Потом мы в три часа ночи ели мороженое, решали наперегонки судоку, к четырём заснули.
А в шесть начался кошмар.
За десять лет моего девичества я не припомню случая, когда бы меня так крутило в женские дни. Низ живота стал каменным, пульсирующая боль отдавалась во всём теле, меня подташнивало, бросало в холодный липкий пот.
Я попросила Ваню отвезти меня домой, потому что аптечки у этого здоровяка не оказалось. На что он, вытаращив глаза, ответил:
- Чтоб ты там умерла в одиночестве?!
Пришлось объяснять ему, что от месячных ещё никто не умирал, но его это не убедило.
- Если ТАКОЕ происходит с женщинами каждый месяц, то я готов им в эти дни давать выходные.
Несмотря на боль, его слова вызвали у меня улыбку умиления: какой же он добрый! Моё состояние повергло его в панику, ведь он привык видеть женщин при параде, в полном боевом раскрасе и прекрасном самочувствии. Действительно, какая мамзель потащится в клуб искать приключений в такие дни! А тут я, растрёпанная, ненакрашенная, с запекшимися губами и желтовато-зелёным цветом лица – то ещё зрелище! Явно не для нежной психики современного Российского олигарха.
К семи часам он не выдержал созерцания моих страданий и вызвал «скорую», при этом так красочно описал по телефону моё состояние, что я, признаться, удивилась, увидев у своей постели только женщину-доктора вместо экипированной до зубов реанимационной бригады. Спасибо понятливому диспетчеру!
Заметив моё смущение, женщина попросила Ивана оставить нас наедине и подробно расспросила меня о моём женском здоровье. Потом успокоила, объяснив, что при начале половой жизни случаются и задержки, и вот такие «сюрпризы». Сделала мне укол, измерила температуру и давление, велела Ване напоить меня чаем и закрыла свой кофр. К этому времени меня, действительно, стало отпускать, о чём я поспешила доложить присутствующим. Ваня обрадовался, стал благодарить доктора, сначала на словах, а потом и положенной в карман форменного костюмчика купюрой. Женщина вопросительно взглянула на меня – я, еле сдерживая смех, кивнула ей: мол, берите, с него не убудет. На лице её было написано удивление: видно, не часто пациенты так горячо благодарят за две ампулы «Но-шпы». Напоследок посоветовала:
- В восемь откроются аптеки – купите что-нибудь обезболивающее для девушки и успокоительное для себя.
Когда за спасительницей закрылась дверь, мой рыцарь сел рядом со мной на постель и, взъерошив пальцами волосы, спросил:
- Я паникёр, да?
- Да, – подтвердила я, прижавшись щекой к его груди и обвив корпус обеими руками, – мой любимый паникёр.
Глава 25
Сентябрь-2018
Говорят, что счастье невозможно чувствовать постоянно, что ощущение эйфории притупляется и накатывает реальность. Может, и так, но на меня пока не накатила. Два месяца я живу в каком-то другом мире: мире, где погода – замечательная, неприятности – мелкие, люди – хорошие, а сам я – сильный и добрый великан, готовый защищать моё сокровище даже ценой собственной жизни.
Моё богатство хранится в сейфе на окраине города, пять дней в неделю дразнит своим сиянием мою душу, да и тело тоже, не позволяя к нему приближаться, а затем дарит два дня безграничного счастья, когда я сполна получаю свою дозу заботы, нежности, доверия, восхищения. Любви.
В тот день, когда Синичка заболела и попросила отвезти её домой, потому что в ближайшие дни она не сможет заниматься со мной сексом, я почувствовал обиду, как маленький мальчик, которого уличили в чём-то недостойном, постыдном. Она подумала, что я с ней только из-за секса! Что в «нетоварном» виде я готов отложить её, как сломанную игрушку, на дальнюю полку, пока не починят. Но глядя на её заострившееся лицо, на бледные губы, сжатые и прикушенные от боли, забыл про свою обиду и бросился спасать. Оказывается, это так страшно, когда ты не можешь ничем помочь близкому человеку, взять на себя его боль! И деньги здесь бессильны.
