– Что носки вязать? – Чуть ли не заржал в голос Сергей.

– Почему бы и нет, если это ей нравиться. Я обеспечу свою женщину всем необходимым. Вечером мы будем смотреть фильмы у телевизора и наслаждаться тихим семейным ужином. По выходным будем ходить в ресторан, в мой отпуск ездить в любую страну мира, какую захочет Ольга. Меха, драгоценности, она ни в чем, не будет нуждаться.

– Как банально и скучно. Все, что вы перечислили, эта женщина может позволить себе сама, для этого ей не нужен мужчина под боком. Сколько вы знакомы с Ольгой Юрьевной?

– Какая разница?

– Просто ответьте.

– Почти три года.

– Три года, – медленно протянул Сергей, – а вы так и не узнали ее настоящую или просто не захотели.

– Ой, парень, не тебе об этом судить. Будто ты можешь что-то знать?

– Смею надеяться, что лучше вашего, – молодой человек тряхнул головой и как-то мечтательно улыбнулся, словно вспоминая что-то хорошее, – вы хотя бы знаете, что она терпеть не может, когда ее называют уменьшительно-ласкательным именем. Никаких Оленька, только Ольга или Оля. Вы хотите, чтобы она сидела дома при этом, не зная, что для нее значит работа. Эта компания, проекты, договора, переговоры – огромная часть жизни Ольги Юрьевны, неотъемлемая ее часть. Вы даже не представляете сколько силы, упорства и труда ей потребовалось, чтобы добиться той должности, которую она сейчас занимает, – голос Сергея становился все более язвительным, при этом с щепоткой горести, он понимал, что сидящий напротив мужчина не заслуживает такой женщины, как Ольга, – вы хотите тихих семейных вечеров у телевизора и походов в ресторан даже не предполагая, что Ольга Юрьевна предпочитает активный отдых. В место ресторана она с удовольствием поедет на каток или на природу на шашлыки, или проведет время в парке аттракционов. Вы знаете, что она любит зиму, играть в снежки, падать в сугробы и, размахивая руками, изображать силуэт ангела. А знаете ли вы… – Сергей краем глаза уловил какое-то движение и застыл с открытым ртом, мгновенно, краснея. В проеме двери прислонившись к косяку с нарезкой в руках, стояла Ольга и смотрела на него нечитаемым взглядом, при этом на губах женщины играла искренняя, счастливая улыбка.

Ольга не могла поверить, что Сережка до сих пор помнит такие мелочи. Она не думала, что, будучи подростком, он мог все это запомнить. В этот момент женщина поняла, что этот парень знает и понимает (и всегда понимал) ее так хорошо, как никто другой, ну может только за исключением ее дочери. Сидящий за столом Сергей казался Ольге одновременно таким родным и то же время совершенно чужим человеком. Этот молодой мужчина не был смешным мальчишкой, которого несколько лет назад она воспринимала как сына, сейчас Сергей вызывал в женщине явно не материнские чувства.

– Саша, я же просила тебя не трогать Сергея. Все-таки из вас двоих ты взрослый, умный мужчина.

Самойлов нахмурил брови. Стало как-то обидно от сказанных Ольгой слов.

– А я значит маленький и дурак. – Пробурчал парень себе под нос, надеясь, что его не услышат, но как бы ни так.

– Я этого не говорила. Просто в твоем возрасте тебе простительно так себя вести.

– Как так, Ольга Юрьевна? Я вообще ничего плохого не сделал. Это меня, между прочим, оскорбили сегодня ни один раз.

Женщина покачала головой. «Все, начинается, Сережка уперся в своей обычной манере и теперь не остановится, пока не докажет свою правоту, да и Саша в долгу не останется, вон как зыркает в сторону мальчишки. Чего они не поделили? И ведь вцепятся сейчас друг в друга. Нужно срочно что-то предпринимать».

Пожалуй, единственный способ, которым можно было успокоить Сергея, это объятия. Раньше, когда мальчик начинал спорить, нервничать или психовать, стоило Ольге обнять его, как тот сразу успокаивался.

