Женя положил трубку и весело посмотрел на сокрушающегося над его топорностью Берковича:

– После девяти вечера в «Сумосане» в «Рэдиссоне», кажется, что-то заподозрила: странное место выбрала для нашей встречи.

Лев Исаевич продолжительно посмотрел в его чуть выпученные светло-голубые глаза и пожал плечами. После чего аккуратно достал из узкого нагрудного кармана пижамы телефон и связался с Володаром:

– Володя, привет! Медведева встречается сегодня после девяти с Женей Лысенко в «Рэдиссон» на площади Европы. Я думаю, тебе обязательно нужно быть на этой встрече. Ну… – Беркович некоторое время, нахмурившись, прислушивался. – А ты смоги, Володя, это тебе надо. Хорошо, я на связи.

Лев Исаевич помолчал, снова посмотрел в глаза Лысенко:

– Гаранян тоже будет с вами, позвони в ресторан, закажи столик, – после паузы он добавил, – Женя, ты же понимаешь, что Оленька не должна знать о моем участии?

Глава 4

Ольга знала Женю Лысенко еще со школьных лет, он часто приходил к ее отцу в гости. Женя нравился Ольге своей простотой и жизнелюбием, умением из любой ситуации сотворить хохму. И теперь, спустя много лет, они поддерживали дружеские отношения. В начале лета Лысенко прислал Ольге сценарий своей новой драмы. Медведева перезвонила Жене и сказала, что нашла его сценарий очень талантливым.

В конце июля Ольга по приглашению посетила презентацию новой коллекции известного дизайнера ювелирных изделий. Там ее застал звонок Жени Лысенко. Женя пригласил Ольгу встретиться с ним по важному делу, и по его скованной речи Ольга заподозрила что-то неладное. Медведевой пришла в голову мысль, что дело касается совместного проекта Лысенко и Гараняна, и она специально назначила встречу в хорошем ресторане.

После презентации Ольга заехала домой, переоделась в роскошное вечернее платье и надела украшения на тот случай, если с Женей будет Володар. Ей захотелось пустить ему пыль в глаза.

До отеля Ольга доехала на такси, еще из окна автомобиля она увидела на крыльце Лысенко. Как она и ожидала, Лысенко привел с собой Гараняна.

Женя впервые для себя отметил, что Ольга может быть в общении высокомерной:

– Здравствуйте, господа, чем обязана?

– Оля, ты ослепительно выглядишь! – Женя поцеловал Медведеву в щеку и почувствовал легкий аромат ее духов.

– Оля, здравствуй! – Володар был в одном из своих знаменитых пиджаков нелепой раскраски. Среди студентов ходило мнение, что он шил их на заказ у модельера-фрика.

В зале ресторана Гаранян помог Медведевой сесть на тяжелый резной стул, открыл меню в кожаном переплете и попытался перехватить инициативу в разговоре:

– Оля, Женя сказал, что ты уже знакома с его сценарием. Ты, конечно, знаешь, что я собираюсь снимать по этому сценарию картину. Роль главной героини в нем очень сложная и очень яркая. Сыграть ее под силу только тебе.

Ольга отодвинула в сторону меню, не открыв его, повернулась к Лысенко и серьезно спросила:

– Женя, ты для чего меня позвал?

Жене стало неловко.

– Если в двух словах, то Володар Арамович по сути все сказал. И тут я с ним полностью согласен. Ты идеально подходишь на роль Ирины Волынской. И я считаю, положа руку на сердце, Оля, для тебя это – отличный шанс.

– Если это все, то при моем глубоком к вам обоим, – Ольга с улыбкой посмотрела на Гараняна, – уважении, вынуждена сказать «спасибо» и отказаться от этой роли. Наверное, вы уже знаете, сейчас я работаю над своей картиной, – Ольга намеренно сделала паузу, чтобы по реакции собеседников определить, не проболтался ли Беркович, – и планирую закончить ее в начале следующего года. До этого срока я в других съемках не участвую.

Лысенко вопросительно посмотрел на Володара, он понимал, что Ольгу уговаривать бесполезно.

Володар попросил Женю оставить их с Ольгой наедине, отчего тот сначала оторопел, но потом послушно встал из-за стола и направился к бару.