До этого дня я жил, ожидая наших встреч по выходным в предвкушении приятного времяпрепровождения. А теперь стал ловить себя на мысли, что стараюсь несколько раз за день хоть издали увидеть Алису, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке.
Каждое воскресенье, с неохотой прощаясь с ней, спрашиваю, когда она, наконец, согласится ко мне переехать. Её ответ заставляет меня скрипеть зубами: «Когда ничего не буду тебе должна». Сто раз говорил ей, чтобы забыла нахер про эти деньги: они из специальной благотворительной статьи расходов, их всё равно кто-нибудь бы получил. Почему не она, лучшая студентка выпускного курса, оказавшаяся в затруднительной ситуации? Но девчонка вбила себе в голову, что обязательно должна оправдать мои вложения в неё. Каким образом? Самым действенным: она днюет и ночует на стройке.
Её проект приняли, согласовали с городским управлением: хоть это и не памятник архитектуры, но всё же обновлённое здание в центре влияет на общий городской облик. Опубликовали проект в местной газете и получили восторженные отзывы горожан. Алиса сразу стала знаменитостью местного масштаба, даже интервью у неё брали.
И вот теперь я расхлёбываю кашу, которую сам и заварил год назад. Нет бы дать ей какую-никакую должность в отделе, вроде «старшего помощника младшего конюха», чтоб сидела и не высовывалась, чтоб радовала только мой глаз. Нет, я, как последний лох, похвастался, мол, посмотрите, какое сокровище себе отхватил! А ей ещё в двух местах работу предложили, не считая того, что Максимовский тоже своё приглашение повторил. Но она заявила мне, что ни за что не уйдёт из моей фирмы, не отплатит мне чёрной неблагодарностью. Б…! Лучше бы я тогда дал ей уйти к Максимовскому. Сейчас бы, по крайней мере, знал, что она со мной не из-за этой долбаной благодарности!
Работы в кинотеатре идут полным ходом. Теперь это будет целый культурно-досуговый комплекс для взрослых и детей с множеством уютных уголков для отдыха и развлечений. А кусок земли с двумя десятками чахлых саженцев, гордо именовавшийся сквером, быстро превращается в детскую площадку и кафе, стилизованные под таинственный лес из русских народных сказок. Здесь уже побывали наши дизайнеры и флористы, разработали целый комплекс мер по реанимации местной растительности и, конечно, от себя ещё добавили.
Представляя, во что превратится к маю это типовое здание советских времён, я и сам мечтаю завалиться в это кафе, облизываясь на горку разноцветных шариков мороженого. Но для этого надо снова стать ребёнком…или прийти сюда с ребёнком… Эта мысль не даёт мне покоя второй месяц. Я всё чаще и чаще представляю, как приведу сюда маленькую девчушку с каштановыми, как у Алисы, косичками. Ну, или белобрысую, как я в детстве. Но чтобы непременно такую же бойкую и языкастую, как моя Синичка. Но для этого надо сделать две вещи: отреставрировать уже этот кинотеатр и разобраться, что на самом деле чувствует ко мне Алиса.
В фирме уже ни для кого не секрет, что мы встречаемся. Сначала некоторые посматривали на неё косо, и понятно, какие мысли были у них в головах. Но я давно привык никого не подпускать к своей личной жизни на пушечный выстрел. Пошепчутся – и замолчат. Привыкнут. Кто бы ни оказался на месте Алисы, завистницы всегда найдут недостатки у той, что их опередила в вопросе завоевания доселе неприступного миллионера. Те, кто ломает голову, почему именно ей так повезло, не понимают, что на самом деле повезло мне.
Трижды я порывался свозить её за город к бабушке и тёте, и, конечно, познакомить с прадедом. Он живёт в той же деревне, но в отдельном доме. По его словам, не желает находиться в «бабьем царстве» своей же дочери и внучки. Это не мешает ему со спокойным величием принимать от них гостинцы и некоторые услуги по дому, но командовать собой старый танкист не позволяет. Отца моего он всю жизнь воспитывал серьёзными разговорами, теперь воспитывает меня. Он никогда не намекает, как женщины, что время идёт, что пора бы детишками обзаводиться, что вон сколько хороших девчат незамужних и тому подобное. Он просто спрашивает: «Один?» – и на мой кивок молча вздыхает.
