— Фил, смотри, — с восторгом прошептала она, — котики.

 — Да, загорают лежат.

 — Котики, — с плохо скрываемым намеком в голосе повторила Мира. Все знали, что она хотела завести котенка, но не могла, боясь, что Баз будет ревновать.

 — Но у тебя же есть собака, — напомнил Феликс, — Баз, кажется?

 — Да. Мне так его жалко, — тяжело вздохнула Мирослава и зашагала дальше. — Он такой старенький.

 — Так бывает, милая. Все стареют. И люди, и животные.

До дома оставалось всего ничего. Пару поворотов, и они на месте, но… Рома настиг их раньше. Успев закончить всю документацию до четырех, он поспешил дочери навстречу.

 — Папочка! — Мирослава отпустила руку Фила и побежала к отцу, с ходу запрыгнув на него.

Бас крепко прижал её к себе и поцеловал в темную макушку. В дочке он находил целый мир. Любовь, спокойствие, желание жить дальше.

Как сейчас Рома помнил тот день, когда дал слабину и отпустил руль. Смотрел в дочкины глаза, ругал себя за то, что вздумал оставить одну, и вспоминал.

Задуманное почти свершилось, автомобиль почти вынесло на встречную полосу, если бы не… Маленькая черная птичка. Грач. Птица опустилась на капот и широко раскрыла крылья, привлекая к себе внимание. От неожиданности он снова схватился за руль и съехал на обочину, чтобы отдышаться. Бас был уверен, что ему показалось, но грач все ещё не улетал и продолжал сидеть на машине.

А когда Рома вышел, птица плавно спикировала ему на плечо и с немым укором в глазах посмотрела на него. Он был уверен, что сходит с ума, но… Неожиданно ему стало легче. Боль не отступила, но значительно притупилась при мысли о том, что она не канула в небытие. Её душа обрела другую форму, но она рядом. Как и обещала много недель подряд.

Бас выдохнул. Человек не умрет, пока о нем помнят. Пока он занимает место в чьем-то сердце, он будет жить. И Варя будет жить долго-долго, в его сердце и сердцах их потомков.

Мирослава не заговаривала о матери. Бас не знал, как правильно поднять эту тему, как подобрать слова и трусливо молчал, ожидая, пока дочь сама начнет задавать вопросы. Так ему было бы легче объяснить, но в один прекрасный день Мирослава не спросила, а сказала нечто совершенно иное, что придало ему ещё больше сил.

 — Мама приходила ко мне, — с улыбкой на лице сказала она, едва проснувшись.

 — Правда? — Рома повел ещё сонную дочку в ванную, умываться.

 — Да. Во сне. Мы все равно будем встречаться с ней, я знаю это. Только не днем, а ночью.

Бас улыбнулся, наблюдая за тем, как Мира старательно чистит зубы, двигая щеткой туда-сюда. Он верил, что настанет ночь — и Варя обязательно придет и к нему.

Рома холил и лелеял свою малышку. Он боялся лишний раз дышать на Мирославу, не мог ей отказывать в её желаниях и просто очень сильно любил. Впрочем, в любви Мира недостатка не испытывала: ею её окружали и Егор с Настей, и Влад с Кирой, и бабушки с дедушкой. Единственной ее маленькой печалью являлось то, что Вадим, так полюбившийся Мире, улетел вместе с родителями и братом с сестрой в Америку.

Часто Рома терял счет времени и не замечал, как его маленькая девочка становится большой.

Он совсем не ожидал, что Мира так скоро пойдёт в первый класс, начнет хвастаться честно заработанными пятерками. Окажется, что Рома совсем не умеет плести косы, но очень быстро научится этому с помощью сестры. Поймет, что 24 часа в сутках — это слишком мало, чтобы успеть обсудить с дочкой все на свете

Бас горячо любил свою девочку, и она отвечала ему тем же.

Мирослава бегала по огромному полю, ни на секунду не упуская мяч из поля зрения. Ловко юркнув под локоть одного из игроков, она перехватила мяч и закинула его в баскетбольное кольцо. Финальное очко зачлось за её командой, и мальчишки радостно взревели, кинувшись обнимать единственную, но такую способную девочку в их команде.

 — Молодец, Мирка! Ну, даешь! — слышалось со всех сторон.

Мирослава могла только улыбаться и пыталась отдышаться, убирая со влажного, вспотевшего лба выбившиеся из хвоста волосы.

