Моя девушка только что заметила результат. Если ее по-прежнему влечет ко мне, , может быть, я смогу использовать это себе на пользу.

— Ты разбила мне сердце.

Ее лицо дрогнуло, и я заметил искреннее сожаление.

Впрочем, сожаление о чем? Она раскрыла свои нежные губы, хотело сказать что-то, но потом лицо ожесточилось.

— Но не твой член.

Она что ревнует к пьяной шалаве той ночью? Может быть, мне и это стоит использовать.

— Ты та, кто изменял мне.

— Я не изменяла тебе! — закричала она в небольшом пространстве салона.

Я неодобрительно кивал.

— Два бойфренда сразу, Джанна. Стыдись.

Ее рот закрылся, в глазах отразилась лихорадочная работа мысли.

— Мы не были вместе по-настоящему, Калеб.

— Вы с Гейджем? — уточнил я.

— Я и ты. — поправила она.

— Стало быть, ты дурачила меня. — сказал я. — Со всеми я люблю тебя.

— Калеб…

— Но они ведь были фальшивыми, не так ли? Потому что ты больше не любишь меня.

Она отвернулась к лобовому стеклу, нижняя губа дрожала.

— Я по-прежнему сильно беспокоюсь о тебе.

— Продолжая разбивать мне сердце. Беспокоится она обо мне. — пробормотал я мрачно.

— Переживешь. Судя по звукам, которые были слышны во время телефонного звонка той ночью, у тебя хорошо получается.

— Я хотел быть с тобой! — прошипел я.

Было довольно просто сказать ей, что это был всего лишь пьяный загул, слабая попытка забыть ее, закончившаяся эпическим фиаско.

Но я бы не дал ей подобного удовлетворения.

Выражение ее лица изменилось, став чем-то я не могу назвать.

— Это не могла быть я.

— Почему Гейдж, а не я? — задал я вопрос.

Она вздохнула, и я захотел поймать вздох своими губами, хотя и был зол на нее.

— Он просто... — она замолчала.

— Он живет ради тебя?

— Калеб...

— Умрет ли за тебя?

— Разве нужно, чтобы вот так сильно? — спросила она, убирая прядь волос за ухо.

Да, это должно быть, чертовски оглушительно. Она не заслуживает меньшего, и если он не может ей дать этого, вернуть ее не составит особых хлопот.

Я не только живу и умру за нее, я буду бороться.

Не давая шанса остановить меня, я посадил ее к себе на колени.

— Не надо, Калеб!

Чувствовать ее тело под своими руками – просто рай.

Одной рукой я взял ее за подбородок, удерживая напротив своего рта. Гребаные небеса.

— Неужели он заставит тебя сгорать от страсти?

Она задыхалась, и поморщилась.

— Он вообще не заставляет меня.

Я немедленно отпустил ее, позволяя вернуться на свое место. Напоминание о том, через что ей пришлось пройти, заставило захотеть все сделать иначе, но в то же время я опасался причинить ей боль.

— Я бы никогда не навредил тебе.

Открыв дверь, она вышла, не сказав ни слова. Наклонившись, я сильно хлопнул себя по лбу, прежде чем последовать за ней.

Всегда следуя за ней.

Вероятно, так будет всегда.

Ее голубые глаза были смотрели туда, где Сиси и Данте сидели на скамейке: Сиси устроилась в объятиях Данте. И хотя безумно хотел сжать ее в объятиях, я сдерживался.

— Значит она не расстается с ним.

Взгляд Джанны переключился на меня.

— Он об этом подумал?

Наклонив голову, я смотрел на нее сверху вниз, изучая потрясенное выражение лица.

— Она игнорировала его, и она только что попала в ту балетную академию.

Она закусила губу, колеблясь, прежде чем заговорить.

— Наверное, будет правильно, сказать тебе сейчас, когда Данте уже знает.

— Что? — в этот момент, я приготовился к чему угодно.

— Она беременна.

— Что? — этого я совсем не ожидал.

— Да, знаю. Сюрприз! — ее тон был саркастичным, но выражение лица взволнованным.

— Е-мае. Она собирается оставить его? — спросил я.

Джанна развернулась лицом ко мне.

— Думаешь, не должна?

