– Схоластика? Хм-м… этот термин здесь не очень уместен.

– Тем не менее, давайте о насущном. Не дуйтесь, найдем еще время поболтать о чародействе. Ох-х... Я только что сводил на оправку команду «Малки» и принца, и зверски устал по очереди их развязывать, связывать и следить, чтобы кто-нибудь из них, спустив штаны, на меня не бросился. А принц... Слабые желудки у этих кролей. То есть, виноват, королей. Он проблевал у кормы. Потом мне пришлось освободить ему руки, чтобы он смог помолиться Урешу, и он надумал снова испытать удачу, – я показал ободранный кулак. – Настоящая беда с этими монархами. Их с маленького воспитывают во вседозволенности, вот они и борзые, как не знаю кто.

– Я слышал ваш разговор. Ты чересчур суров с ним, сын мой.

– Вздор.

Растирая поясницу, я приблизился к открытой части ходовика с ларчиком в руках. Надо мной, подсвеченные синим, нависли три круглых кованных устройства с крышками, выточенными из цельных голубых сапфиров. Внутри, над красиво выписанными цифрами, подрагивали злые черные стрелки. Одна показывал скорость хода, вторая – перегрев движителя, третья – уровень топлива. Скоростью заведовал рычаг сбоку от сферы. Сейчас он был сдвинут до предела вверх – зная, что за «Малкой» скоро будут охотиться все корабли фалгонарского флота, я хотел как можно быстрей добраться до границы с Тарентией. Что касается цифр на устройствах, то мне, равно как и мудрецу, хватило объяснений матроса: если на первом и третьем стрелки справа – то это хорошо, на втором – плохо. Если стрелка на втором прыгнет за красную черту – ходовик откажет. Сейчас его стрелка отиралась неподалеку от красной черты.

Топливом служил некий бирюзовый порошок, по словам Франнога – растолченный кристалл из пещер Йенди, до того редкий, что унция его стоила куда дороже золота. Подавив зевок, я набрал порошка из растолченного кристалла в мензурку и закрыл ларчик.

– Ерунда. Страдания – кратчайший путь к духовному совершенству. Не это ли вы говорили мне недавно? – Из правой боковины сферы я выдвинул лоток (он был горячий, как и сама сфера, но не настолько, чтобы дуть на руки), всыпал туда содержимое мензурки. – Да, я его унизил. Но я таки докопался до его чувств, будь они не ладны. Потыкал иголочками в душу, сперва ее оголив. Считаю, я достаточно его настращал и внушил ему все, что нам нужно. Он в любом случае записал бы меня в сволочи, поскольку я не укладываюсь в его понятия о людях чести. Не важно. Главное, он уверился – на госпожу Нэйту нам плевать, мы драпаем, спасая свои шкуры. Теперь, полагаю, он обязательно постарается ее выручить, даже в ущерб интересам Фалгонара, хотя бы из чувства противоречия: гнусный образ, который я создал, будет нависать, и зудеть, и подзуживать... Я неплохой лицедей.

– Гм!

– Ничего не попишешь, пришлось его маленько обломать. Зато я махом вдолбил в его голову все, что нам нужно.

– И все же, моральный аспект этого дела...

– Бросьте.

– Однако...

– Бросьте, говорю вам! – Я задвинул лоток и, ковыляя, вернул ларчик и мензурку на место. – Но отныне не мы одни будем соображать, как спасти баронскую дочь. Кому-то да подфартит, а? А вообще принц лопух, и обмануть его не сложно. Он станет нас искать по всей Тарентии, а мы тем временем будем ладить свои дела в Фалгонаре, в самой Талире, у него под носом.

– Ох, да поможет нам Шахнар!

– А также и прочие боги. – Я прогнулся, держась руками за поясницу. – Чертова...

– В ближайшем городе мы отыщем костоправа!

– И он сделает как было, я уже слышал. Но мое проклятие ему не залечить! Мне кажется, Франног... – Я понизил голос. – Мне кажется, оно ничуть не уменьшилось, напротив, оно нарастает! Одно приключение с заколдованной дверью чего стоит! – Я не упомянул, что за это приключение матрос расплатился передними зубами.

– Ох, да! – Подсвеченное сиянием дистиллята, лицо мудреца казалось гротескной плачущей маской. – Неужто аномальное? Раз в двести лет... Или вэйрок подгадил?