Ярослав, игравший за другую команду, со злостью кинул в её сторону мяч. Мира успел поймать, чтобы он не прилетел ей по лбу, и не стесняясь никого, прокричала:

 — Я сочту это за приглашение в твою раздевалку?! Ты только не показывай при всех, как сильно скучаешь по виду моего бюстгальтера, валяющегося на полу!

Ярослав шокировано приоткрыл рот и его лицо приняло слегка туповатое выражение. Пожалуй, из всех Глинских он был главном позором великого семейства. Доживи их дед до этих дней — удавился бы от позора за такого внука.

 — Ты… — махнул парень в её сторону.

 — Превосходная, знаю, — она без ложной скромностью указала на себя указательными пальцами и развернулась к нему спиной, намереваясь пройти в раздевалку.

 — Превосходная сука ты, Мира! — прокричал Ярослав ей в спину.

Девушка только довольно ухмыльнулась: его оскорбления давно не обижали, а довести Ярика до бешенства было её любимым развлечением.

Женская раздевалка была абсолютно пустой и Мира имела возможность переодеваться, никуда не спеша. Смыв в душе весь пот после удачной игры и приведя себя в порядок, Мирослава обнаружила, что быстро стемнело. Она посмотрела на время и поспешила домой, рассчитывая застать отца дома. В это время он всегда старался вернуться домой. Правда, и всю работу, что не успевал сделать в офисе, папа тоже тащил домой. В Глобале Рома зачастую появлялся лишь затем, чтобы подстегивать работников и нагонять на них ужас одним своим видом. Работники боялись своего начальника, поэтому все делали хорошо с первого раза.

Мира искренне восхищалась отцом. Сильный и властный, с твердой рукой, он был её идеалом.

По лестнице домой она поднималась, перепрыгивая через одну ступеньку. Света не было во всем подъезде, попасть в квартиру хотелось поскорее. Но, войдя домой, обнаружила, что и там не горит свет. Неужели папа ещё не вернулся?..

 — Где ты была? — Рома щелкнул выключателем так резко и очень неожиданно вырос за спиной дочери, что та отскочила в сторону.

 — Папа… — выдохнула она, приложив руку к груди. — Играли в волейбол на школьной площадке.

 — И как поиграли?

 — Замечательно! Представляешь, я закинула мяч на последних минутах. Пап, а… Что ты так смотришь? Я где-то накосячила? Ты потерял меня?

Рома молчал и лишь сердито сопел, что не сулило ничего хорошего.

 — Я попала, да? — несмело спросила Мира.

 — Ещё как, — подтвердил Бас. — Я убью тебя, Мира. Я убью тебя.

Девушка покосилась на дверь, но отец перекрыл весь проход широкими плечами. Бежать было некуда.

 — Пап, мы же с тобой цивилизованные люди. Давай поговорим, а?

 — Сейчас я поговорю с тобой. Мне звонила директриса и знаешь, что я узнал?

 — Она врет, папа! — не дослушав отца, закричала Мира, откинув волосы назад. Точно так же любила делать Варя на пике своего возмущения и Рома невольно хмыкнул.

 — Это не моя вина, что разбились пробирки в кабинете химии, это Ярослав меня выбесил, я не хотела кидаться ими в него! И с охранником тоже не я подралась!

 — Ты ещё и с охранником подралась? — у Баса отвисла челюсть. Кажется, то, что творила его доченька до этого — ещё не самое страшное.

Мира потупила глаза.

 — Я проспала и немного опоздала на урок…

 — Какой по счету? — с тяжелым вздохом перебил её отец.

 — Третий.

Рома обреченно прорычал что-то.

 — Опоздала ты на третий урок. И?

 — А он не хотел пускать меня в школу! Я просто хотела пробраться за ворота, а он встал и мне пришлось…

 — Не продолжай. Я не хочу это слышать. Хорошо. Оправдалась. Но как ты объяснишь мне то, что директриса ставит мне в упрек твою связь с учителем русского языка?! — Бас повысил голос, а Мира ойкнула и попятилась назад. — Ты, дочь моя, совсем страх и совесть потеряла?!

Взвизгнув, Мира улучила момент и выбежала из гостиной. Рома понесся за ней. Девушка выбежала из квартиры и бегала как дикая по всему двору от отца. Она перепрыгивала лавки, совершало лихие виражи, но это не спасало.