Ехать пришлось на Рублёвку. Всё это время Варя представляла себе огромный особняк, зная наперёд, что ей в нем будет крайне некомфортно. Девушка не любила все эти огромные пафосные коттеджи, где даже непонятно, в чьё-то жилище ты попала или в музей? Кошмар. Бедный Марк, как он там живёт?

 — Он там не живет, — сказал Артём, выруливая на поворот. Варя вздохнула. Опять, бестолочь, задумалась и начала рассуждать вслух. Дурная привычка, надо отучаться.

 — А где же он тогда живёт?

 — Пока что с родителями и сестрой в обычной девятиэтажке, их всё устраивает. А Рублёвка — для журналистов и отвлечения внимания. Если ты не забыла, я своей основной квартирой тоже не свечу.

Подъезжая к Рублёвке, Варя судорожно втянула в себя воздух: десятки машин собрались вокруг одного трехэтажного коттеджа. Парковались машины, стоимость которых дороже, чем жизнь любого из присутствующих здесь. Кругом сновали фотографы и журналисты, заслоняя спинами обзор на крыльцо.

 — А теперь успокойся и сделай непроницаемое лицо, — напутствовал отец перед тем, как выйти из машины. — С журналистами как с собаками. Нельзя показывать свой страх, они его чуют и потом понаплетут невесть чего. Надо наоборот, чтобы они боялись тебя. Сюда бы твоего Баса, он мастер по запугиванию людей, — последнюю фразу мужчина пробормотал себе под нос, чтобы дочь не услышала и не портить её и без того упавшее настроение.

Варя вздохнула, прикрыла глаза и посчитала до десяти и… Разжав подол платья, что судорожно сжимала в кулаке, решительно открыла дверь и вышла из машины. Трое фотографов обернулись на звук и вопросительно изогнули брови, не узнавая прибывшую девушку. И лишь когда вслед за ней вышел Артем, тут же защелкали вспышками, не желая упустить ни шага дочери Грача, которую он впервые вывел в свет под камеры.

Дочь взяла отца под руку и с невозмутимым лицом они прошли к воротам. Но и за воротами от назойливой прессы было не спрятаться. Они были абсолютно везде, заполонили весь двор своим присутствием. Варя задержалась на месте, разглядывая Марка, который со спокойным смирением стоял на крыльце под прицелом камер. Он периодически переводил взгляд с одного фотографа на другого, чуть наклонял голову и периодически усмехался, когда удавалось поймать момент и фотографы перезаряжали камеры или просматривали уже сделанные снимки. И девушка поняла, какой же он другой, когда на него смотрит огромное количество людей. В Марке поменялось всё: начиная от взгляда, ставшим более хищным и холодным до манеры держать себя. Интересно, а как сейчас со стороны выглядит сама Варя?

К старшему брату Марка, Леше, и его младшей сестре Насте повезло больше: в отличие от среднего брата они не являлись наследниками компании отца и внимание журналистов к ним было куда меньшим. А разобраться с парой-тройкой подлетевших труда не составляло. С Марка Варя перевела взгляд сначала на его старшего брата, что-то вещающего отцу и прикрывающего свою девушку от холода, а затем на младшую сестру и поежилась при виде того, в чём она была одета. На улице был ветер и мелкими снежинками оседал снег, а девушка, одетая в платье с короткими рукавами, стоически улыбалась фотографам и не выказывала своего дискомфорта. И только приобретшая чуть розовый оттенок кожи выдавал то, что Настя замерзла. Варя повела плечами: ей бы в 15 лет такую выдержку иметь. Хотя кого обманывать? И в 18 бы не помешало.

 — Вы закончили? — послышался не менее леденящий голос Артема сбоку. Девушка едва удержала возглас и только прикрыла рот рукой, когда до неё дошло, что их с отцом тоже фотографировали, а она опять витала в облаках и не заметила этого. Замечательно, теперь интернет будет пестрить фотографиями с её тупым выражением лица.

 — Ещё с этого ракурса, — молодой парень щелкнул пару раз и Артем, не выдержав и растолкав остальных, двинулся к дому, куда пресса совершенно точно не просочиться.

Проходя мимо Марка, Варя почувствовала на себе его мимолетный взгляд, а в ушах зазвучали слова: «Ты же не хочешь, чтобы они посчитали тебя моей девушкой?». А ты хочешь, Марк? Ты же так и не дал ответа.

