— Серьёзно? Когда тебе было пять лет, ты спросила почему небо голубое, а трава не розовая. И этот твой вопрос был куда умнее чем тот, который ты задаёшь мне сейчас. Ты прекрасно знаешь, что ты у меня одна.

 — Да, но почему ты не допускаешь возможность того, что могла родить какая-то из твоих девушек до мамы?

 — Потому что я не хотел детей от этих девушек.

Варя понимала, к чему клонит отец, но прямо не говорил. Скорее всего, если защита давала сбой, Артем отправлял их на аборт.

Пазл в голове постепенно собирался. Мать Ромы забеременела второй раз, да ещё и не от мужа, а на стороне. Зная, что Артем отправит её на аборт, у неё была ещё одна весомая причина скрывать ребёнка.

 — Ты отправлял их на аборт? — решила идти напролом Варя.

 — Что? — мужчина поперхнулся воздухом. — Нет! Просто не случалось залетов. Человечество давно шагнуло вперёд в этом вопросе, который тебе, дочь моя, стоило тщательно изучить, прежде чем гулять от мужа, раз уж сама не соображаешь.

Она густо покраснела. Она никогда не гуляла на стороне! Ну, кроме этого постыдного случая…

 — И вообще, к чему все эти разговоры?

 — Ты был знаком с матерью Ромы?

 — Вопросом на вопрос не отвечают.

 — А я не могу продолжить, пока не узнаю.

 — Конечно был, Варя. Я судил Дениса.

 — А до этого?

Артем помялся. Он чувствовал себя как на допросе.

 — Возможно.

Варя посмотрела на дрожащие кисти рук. Сердце подскочило к горлу и его стук гулом отдавался в ушах. Ладони вспотели, дышать стало трудно. Это было очень похоже на паническую атаку, какими Варя никогда раньше не страдала. Она попыталась успокоиться, твердя себе, что дочери сейчас приходится несладко из-за такого эмоционального выброса.

 — Ты мог когда-нибудь хоть предположить, что Рома — твой сын? — девушка перешла на шёпот, чтобы не дать себе разрыдаться.

Артем смог выдать только несколько несвязных между собой междометий, в такой ступор его ввела дочь.

 — Ты как вообще до такого додуматься могла?!

 — А я и не додумалась. Результаты теста сами за себя говорят, — Варя протянула отцу распечатку. Мужчина долго смотрел на лист, но наконец признался:

 — Ничего не понимаю. Объясни.

 — Вчера звонила врач и сказала, что мой ребёнок зачат в результате инцеста, какой часто бывает между братом и сестрой.

Артем с трудом сглотнул и с ужасом отшатнулся от дочери так поспешно, что налетел на стоящую позади плиту. Хорошо, что она была выключена, иначе страшно и подумать, что было бы с его ладонями.

 — Нет… Я не мог…

 — Не мог чего?

 — Переспать с ней! Я не мог! По крайней мере, трезвый… Черт, я совершенно не помню, как это произошло!

Артем схватился за голову и разве что не орал в голос от накатившей безнадежности. Он сотню раз обругал себя за чрезмерную любовь к спиртному и потрахушкам без разбора. Он ведь тогда спал чуть ли не с каждой встречающейся ему девушкой.

 — Боже, но она-то пьяной не была… А если и была, то свалила утром раньше и явно знала, с кем переспала. Почему же она ничего не сказала?

Мужчина сжал челюсти и ударил кулаком по столу так, что Варя невольно вздрогнула и инстинктивно прикрыла живот рукой.

 — Твою мать, почему же я не уберег тебя, — со стоном протянул он.

 — Папа… — шепотом позвала его дочь. — Что ты думаешь делать дальше?

 — Ничего.

 — То есть как?

 — А что я могу сделать, Варя? Слишком много воды утекло. Он не знает меня, я не знаю его. И от того, что воздух разрезало слово «сын» я не полюбил его по щелчку пальцев.

Девушка откинулась на спинку стула и руками загребла мешающие ей волосы и убрала их на затылок. Что-то не понравилось ей в реакции отца. Хотя разве она могла быть иной? Узнать, что твои дети… Даже мысленно произносить это было стыдно.

 — А почему… Почему ты так открещивался от ночей с ней?

Вдруг Варя поняла, что именно насторожило её. Отношение Артема не к Басу, а к его матери.

 — Потому что она встречалась с Олегом, — его голос был полон обреченности.