Вот и сейчас, женщина обошла Ксюшу с Александром и, подойдя к парню сзади, наклонилась и обняла его за плечи, поцеловав в висок, как делала это в детстве, только вот ощущения при этом были совершенно другие, не такие, как в далеком прошлом. Ольга даже на мгновение растерялась от того, что почувствовала, настолько потрясающе было обнимать этого почему-то такого родного парня. А когда Сергей накрыл своими ладонями ее руки, по телу женщины пробежала волна жара и остановилась где-то в районе живота, вызывая шквал мурашек. При этом Ольге было настолько хорошо, что она не решилась анализировать свое состояние, а просто поддалась моменту, переплетая свои пальцы с пальцами Сергея, чувствуя, как тот расслабляется в ее объятиях.

– Малыш, ну, ты успокоился? – Прошептала женщина, почти касаясь губами уха Самойлова, на что последний смог только судорожно кивнуть.

Внутри женщины развернулась нешуточная борьба, хотелось одновременно плакать и смеяться. Смеяться от мимолетного счастья и плакать, осознавая, что такие необходимые сейчас им обоим объятия прекратятся, что для него это всего лишь дружеская поддержка или еще хуже забота о ребенке. Больше всего Ольге хотелось продлить этот момент спокойствия, эйфории и какой-то непонятной беззаботности, которая каким-то неожиданным образом обрушилась на нее. Одновременно с этим хотелось развернуться и бежать без оглядки, понимая, что все, что она испытывает в данный момент нелепо и неправильно до безобразия, но Ольга лишь улыбнулась, теряясь в своих ощущениях, вглядываясь в черты лица Сергея, узнавая и заново знакомясь, пока не получила довольно болезненный пинок по ноге от собственной дочери, который резко вернул женщину в реальность. Она с неким сожалением убрала ладони с плеч парня, а тот, словно тоже только что, очнувшись, отстранился от женщины. Оба, потеряв контакт, друг с другом, почувствовали внутри пустоту и на место приятного тепла, пришел распространяющийся по всему телу холод. И если молодому человеку эти чувства и эмоции были знакомы и понятны, то для женщины стали открытием, которое вызывало беспокойство и почти что шок. Эти минутные объятия вывели Ольгу из равновесия. Уже довольно давно она не чувствовала себя настолько растерянно и возбужденно одновременно. Сердце стучало как бешеное, в голове шумело, и казалось, что на кончике языка яркими вкусами взрываются давно уснувшие чувства. Это пугало и будоражило. Пугало, потому, что все эти чувства в ней вызвал совсем молодой парень, и не просто парень, а именно Сережка, ее Сережка, маленький мальчик, которому она дула на ранки, заклеивала порезы, укладывала спасть и читала на ночь сказки.

А Сергей, в это время, насупившись, повернулся к Ксении, явно намереваясь отомстить за такое своевременное, но отнюдь не желанное прерывание объятий, но сделать ничего не успел, так как подруга, притянув его к себе, зашептала так, чтобы никто не услышал.

– Вы классно вместе смотритесь и Сереж, мне кажется, у тебя есть шанс.

Парень резко отстранился от подруги и посмотрел с упреком в глаза девушки.

– Не шути так.

Самойлов отчаянно искал во взгляде Ксении насмешку, но не найдя, в удивлении распахнул глаза.

– Я действительно так думаю, – девушка подмигнула парню и, развернувшись, уткнулась в тарелку с салатом, при этом тихо усмехаясь и строя план по соединению двух самых любимых для нее людей.

– Оля, я вообще не понимаю, почему ты успокаиваешь и защищаешь этого наглеца. И где только Ксюша его откопала?

– В песочнице.

– Где? – не понял Александр Степанович, – хотя какая разница, не хотите меня слушать, как хотите, я свое мнение высказал, не хочу портить ужин дальнейшими пререканиями. Давайте лучше выпьем.

Мужчина взял и налил Ольге вина в бокал. Сергей в это время плеснул себе виски и повернулся к девушке.

– Тебе чего налить?

Ксюша с разочарованием посмотрела на сидящего напротив мужчину и на секунду перевела грустный взгляд на мать, а затем повернулась к другу, пытаясь понять, помнит ли тот.

– Я сегодня за рулем, так что только сок.

Сергей наполнил бокал подруги, а затем потянулся через стол и, взяв бокал с вином у Ольги, переставил его себе, а виски пододвинул в сторону женщины.