

— Да ты уж так набил себе брюхо, что у тебя даже глаза должны покоричневеть — ведь, по-твоему, верх кулинарного искусства — поджаренный сыр!

— Увы, — ответил Эван. — Тут ничего не поделаешь. Мерзкий национализм. Никак не угомонится.

С переднего пульта прозвучал сигнал тревоги, похожий на визг запихнутой в корзинку гагары.

— О господи, мы же еще не могли добраться до района Уилланса! — воскликнул Джосс, крутясь вокруг пульта. — Надо же — уже добрались…

Эван с подозрением посмотрел на пульт.

— Слушай, а ты не можешь его заткнуть?

— Нет, это автоматика, — ответил Джосс. Отключать сигнал он не стал, а вместо этого наклонился вперед и с интересом посмотрел на надписи на панели управления. — Я послежу. Кроме прочего, скоро мы кое-что увидим.

Эван уставился в стекло, но ничего не увидел — ни проблеска света, кроме искорок звезд, все слегка поворачивалось в одну сторону. Это было еще одно непривычное обстоятельство при работе в открытом космосе, вдалеке от планет, где не было никакого крупного объекта, чтобы по нему ориентироваться. Тут не увидишь предмета, пока буквально не наткнешься на него, и слава богу, если не врежешься. И хотя астероиды никогда не находились так близко друг к другу, как об этом рассказывалось в байках, несчастные случаи все же происходили. Ошибки систем навигации, внезапные изменения в курсе или орбите астероида, ошибки пилотов.

Правда, некоторые несчастные случаи могли быть замаскированы под более невинные. При ближайшем рассмотрении такая вероятность существовала.

— Это сигнал их стыковочной системы, — сказал Джосс. — Посмотрим, как здесь работают.

— Ради бога, иди по нему, — сказал Эван. — Я еще не хочу превратиться в блин.

Некоторое время оба смотрели в плексигласовое окно, но ничего не видели. Звезды перестали вращаться, и корабль лег на определенный курс.

— Ты ведь был здесь по какому-то делу, да? — спросил Джосс.

— Пару лет назад, прежде чем меня упекли на канцелярскую работу на Луне. Но я был на другой стороне Пояса, за станцией Хайлайт и Крус. Это крупнейшие поселения. Местные города — по меркам тамошних обитателей. И жизнь там дешева.

— Наверное, это нам на руку.

— В смысле, если нас пристрелят, — сказал Эван, — то не из-за денег?

Джосс ошеломленно посмотрел на него, но долгое время просто молчал.

— Вон, — сказал он наконец, — видишь?

Эван уставился в иллюминатор.

— Нет.

— Там, в левом нижнем углу.

Эван присмотрелся.

— Слушай, на нем вроде красный огонь?

— Да.

— Да ведь вроде бы должен быть зеленый? Если это входной маяк.

Джосс дал увеличение и посмотрел в окуляр.

— Похоже, он сгорел. На самом деле причал с другой стороны.

— Замечательно, — сказал Эван, откидываясь на спинку кресла и нашаривая ремни. — Сам им штраф выпишешь или предоставишь мне?

— Нет, не буду, — ответил Джосс. — Сначала разберемся.

Он поискал свой ремень и пристегнулся.

Станция Уилланс в окне росла, закрывая обзор, и Эван начал понимать, почему старатели и арендаторы по другую сторону Пояса не слишком жаловали подобные пристанища. Астероид был достаточно крупным, чтобы в нем можно было вырезать куб около восьми километров в длину и пяти в ширину — этакая картофелина в космосе, — но вся ее поверхность была выщерблена куполами, так что напоминала прыщавую кожу. А купола — некоторые прозрачные, другие матовые — были устаревшего, непрочного каркасного типа, а не армированными «Фуллерами», которые вытеснили первый тип почти сразу, как только люди стали селиться в куполах. Станция одряхлела, это было видно с первого взгляда, и никто не старался модернизировать ее. Это можно понять — стройматериалы тут стоили дорого, рабочих найти трудно, а удержать — еще труднее, особенно хороших рабочих. Но здесь твоя жизнь зависит от крепости твоего купола.

— Здесь никогда не было разработок, — сказал Эван, глядя на Джосса.

— Не было смысла — ответил Джосс. — Астероид представляет собой смесь горных пород и скалу. Тут нечего разрабатывать. Однако поблизости довольно много железоникелевых астероидов. Этого достаточно, чтобы здешняя станция могла неплохо существовать как торговая база и центр кредитования.

— И, как я понимаю, управление и владение тут самостоятельные, — сказал Эван, глядя на Центральный Купол, в то время как система контроля станции вела их корабль на посадку. Купол был залатан, причем не слишком хорошо. Местами заплатки из ламинированного пластика перекрывались заплатками из композитного пластика так, что Эван задумался об уровне обслуживания станции.