Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Виктор работал по хозяйству с малых лет, а когда исполнилось шестнадцать, стал водить по полям совхоза "Красный Октябрь" трактор ЧТЗ более мощный, чем его американский собрат. И бегали за машиной другие босоногие мальчишки.

- Кормильцем становится, - с одобрением говорила мать, Агриппина Васильевна, глядя на смекалистого и работящего среднего сына.

А ему хотелось еще порой побегать со сверстниками, поиграть в разные ребячьи игры.

...Деревенская улица, со стадом коров по утрам, с пыльной травой на обочинах, березами и елками у палисадников, со скрипучими калитками и высокими журавлями у колодцев, гармонью по вечерам, - короткая деревенская улица, но скольких способных парней, добрых и смелых, вывела она в большие города, к другой по масштабам жизни. Виктора Каштанкина она привела в город, носящий имя Ленина.

2

- Рабочая Выборгская сторона богата заводами и фабриками. И все-таки какой выборжец или даже житель другого района Ленинграда не знает нашего машиностроительного завода имени Карла Маркса! Знают завод в городе, а на нем по славным делам - токарный цех. Вот и выходит, что мы у всего города на виду. - Такими словами встретил Виктора Каштанкина токарь Василий Нефедович Иванов - дядя Вася, как звали его на заводе: отчество мало кто знал, разве что работники отдела кадров. - Будешь прилежно учиться - токарем станешь на большой! - для убедительности Иванов показал свой палец, темный от въевшейся металлической пыли. - Был трактористом, говоришь? Хорошо. Стало быть, парень смекалистый, в технике соображаешь. Иди к станку, теорию и практику сразу объяснять стану.

Для Василия Нефедовича короткое "иди" значило идти только вперед, к добрым делам. Шел он в жизни всегда прямой дорогой и никогда с нее не сворачивал. Кадровый питерский рабочий, он не мыслил жить иначе. Родина позвала, и он пошел на защиту Петрограда от Юденича. В стране восстанавливалась промышленность - он был среди первых ударников. Через десяток лет, лютой зимой сорок второго, он так же просто скажет себе "иди" и, будучи неизлечимо больным, пойдет на завод, что делал тогда детали для гвардейских минометов - "катюш", - пойдет еле живой, с опухшими ногами, доведенный голодом до последней степени истощения...

Виктор правильно понял своего учителя - прилежно работал и учился: не привыкать к труду деревенскому пареньку. До вечера задерживался в цехе. Исключением были шестое, двенадцатое, восемнадцатое, двадцать четвертое и тридцатое числа каждого месяца - последние дни шестидневки, когда завод был выходной. В такие дни Каштанкин шел в Эрмитаж или Русский музей, часами простаивал у картин, забывая о еде и новых кинофильмах.

...Незаметно прошли два года, и когда в заводском комитете ВЛКСМ Виктору предложили комсомольскую путевку для прохождения службы в Военно-Морском Флоте, принял ее с радостью, а дядя Вася напутствовал его коротким словом "иди!".

В 1930 году Каштанкин стал курсантом Военно-теоретической школы летчиков ВВС РККА. Само название - военно-теоретическая школа - говорило о ее задаче подготовить юношей для поступления в летные училища. Общеобразовательная и военная подготовка, изучение техники и вооружения самолетов, теория полета и другие предметы охватывала сложная, насыщенная двухгодичная программа. Незадолго до выпуска, в мае 1932 года, курсант Каштанкин, секретарь комсомольской ячейки, был принят в ряды ВКП(б).

Позади теоретическая подготовка. Путь Виктора пролег "в сторону южную", в город Ейск, что на берегу Азовского моря.

Ейское авиационное училище в те годы, когда в нем занимался Каштанкин, готовило пилотов морской авиации. Виктор радовался, что сбывалось то, о чем думал когда-то - быть моряком и летчиком. Уже первые полеты убедили инструктора в том, что Каштанкин чувствует машину. За время учебы он освоил несколько типов самолетов, и инструкторы после полетов чаще всего говорили: "Замечаний нет!"