– Оля, независимо от того, будешь ли ты сниматься в моей картине, послушай меня, пожалуйста, и постарайся понять. Я не знаю, что тобой движет, но снимать эротический шедевр – это бездумная идея с твоей стороны. Это не нужно зрителю, это не нужно нашим критикам. У нас нет эротического киноискусства, у нас нет рынка для создания таких фильмов. У нас даже законов нормальных нет про то, что можно снимать, а что – нельзя. Оля, для кого ты снимаешь? Если для себя, то правильно ли ты выбрала жанр для эксперимента?

Ольга задумчиво покивала головой, отчего ее серьги с длинными подвесками стали играть радужными искрами:

– Значит, Беркович проболтался. Володар Арамович, спасибо за предложение и спасибо за ликбез. И еще раз вам мой ответ – нет, я не буду сниматься в вашем фильме.

***

Гаранян не понимал, почему Ольга позволяла себе быть с ним подчеркнуто дерзкой. Возможно, такое особенное отношение и разжигало постепенно в Володаре страсть к Медведевой. Глядя, как Ольга двигается и говорит, наблюдая ее работы в кино, Володар приходил к выводу, что она идеальна. Он начал обожествлять ее голос, ее жесты, ее мнение в очередном интервью. Ольга снилась ему, после таких снов Гаранян просыпался, и что-то ныло и давило в груди. А потом весь день обрывочные мысли о Медведевой не давали сосредоточиться на работе.

У Гараняна когда-то был непродолжительный роман с одной из его студенток. И даже была назначена дата их свадьбы. Но Володару не хватило терпения и такта, чтобы не показать сразу все грани своей властолюбивой натуры. Невеста поудивлялась, помучилась, поплакала и разорвала отношения с Гараняном. Но терзаемая потугами Володара возобновить их встречи, она была вынуждена оставить учебу в институте.

А после того, как Гаранян познакомился с Медведевой, он оставил все попытки завязать серьезные отношения с женщинами. И теперь, после встречи в ресторане, он внушил себе, что Медведева будет сниматься в его картине, чего бы это ему ни стоило.

Глава 5

Лев Исаевич намеренно приехал к Ольге домой в день памяти ее отца, чтобы поговорить в особой, доверительной атмосфере. Ольга пригласила Берковича на кухню. Светло-кремовый кухонный гарнитур со стеклянными вставками, на которых еле просматривался мелкий узор, был установлен так, что пространство кухни образовывало круг, словно цирковая арена. И в центре был вписан еще один круг – большой круглый стол, накрытый свежей белой скатертью с вышивкой по краям, на которой стояла фотография Володи в узкой черной рамке, а рядом с ней горела церковная свеча.

На подоконнике, на стенах в кашпо и даже на полу в пузатой кадушке – кругом росли причудливые комнатные растения. Лев Исаевич потрогал листья деревца, стоявшего возле балконной двери:

– Оля, ты же все время гастролируешь, кто ухаживает за этой оранжереей?

Ольга поставила на стол большую тарелку с рыбным пирогом и, не предлагая выбора, налила в чашку гостю ароматный травяной чай:

– Надежда Михайловна, соседка, пенсионерка, я ей оставляю ключи, когда надолго уезжаю, она очень увлекается разведением цветов, и весь мой цветник – от нее.

Из окон полукруглой лоджии лился упругий поток яркого солнечного света, но, дробясь в легких двуслойных занавесках, проникал на кухню мягким на вид золотистым облаком. Светлая посуда на столе, пастельного цвета сарафан на Ольге, а еще, наверное, в большей степени, свежий теплый ветерок с лоджии, едва колышущий пламя свечи, – все наполнило Льва Исаевича ощущением легкости, воздушности, соборности, блаженного спокойствия. И ему захотелось оставить все свои замыслы, не кривить душой, не давить на Ольгу и не обманывать ее, а просто поговорить с ней о чем-то совсем отвлеченном, ни к чему не обязывающем.

Дожидаясь, когда горячий чай немного остынет, Лев Исаевич стал негромко и монотонно рассказывать, как познакомился с Володей Медведевым. Потом рассказал историю, про которую Ольга не слышала, как ее отец помогал внезапно тяжело заболевшему известному хоккеисту – их общему товарищу.