— Работу террориста, вы имеете в виду? — холодно уточнил бета, выгнув бровь. Он свернул газету в тугую трубочку, похожую на те, которыми строгие папаши иногда дубасили своих непослушных детей. Максу подобное, конечно, не грозило.

— Я имею в виду миссию в Кимберли. Я буду представителем отца в переговорах, — Макс насупил пухлые губы и сдул со лба светлую прядь. Он совсем забыл — бета не одобрял его увлечение Дельтой. Даже едва не лишился работы, когда пытался доказать лорду Шеймту, что Максу не следует заниматься подобным.

— Не понимаю, чему вы радуетесь, мистер Шеймт, — недовольно буркнул Берт. — Мы оба с вами знаем, зачем вы едете туда на самом деле.

— Я сам знаю, что хорошо, а что плохо, Берт, — упрямо заявил Макс. Он снял обувь и улегся на заднем сидении, упершись ногами в потолок кадиллака.

— Куда вас отвезти? — холодно осведомился бета, отвернувшись. Он бросил газету в бардачок и завел мотор.

— Поехали в Гайд-Парк. У меня там встреча с Томом, — вздохнул Макс. Он переживал, что расстраивает Берта. Но не мог же отказаться от мечты, чтобы шоферу было спокойно.

— Вы уже опоздали на нее на полтора часа, — равнодушно заметил Берт, выруливая со стоянки.

— Я — омега, Берт! Мне положено опаздывать на встречи. А он — альфа, если хочет сладкого — подождет, — Макс прикусил язык, поняв, что фраза про «сладкое» была лишней и совсем не подходила для Берта. Он и так им недоволен и сердится.

Он прикрыл глаза и вспомнил Дэвида. Ему показалось, что тот заинтересовался им. Занятно будет пообщаться с универсальным полом. Раньше Макс никогда не встречал их. Он думал, что все гаммы болезненные и слабые. Но по Дэвиду такого не скажешь.

— Дэвид Джонс — гамма! — решил рассказать он Берту. — Выглядит как омега, а пахнет гоном. Он генетик, занимается исследованиями в лаборатории.

— Вы поедете вдвоем? — после некоторого молчания спросил Берт. Он водил машину плавно и умело — можно было уснуть. Макс не помнил, чтобы бета когда-то попадал в аварии.

— Нет. С нами еще будет Чарльз Эдвардс. Он омега, очень крутой. У него забавный австралийский акцент и глаза красивые. Вот такого цвета, — Макс поднялся и указал пальцем на статуэтку янтарного льва, приклеенного к приборной панели кадиллака.

— Светло-карие?

— Янтарные, Берт! Я таких раньше не видел…

— Вам семнадцать лет, мистер Шеймт, — хмыкнул бета. — Вы еще много чего не видели.

Макс недовольно шикнул на противного шофера и опять улегся.

— Еще поедет альфа. Он будет нас охранять, — тихо пробурчал омега, скрестив руки на груди. Умел Берт спустить с небес на землю! Макс не стал в точности пересказывать то, что узнал об альфе Гуран. Как и не обозначил свое отношение к нему. Лойф показался опасным и очень озлобленным даже на первый взгляд. Макс на подсознательном уровне почувствовал от него агрессию. Если бы кто-то спросил его, то он ни за что не хотел бы брать с собой в джунгли именно Лойфа.

Дальше Макс ехал молча, поняв — Берт не намерен с ним беседовать. Он знал, что бета оттает к вечеру, и не беспокоится об этом. Он обещал отцу позавтракать вместе завтра и рассказать о миссии. А сегодня нужно попрощаться с забавным влюбленным Томасом. Он был выпускником лондонского университета юриспруденции. Там у него водилось немало поклонников, но ни один из них с Максом не мог сравниться.

Томас Уок действительно покорно сидел и ждал Макса на лавочке в парке. Возле него грустил огромный букет алых роз, да и сам альфа тоже скучал. Он то и дело посматривал на большие кованые ворота и печально вздыхал. Макс вошел со стороны стоянки и неторопливо отправился к нему, улыбаясь и предвкушая отличный вечер.

— Угадай, кто? — игриво спросил Макс, подкравшись к Тому со спины и закрыв ладонями глаза.

Том тут же вскочил и просиял, увидев Макса. Он неловко потянулся за букетом и вместо приветствия вручил его. Макс благосклонно посмеялся.