Училище дало молодому пилоту крепкие крылья. Старшие начальники отмечали в его характеристиках: штурманская и стрелковая подготовка отличная; может летать в сложных метеорологических условиях; летает грамотно, уверенно, оперативно-тактическая подготовка хорошая. Как одного из лучших летчиков в 1936 году его направили в авиашколу командиров звеньев.

Умелым, прекрасно подготовленным летчиком встретил капитан Каштанкин военные испытания. Первый боевой вылет он совершил в день начала советско-финляндского конфликта 30 ноября 1939 года. В другие дни - по нескольку вылетов, иногда до пяти в сутки. Орденом Красного Знамени отметила Родина его боевые дела.

В июне 1940 года в военном госпитале Ленинградского военного округа жена Виктора Николаевича, Вера Афанасьевна, родила сына, назвали его Владимиром. В семье теперь росли двое детей: сын и дочь. Сам Каштанкин готовился в академию. Как говорится, живи да радуйся... Но недолгой оказалась мирная передышка...

В феврале 1941 года капитан Каштанкин был назначен командиром авиаэскадрильи морских ближних разведчиков - самолетов МБР-2, базировавшихся на полуострове Ханко. Семья летчика оставалась в Риге, где жили и где он служил до февраля. Прощаясь с женой, крохотными Владимиром и Наташей, не думал, не мог знать Виктор Николаевич, что больше никогда не увидит детей, а с женой состоится только одно неимоверно короткое свидание. Все перевернула война...

3

21 июня в 23 часа 37 минут на Балтийский флот из Москвы поступила телеграмма. Народный комиссар Военно-Морского Флота приказал перейти на высшую оперативную готовность № 1. Оперативным дежурным по авиагарнизону Ханко в этот день был лейтенант П. А. Бринько (впоследствии известный летчик, Герой Советского Союза). Вот что рассказал о событиях того памятного дня Герой Советского Союза М. Львов:

"На столе дежурного - телефонные аппараты. Постукиваю г стенные морские часы. Теплый ночной ветер врывается в открытую форточку. Бринько взглянул на часы - было уже за полночь, потянулся рукой к календарю и оторвал старый листок. Наступило воскресенье.

Тишину спокойной белой ночи разорвал звонок штабного телефона. Сняв трубку, Бринько негромко сказал:

- Оперативный дежурный... - а через минуту взволнованно добавил: Есть, все ясно!

Лейтенант снял трубку внутреннего телефона и громко крикнул:

- Готовность номер один. Все по своим местам!"

Летчики, техники, механики, мотористы поспешили к самолетам: истребители рассредоточили по аэродрому, морские ближние разведчики из эскадрильи капитана Каштанкина спустили из ангаров на воду. На разведку с Ханко были посланы два самолета МБР-2.

...Пролетая над темными балтийскими водами, экипажи морских ближних разведчиков наблюдали за проходившей по балтийским просторам границей. Все, что лежало к западу от нее, - нейтральные воды. Тут могли плавать чужие корабли, летать иностранные самолеты. То, что к востоку от границы, закрыто для других. МБР шли над морем в тот час, когда кончалась самая короткая ночь и начинался самый длинный в году день - день летнего солнцестояния.

На востоке, справа от летевших гидропланов, появилась узкая розовая полоска. С восходом солнца раздвинулся горизонт, открылись перед летчиками новые дали. Вглядываясь в переливавшиеся серебром воды, штурман ведущего гидроплана доложил:

- Командир, прямо по курсу неизвестные корабли! Тот с минуту помолчал, внимательно посмотрел в сторону восхода:

- Вас понял... Чьи корабли?.. Что тут делают?.. Надо выяснить... Снижаемся для уточнения обстановки.

Летчик плавно передвинул вперед штурвал управления, и стрелка высотомера на приборной доске послушно поползла вниз. Машина начала снижаться. За ней, повторяя маневр ведущего, устремилась летающая лодка ведомого.

- Корабли идут без государственных флагов, - резко обернулся к летчику штурман. Он не успел закончить доклад. Ярко-желтое пламя вырвалось из корабельных орудий. Рядом с самолетами взметнулись белесые шапки снарядных разрывов. Гидропланы от-вернулнГ и пошли стороной от кораблей параллельным с ними курсом.

2
{"b":"65686","o":1}