— Я не говорил этого. Просто подумал, учитывая, что она танцует и им по семнадцать лет, она может именно так и думать.

— Ну, очевидно, академия уже не в ее планах.

Черт, Данте станет отцом. Что за фильм ужасов. Опять же, если Джанна забеременела от меня, то я бы остался с ней навсегда.

— Что бы сделала ты?

Она отвела глаза, щеки покрылись милым розовым румянцем.

— Если бы забеременела?

— Моим ребенком. — уточнил я.

Она долго молчала, я уже не думал получить ответ. И, наконец, она тихо сказала.

— Я бы оставила ребенка.

Разве это не дарит парню надежду ...

— Ты спишь с Гейджем? — выпалил я: мне нужно знать, но в то же время страшно услышать «да».

— Боже, Калеб! Не твое дело! Я же не спрашиваю о том, кого ты трахаешь.

Она вернулась в джип, заблокировав двери, прежде чем я мог бы сесть в машину.

Она не отпирала их, пока Сиси не вернулась после разговора с Данте. Они оба были такие сахарно-милые и улыбались, но я видел напряжение в глазах своего друга, когда он целовал ее на прощание.

Пока мы ехали к нему домой пообедать, он дал мне знать, как на самом деле чувствовал себя.

— Я почти жалею, что она не рассталась со мной вместо этого.

— А я бы хотел, чтобы вместо расставания, Джанна залетела. — ответил я, напомнив ему, что у меня дела еще хуже.

— Родители убьют меня. — простонал он.

Да, его мама будет особенно рада от перспективы стать бабушкой так рано.

— Они могут всыпать тебе, но будут любить твоего ребенка.

— Нужно найти работу. — он выпрямился, темные глаза дико сверкали. — И купить кольцо.

— Сначала нужно попросить благословения ее отца. — пошутил я, забавляясь его паникой.

Он повернулся ко мне

— Ее отец надерет мне задницу. Я обрюхатил его маленькую девочку, и закончил ее танцевальную карьеру, прежде чем она началась.

— Вероятно, первым, кто надерет тебе зад, станет Джаред.

— Я – покойник. — прошептал он, заставляя меня засмеяться.

— Ты всегда можешь попросить работу у них в ресторане. — предложил я.

— Мне нравится мексиканская еда. — пробормотал он.

— Очевидно, да. — я растягивал слова, заработав удар по руке.

Отвлекая его от мыслей об отцовстве, я сменил тему.

— Мне нужно, чтобы ты узнал кое-что для меня…

* * *

Папа вставил ключ, повернув ручку двери, позволяя нам войти в дом.

— Дом маленький, но больше, чем кондоминимум.

Я вошел следом, оглядывая его новое жилище.

Он продал квартиру в Нортглене и остановился на трехкомнатном доме в Инглвуде, возле высшей школы, куда я отправлюсь в августе. Было бы хорошо, тогда не придется ездить на машине из маминой квартиры.

Внутри все было старым, начиная с ковра на кухне.

— Все будет ок. — сказал я ему, не переживая о том, что нам придется жить в семидесятых.

— Могу я занять главную спальню?

— Нет. — ответил он, улыбка затаилась в уголке его губ.

— Я должен был попробовать.

Взбираясь по лестнице, часто шагая через две ступеньки, я обнаружил свою комнату наверху.

Окнами спальня выходила на улицу и была удивительно просторной. Я также заполучил и собственную ванную, но она находилась чуть дальше по коридору.

Отец сказал: третья комната превратится в кабинет, но я могу делать все, что захочу в обжитом подвале.

Я рискнул пофантазировать, мысленно решив: понадобятся телевизор и диван. Еще бы найти пару кресел, и, возможно, бильярдный стол на Крейглистя.

Диван должен быть новым, ведь я планирую спать на нем с Джанной. В дальнем углу установлю мольберт и стеллаж.

Стремление писать теперь не просто отдушина. Мне нужны деньги, чтобы обеспечить Джанну в будущем, и я хотел подарить своей девушке целый мир.

Для начала всего-то и нужно: избавиться от Гейджа.

Вспомнив о проблеме, я достал телефон, написать Хейли смс.

Калеб: Я знаю, где Гейдж будет завтра вечером.

Хейли: Это ведь не делает меня шлюхой, правда? Я просто хороший друг.