– При чем тут вэйрок?

– Э? Извини, я просто размышляю вслух. Я... расскажу тебе позже, на твердой земле. Знаешь, среди вещей Бакинчу я отыскал редкие ингредиенты, и вскоре изготовлю обещанное! Вот, видишь, я уже начал!

– Обещанное – что? – Я не помнил, чтобы Франног мне что-то обещал.

– Амулет-абсорбер.

– Аб... Это как?

– Он будет поглощать часть твоих неудач, часть негатива.

– О!

– Нет, ты не радуйся: абсорбер не панацея. Носить его можно недолго, месяц-два, он ведь поглощает, но не стравливает.

Я подумал:

– Хотите сказать, он все копит в себе?

– Да, и в определенный момент наступит разрядка.

– Не понял.

– Я и сам подзабыл; читал я о таком амулете давно, он, вообще, предназначен для других целей, – это такой же модификатор удачи, каким было наложенное на тебя заклятье, только более сильный. А работа против проклятия неудач, это его акциденция, то есть случайное и временное свойство. В нашем случае этот модификатор просто вернет баланс между твоими неудачами и везением. Так вот, что касается разрядки – последствия для носителя амулета могут быть скверные... Да, я в точности помню, в книге так и было сказано: «скверные». Даже – «самые скверные», а над строкой какой-то остряк нацарапал глоссу из одного слова... Матерного слова. Такое… мол, конец, только не конец, а звучит непристойно-ругательно.

Я проговорил это слово. Франног осуждающе покачал головой.

– Значит, есть вероятность, что я помру?

– Или станешь кретином. Амулет также имеет ряд побочных эффектов, о которых я запамятовал, к несчастью...

– Эрт шэрг!

– Увы, увы, память моя с возрастом ослабела. Помню лишь, что из-за редчайших ингредиентов и побочных эффектов подобные амулеты не получили распространения. Их нельзя носить магам, вот, это я помню тоже: маг и без того играет против удачи краплеными картами заклятий, и сопряжение отрицательных полей может привести к взрыву.

– Уреш, да чихать! Я не маг. Делайте свой амулет! Я вернее помру без него, так что – буду носить. Как его изготовить, вы-то хоть помните?

– Ну да, ну да... А? Изготовить? Это помню, технический аспект, да-да... – Мудрец потряс плетенкой из конского волоса. – Я уже делаю его, как видишь. На твердой земле я раздобуду последний элемент. К счастью, он не большая редкость.

– Ладно. – Я подавил отчаянный зевок. – Чихал я на эффекты. Пускай хоть рога отрастут, лишь бы сбросить проклятие.

– Ну да, ну да. Будем надеяться, что проклятие само рассосется через пару недель. – В голосе мудреца звучало сомнение.

– Ахарр... – Я нехотя перевел рычаг скорости в среднее положение и шагнул к двери. – Ходовик греется. Слушайте, я скоро отрублюсь. Не стою на ногах – что-то совсем меня вырубает... Пойду кемарить. Топлива хватит часов на пять. Очень надеюсь, за это время мы не жахнемся о рифы или о бок другого корабля – канат на руле помогли мне закрепить вы, значит, мое проклятие не при делах.

– Погоди... – Франног привстал со скамеечки. – Ты уверен... я могу позаимствовать кое-что из ценного имущества Бакинчу? У него столько магических книг!

– О, небеса! Это не мародерство и не воровство. Мы... трофейничаем, если так можно сказать. Тендал и Бакинчу были нашим врагами, мы их победили и... что с боя взято, то свято.

– Значит...

– Берите что угодно, Франног.

– Хм, что ж… попробую… Сынок?

– Что?

– Я наблюдаю за тобой и размышляю и делаю выводы. И – знаешь что?

– Что?

– Для таких людей как ты, обычно, есть только путь вниз, но изредка подобные люди, лучшие из них, начинают, сами того не замечая, подниматься к свету. Карабкаться ступенька за ступенькой… медленно, неуклонно. Сами не зная почему – они движутся наверх!

Слова Франнога меня не слишком впечатлили. Не ощущал я в себе движения к свету, хоть убейте!

– Вы говорите так, будто сами прошли этот путь.

Мудрец закашлялся.

– Не будем об этом, сынок!

– О, значит, я прав?

– Давай сейчас не будем об этом!