Варя ступила на первую ступеньку и судорожно вцепилась в отца — скользко, а она на каблуках. С её «грацией» немудрено покатиться вниз. И, опять же, ни один фотограф, коих тут столпилось даже не один десяток, не упустят возможности запечатлеть этот позор. Это же куда сенсационнее, чем очередная симпатичная мордашка в кадре.

Страх Вари оказался материальным. На последней ступеньке нога уехала в сторону и она потеряла равновесие, несмотря на то, что держалась за отца. Реакция Марка оказалась отработана лучше, чем реакция Артема и поэтому через секунду он уже придерживал девушку за талию, не давая пересчитать ей ступеньки затылком. Варя тяжело сглотнула, не отрывая от него взгляда. Парень не менее пристально смотрел ей в глаза.

«Кто-то может подумать, что ты моя девушка», — отстукивала в ушах. Но если ему это не нужно, почему же он не убирает рук с её талии?

 — Ты в порядке? — его голос был хриплым. Марк тоже замерз, стоя на улице лишь в тонкой светлой рубашке и темном пиджаке. Варя обернулась: десятки глаз, в том числе и Артем с Юрой, наблюдали за дальнейшим развитием событий. А что, если это будущая жена наследника одного из крупнейших предприятий и им посчастливилось первыми увидеть её? Марк никогда не афишировал своих девушек, а тут такое неслыханное счастье для издательств.

 — Да, — вышел какой-то жалкий полушепот-полувздох. Но Варя соврала: неожиданно у неё закружилась голова и помутнело в глазах и поэтому, чтобы не вылететь со ступенек опять, она облокотилась на Марка и обвила руками его шею, ища точку опоры. Щелчки фотоаппаратов за спиной — что ж, это было ожидаемо. Сейчас, минутку. Вот сейчас Марк скажет, что на деле всё не то, чем кажется и с Варей их связывают только дружественные (и никаких других) отношения. Но парень молчал и, бережно поддерживая подругу за руку, завёл её в дом. Там на неё глазеть не будут.

 — Ты точно в порядке? — опять спросил он.

 — Да, слегка укачало в машине, сейчас уже всё в порядке, — отмахнулась девушка, чтобы избежать дальнейших вопросов в стиле «что, как, почему». Обсуждать вышедший конфуз не хотелось.

Вместо этого она принялась изучать обстановку. Да, всё как и предполагала — музейная обстановка. Массивные люстры, панели под дерево, которыми были обиты стены, были начищены так, что сияли ярче, чем электрические лампы. Круглые столы были покрыты белоснежными скатертями, вышитыми затейливыми узорами золотистыми нитками. Но это же не настоящее золото, верно? У богатых свои причуды, верно, но родители Марка — адекватные люди, не впавшие в маразм.

Исследуя дом дальше, Варя вдруг взглядом наткнулась на родителей Влада и замялась, не решаясь подойти. Старшего сына с ними не было. Боже, ну и где же ошивается этот придурок? Пусть делает что хочет, но только даст о себе знать. Или решил уподобиться своему другу?

Она оглядела родителей Влада с ног до головы, отметила прекрасный вид его отца и шикарный платиновый цвет волос матери. Отстраненно подумалось, что при случае надо перекраситься в подобный — очень уж понравился.

И всё же Варя собралась с силами и подошла к ним.

 — Варя, — Игорь, отец Влада, с мягкой улыбкой первым поприветствовал подругу сына. Его жена кивнула головой. — Как там у вас с Владом дела? Не устаешь готовить на этого слонёнка?

 — Всё хорошо, — она слегка закашлялась, — но он уже неделю не появляется дома. Влад же у вас? Передайте ему, чтобы возвращался.

 — Нет, Варя, он не у нас, — мать друга покачала головой, — более того, он звонит нам в лучшем случае раз в месяц. В этом уже было.

У девушки всё внутри заледенело и сердце оборвалось куда-то вниз. Что же творит этот идиот? Что у него в голове, опилки?

 — И что же теперь делать? — севшим голосом спросила она. Но женщина только равнодушно пожала плечами и не выказала ни капли беспокойства. Варе стало горько за друга от того, что собственные родители относились к нему так бесстрастно.