Украинская песня как своеобразная историческая летопись навсегда зафиксировала имя Петра Конашевича Сагайдачного как гетмана неосторожного, безрассудного – «необачного», который «проміняв жінку на тютюн та люльку». Песня восхваляет его рыцарские качества, представляет типичным запорожским военачальником, который пренебрегает соблазнами домашнего уюта из-за преданности военным походам и кочевой жизни: «Мне с женою не возиться, а табак и трубка казаку в дороге пригодится».

Однако Сагайдачный был совсем не таким, каким изображен в фольклоре. Этот «безрассудный» вояка сочетал в себе доблесть с расчетливостью, талант полководца – с одаренностью политика. Он умело руководил Запорожским Войском, но в личной жизни отнюдь не был сторонником сечевого образа жизни, человеком, полностью сосредоточенным лишь на военных делах. Война для Сагайдачного была, прежде всего, продолжением политики. Но чем же тогда была для него политика?

Чтобы ответить на подобный вопрос, жизнь этого человека следует рассматривать в контексте эпохи. Рожденный примерно в 1570 году, он был современником таких событий, как испано-нидерландские войны, религиозные войны во Франции, Московская смута. Ему был год, когда в битве при Лепанто объединенные силы христианских государств нанесли тяжелый удар Османской империи, 17 лет – когда была рассеяна испанская Непобедимая армада, 20 – когда началась русско-шведская война, 26 – когда была заключена Брестская уния, которая должна была бы объединить православных и католиков Речи Посполитой, а на самом деле лишь углубила раскол между ними. В год его рождения Иван Грозный разгромил Новгород, в год его совершеннолетия казнили Марию Стюарт, в год смерти – кардинал Ришелье встал к штурвалу большой политики. Вот какие события создали характер эпохи, в ряду исторических портретов которой мы видим и портрет Петра Сагайдачного.

При его жизни сменились династии в Англии и Франции, правление в России кардинально менялось несколько раз, в Европе шла Тридцатилетняя война, в Османской империи произошло несколько переворотов, в Китае пришла к власти династия Цинь, Япония на 300 лет закрыла свои территории для иностранцев, в Южной Америке было подавлено последнее индейское государство, а в Северной Америке переселенцы основали Плимутскую колонию, из которой впоследствии вырастут Соединенные Штаты. Эхо всех событий доносилось и до украинских земель: тогда, на рубеже XVI–XVII веков, весь мир бурлил невероятными переменами, заканчивался период, сейчас называемый Средневековьем, начиналось Новое время.

Речь Посполитая хотя и была тогда периферией Европы, однако «фронтирное» положение делало ее весьма важной территорией. Османская империя стремилась к полному контролю над Черным морем, Московское царство оспаривало эти претензии, одновременно соперничая с Литвой и Швецией за выход к Балтике, и именно в Украине, на границе с Диким Полем, в постоянном противодействии нападениям татар с одной стороны и экспансии польской Короны с другой, выковывалась и закалялась такая сила как Запорожская Сечь.

И не кто иной, как Петр Сагайдачный, превратил эту силу, буйную и неупорядоченную, в фактор большой политики. Именно в этом заключается его основная заслуга перед Украиной, его самое большое достижение как политика и государственного деятеля.

Деятельность гетмана Сагайдачного – это первая реальная попытка возродить государственность Украины после княжеских времен. Если бы не его преждевременная смерть, возможно, Украина могла бы войти в круг европейских государств. В политической борьбе он умело играл как на популистских лозунгах с запорожцами и низовым казачеством, так и на струнах честолюбия, когда имел дело с реестровым казачеством, шляхтой и старшиной. Он безжалостно расправлялся с политическими противниками, такими, как, например, гетман Неродич-Бородавка; жестоко наказывал за нарушение воинской дисциплины, устроил кровавую резню в нескольких российских городах, чтобы сломить моральный дух московского войска, но при этом без колебаний провозглашал себя защитником Церкви, вел переговоры с московским царем, с которым только что воевал, предлагая ему верность тех самых казаков, которые еще два года назад осаждали Москву.

Такие политические кульбиты были свойственны большинству тогдашних деятелей. Гетман Сагайдачный в своих худших проявлениях был не хуже большинства прочих, но зато в лучших – предстает человеком великого благородства и истинного благочестия.

Переходя от предисловия к собственно жизнеописанию Сагайдачного, следует заметить, что перед любым биографом Петра Конашевича возникает, прежде всего, проблема источников – их мало, особенно когда речь идет о его ранних годах. Поэтому книга – своеобразный портрет на фоне эпохи, очень бурной и поэтому очень интересной. А портрет можно создать, или изобразив самого человека, или изобразив все вокруг него, очертив своего рода силуэт. Недостаток сведений о самом Сагайдачном можно компенсировать освещением среды, в которой он жил и действовал, создавая таким образом этюды «Сагайдачный и Острожская академия», «Сагайдачный и Сечь», «Сагайдачный и Киевское братство», чтобы совместить все в конце концов в большом полотне «Сагайдачный и Украина».

Появление на исторической арене великого человека можно назвать игрой судьбы, а можно – объективными законами истории, согласно которым народ, определяя свое историческое лицо, выдвигает вождя и выразителя своих интересов. Именно так появился в бурном вихре творения Петр Конашевич Сагайдачный, которому суждено было изменить ход истории, дать шанс родному народу выйти на авансцену европейского соперничества. Об этом вихре сотворения нового этноса прекрасно высказался в историческом труде «Взгляд на составление Малороссии» Н. В. Гоголь, предки которого (полковник Остап Гоголь) присоединились к происходящему: «И вот южная Россия, под могущественным покровительством литовских князей, совершенно отделилась от северной. Всякая связь между ними разорвалась; составились два государства, называвшиеся одним именем – Русью. Одно под татарским игом, другое под одним скипетром с литовцами. Но уже сношений между ними не было. Другие законы, другие обычаи, другая цель, другие связи, другие подвиги составили на время два совершенно различных характера».

Чтобы вникнуть в непростые украинско-польские и литовско-украинские отношения, надо ретроспективно обозреть историю руськую (украинскую) и историю Польши и Литвы.

За год до рождения Сагайдачного, в 1569-м, была заключена Люблинская уния. Отныне династический союз между Польским королевством и Литвой переходил в полное объединение двух держав под названием Речь Посполитая (то есть Республика). Но с самого момента основания этого государства в нем существовали внутренние противоречия, которые впоследствии вылились в казацкие войны и привели к упадку и разделению.

Литовская династия Ягеллонов, завладевшая короной Польши путем династического брака князя Ягайла и королевы Ядвиги (1386 г.), склонялась к польскому образу жизни и католической конфессии. Городельский привилей 1413 года уравнивал права литовской и польской аристократии – но только шляхты и магнатов католического вероисповедания. В среде православной знати в связи с этим усиливались промосковские симпатии. К тому же польский сейм (парламент) имел больше влияния на короля, чем литовский.