— Прости, я пришел пораньше, — невпопад извинился Томас, который просидел здесь не меньше пары часов, ожидая омегу.

— Предлагаю поехать к тебе, Томми. Я сегодня свободен на весь вечер и ночь, — мурлыкнул Макс и взял альфу за руку. Не дожидаясь ответа, он уволок Тома к автобусной остановке. Берта он отпустил, велев забрать его завтра утром из квартиры Уока.

Том отпросился ненадолго за презервативами и шоколадом, который так любил Макс. Омега принял душ и вымыл голову. Ему нравилось его отражение. Ангельское лицо с милой родинкой и длинные волосы с красивым отливом. Иногда Макса раздражало, что окружающие не видели за внешностью больше ничего и считали его пустой куколкой. Но омега надеялся, что это не навсегда. Он станет старше, приобретет авторитет и опыт. Его будут уважать!

Макс не стал одеваться и вернулся в комнату. Он не терял времени зря, дожидаясь возвращения альфы. Макс бесстыдно ласкал себя, тихо постанывая и прикрыв глаза. Он шире расставил ноги и откинулся на подушку. Омега рано понял, что может и сам доставить себе удовольствие, и умел делать это. Он легко погладил небольшой член и обхватил его в кольцо из пальцев. Макс облизал ладонь на другой руке и потеребил сосок. Медленно, едва касаясь поводил по груди и животу, а потом спустился к яичкам. Дыхание стало громче, а сердце забилось быстрее. В противоположность нетерпеливой дрочке, мошонку он сминал мягко и неторопливо, оттягивал и постепенно спускался ниже, к дырочке, будто дразня самого себя. Там уже было горячо и влажно. Макс немного хныкнул, соскользнув пальцами. Он сглотнул и бросил остальные ласки, уделяя внимание только ей. Входить в себя он не торопился, сначала кружил вокруг, надавливал и отступал. У него по шее стекала капелька пота и застыла на ключице.

Дверь хлопнула. Томас вернулся и шумел в прихожей, раздеваясь и снимая обувь. Макс блаженно улыбнулся, представляя себе реакцию альфы, когда тот увидит его. Он даже открыл глаза и чуть отклонил голову, чтобы увидеть лицо Тома. Тот появился через пару секунд и застыл в дверном проеме. Он не мог отвести взгляд от того, как Макс медленно погружал в себя два пальца и гладил по внутренней стороне бедра. Альфе понадобилось полминуты, чтобы отмереть. Он поставил пакет с покупками на комод и принялся раздеваться. Макс томным взглядом следил за каждым движением Томаса. Он добавил третий палец, вынуждая его действовать быстрее. Когда альфа наконец совладал с одеждой и натянул презерватив, то был благодарен, что не нужно тратить время на растяжку. Он на четвереньках подобрался к Максу и устроился между его ног. Прежде чем толкнуться внутрь, он посмотрел в лицо омеги, как будто спрашивая разрешения. За такое преступное промедление Макс болезненно ущипнул его за сосок и в следующую секунду вожделенно застонал.

Назвать Тома первоклассным любовником было бы лестью. Но он был ласков и очень внимательно относился к желаниям Макса. Замедлялся, когда омега чуть отталкивал, и наоборот, ускорял темп, стоило впиться ему в спину ногтями. Том кончил первый, а Макс получил оргазм уже в сцепке. Омега отмерил примерно полчаса, за которые партнер уснет. Тот всегда старался над ним и выматывался куда больше самого Шеймта. Он тоже прикрыл глаза и задремал.

Макс не дожидался, когда Том проснется. Он любил альф, наслаждался общением и близостью с ними. В этом странная идеология Дельты была ему чужда. То ли дело авантюризм и риск, которые сопровождали все задания! Для Макса все это было забавой и ни к чему его не обязывал, а также способом самоутвердиться, доказать, что у него есть не только внешность. Он думал, что в любой момент может сказать «нет» и уйти. Но пока хотелось продолжать игру и учиться. Например, Макс не умел лицемерить. Он всегда был открытым и настоящим. Если весело — смеялся, грустно — сидел насупленным, укутавшись в старый свитер Берта с чашкой какао в руках и уничтожал мировой запас шоколада. Когда злился, кричал и бил посуду. Но это состояние проходило быстро, уступая место вечному непотопляемому оптимизму.

Помимо прочего он получил отличное образование и воспитание. Бегло говорил на немецком, испанском и французском языках, разбирался в политике и искусстве.