Девушка прикусила большой палец на правой руке, чтобы сдержать рвущийся из груди вопль. Только этого не хватало. Интересно, у крестного с отцом хобби такое — одну девушку на двоих делить?! Но сейчас её волновали совсем не их треугольники. Через пару часов им с Басом, хочешь-не хочешь, но придётся столкнуться и сдать тест на ДНК. Чтобы, наверное, окончательно добить себя и увидеть это ещё и на бумаге. Но вот вопрос: как смотреть ему в глаза?

 — За результатами можно подъехать через три дня. Оплатить тест можно внизу через терминал, — улыбчивая девушка в форме уже собиралась захлопнуть за собой дверь, но её остановил панический вопль Вари:

 — Нет! — она неосознанно вцепилась в рубашку стоящего рядом Баса.

Ещё два дня назад он бы только порадовался этому и прижал Варю ближе к себе, а сейчас… Сейчас парень мягко отстранил её и с трудом сглотнул. Их разделяло гораздо больше, чем стена непонимания.

 — Это слишком долго! Я же столько не выдержу!

Рома с опаской посмотрел на девушку, которая была готова рвать на себе волосы.

 — Долго, — пробормотал он. — Можно как-то ускорить процесс?

 — Это от меня не зависит, — девушка опять натянуто улыбнулась.

 — А так? — Бас порылся в кошельке и протянул ей несколько купюр. Он хмыкнул: ещё каких-то жалких пять лет назад удавился бы за такую сумму. Но и сейчас, несмотря на многомиллионное состояние, всё равно подрагивало левое веко. Рома ещё не разучился считать, а привитая с детства ценность денег никуда не делась.

 — Я что-нибудь придумаю. Примерно через пару часов.

Купюры тут же пропали в её кармане.

Варя и Бас со вздохом опустились на стулья. Аккурат на расстоянии трех свободных друг от друга.

 — Ты не пойдёшь… Куда-нибудь? — решился нарушить тишину Рома.

Варя ничего не ответила ему и только уткнулась носом в шарф, который комкала в руках и ещё больше спрятала лицо.

У Баса защемило сердце: она выглядела такой же маленькой и беззащитной, как в день их первой встречи. Ребёнок, которого насильно затащили в мир взрослых и лишили игрушек.

Знай он, что всё так выйдет, прошёл бы в тот вечер мимо? Но разве он мог допустить насилие над девушкой у себя же на районе? Однозначно нет. Но он не стал бы искать встреч с ней.

Рома уткнулся в телефон, стараясь абстрагироваться от всего настолько, насколько это вообще было возможно. Но мрачные мысли так и лезли в голову. И самое ужасное во всей этой ситуации было то, что его чувства к Варе не стали слабее. Греховные и запретные чувства…

 — Ты спрашивал у матери? — на этот раз заговорила Варя.

 — Да. Но она, чтоб её, не знает. Она только клянётся и божится, что это не твой отец. Вот только веры ей нет.

 — Как это не знает?

 — Вот так. Тем днём она виделась с этим мужчиной, а вечером отец, — он запнулся, — кхм, ну… Черт, я не знаю, как мне его теперь называть.

Он замолчал, но девушка и не ждала продолжения. И дурак поймёт, чем закончилась встреча его матери с тем мужчиной, а вечером отец Баса… ох, как же избавиться от этого? Вечером муж изнасиловал её. По рассказам Ромы он был тем ещё домашним тираном.

Словно в ответ на её мысли Бас громко рассмеялся, запрокинув при этом голову так, что Варя могла пересчитать все щетинки, пробившиеся у него на подбородке.

 — Истерика назревает? — она поставила на центральный свободный стул бутылку с водой. Допустить телесного контакта не могла.

 — Подумать только… Я всю жизнь считал его отцом. У меня и мысли не возникало, что ему чужой. Мы ж с Денисом на одно лицо практически, да и мать всегда говорила, что мы на отца похожи. Какие могли быть сомнения? — он снова засмеялся. — А оказалось, что она не отца Дениса имела в виду, а своего. На деда мы, твою мать, похожи! На деда!

Больше Варя не разговаривала с ним. Не о чем. Как странно всё вышло… Когда ей было семнадцать и она училась в школе, когда ему было двадцать и он был обычным парнем с района они могли разговаривать часами напролёт. Они со смехом перебивали друг друга и захлебывались словами, ведь так много всего нужно было сказать! Ночи казались слишком короткими.