Судя по лицу Сиф, она была готова прервать разговор, повернувший не в то русло, однако Дарси опередила её.

— А вы, должно быть, счастливейший и редчайший случай человека, пороками обделённого? — обратилась она к Локи.

— Отчего же? — с небрежным удивлением поинтересовался он.

— Насколько мне известно, о соринках в чужом глазу не принято рассуждать, имея бревно в собственном, а раз вы смело обличаете вашего брата, то, вероятно, самого вас упрекнуть не в чем.

— Рад был бы заверить вас, что вы правы, но не смею идти против истины. Наоборот, количество моих пороков превышает все границы допустимого, зато мой взгляд, искушённый изучением моих собственных прегрешений, молниеносно различает недостатки и в окружающих.

— В таком случае находиться в вашем обществе — нелёгкое испытание для всякого, кто не приблизился к совершенству.

— Об этом лучше судить не мне, а тем, кто имел несчастье — или же удачу — свести со мной знакомство.

— Но отчего-то мне кажется, что вы всё же имеете устоявшееся мнение о том, какое впечатление производите на собеседника.

— Рискну предположить, что это впечатление может сильно разниться в зависимости от того, с кем именно я беседую.

Дарси улыбнулась, хотя в душе негодовала: с каким удовольствием этот джентльмен говорил о себе самом! Ему откровенно льстило внимание, даже выраженное в негативном ключе. Поразительное самомнение, не обоснованное ничем.

Тут ей вспомнилась их встреча в кабинете — и странное впечатление, возникнувшее при этом, однако она отмахнулась от непрошенных воспоминаний.

— Вы ведь собирались завтра поохотиться? — переменила тему Сиф, обращаясь к Тору и вместе с тем испепеляя Локи негодующим взглядом. — Говорят, здешние угодья очень хороши.

— Да, я уже имел возможность в этом убедиться, и мне не терпится выехать снова, — сказал Тор, изрядно озадаченный происходящим. — Надеюсь, мой брат и мои друзья составят мне компанию.

— Мы поддержим любую твою затею, — отозвался Огун.

— И Локи лучше бы тоже её поддержать, поскольку всегда полезно проветрить голову, — добавил Фандрал с хитрой улыбкой.

— Я хотела бы к вам присоединиться, — сказала Сиф.

— Не в этот раз, прошу, — ответил ей Тор. — Останься с нашими гостьями, ведь невежливо будет предоставить их самим себе.

Дарси тут же принялась заверять его, что они с Джейн не хотят обременять Сиф необходимостью оставаться подле них, но он был непреклонен, и сама Сиф также подтвердила, что с удовольствием проведёт время с ними, хотя на её лице не отразилось ни капли этого удовольствия.

— А где же пирог с куропаткой? — пробасил позабытый всеми Вольштагг.

— Смена блюд уже была, друг мой, — откликнулся Фандрал, смеясь.

Воспользовавшись тем, что всеобщее внимание переключилось на Вольштагга, Дарси выскользнула из-за стола и поднялась наверх, в отведённую ей комнату. Пребывание в Недерфилде затянулось, это томило и тяготило её, а сегодняшнее столкновение с Локи только усилило стремление Дарси поскорее покинуть это место.

По счастью, обнаружилось, что её желание совпадает с желанием Джейн. На следующее утро та, почувствовав себя лучше, завела с Дарси разговор о том, что дальше злоупотреблять гостеприимством мистера Одинсона и его брата будет попросту неприлично. Хотя Джейн ещё не поправилась окончательно, она настаивала на том, что спокойно перенесёт поездку, и Дарси не заставила долго уговаривать себя.

— Мистер Одинсон обещал, что, как только ты будешь в добром здравии, он устроит в Недерфилде бал, поэтому вскоре, надеюсь, ты вернёшься сюда без всякой нужды лежать в постели, — сказала она. — И покоришь всех собравшихся своей грацией в танцах, равно как и глубокомысленными суждениями в беседах.

— Не будь столь высокопарной, душенька Дарси, — взмолилась Джейн. — А то я начинаю опасаться, что это сказывается влияние мистера Локи Одинсона.

— Мистер Локи Одинсон — последний человек, чьему влиянию я намерена подвергаться, — заверила её Дарси. — И я не скажу больше ни слова лишь потому, что он родственник мистера Тора Одинсона и заслуживает пощады в знак уважения к такому блистательному брату.

— То, что старший мистер Одинсон видится мне достойнейшим джентльменом, вовсе не значит, что ты должна постоянно его нахваливать в моём присутствии, — сказала Джейн. — Однако я должна признаться, что слово «блистательный» подходит ему как нельзя лучше.

И они беззаботно рассмеялись, уверенные в том, что в ближайшее время судьба будет благоволить им.

========== Глава VI ==========

Когда мистер Льюис распорядился подготовиться к визиту некоего гостя, миссис Льюис пришла в радостное возбуждение. Прежде она сердилась на старших дочерей за то, что они самовольно покинули Недерфилд, поскольку это было, по её мнению, самым опрометчивым решением в их жизни. Однако весть о том, что в их дом пожалует гость, вернула ей бодрое расположение духа.

— Джейн, ты узнала, какие блюда предпочитает мистер Одинсон? — засуетилась она. — Мы должны встретить гостя так, чтобы он уверился в том, что у нас его всегда ждёт только самое лучшее.

— Вы полагаете вкус мистера Одинсона таким безупречным, что собираетесь потчевать другого человека его любимыми блюдами? — удивился мистер Льюис.

— Какого другого человека?

— Мистера Иэна Коллинза, любезнейшая моя, которого мы и ждём.

— Что ещё за Иэн Коллинз? — возмутилась миссис Льюис с таким негодованием, словно мистер Коллинз заслуживал порицания уже за то, что не являлся мистером Одинсоном.

— Вот, поглядите, — супруг протянул ей письмо, но миссис Льюис принялась причитать, что её несчастные глаза едва разберут эти каракули, и потребовала изложить дело устно. Тогда он разъяснил ей, что мистер Коллинз приходится ему дальним родственником, и именно к этому достопочтенному джентльмену отойдёт имение после смерти мистера Льюиса.

— Вздор! — воскликнула миссис Льюис. — Я уже сотню раз вам говорила, что не желаю ничего об этом слышать!

— Лучше знать, какие затруднения и препятствия могут нас ожидать, чем пытаться избежать их, — заметила Мария.

— И вдруг мистер Коллинз хочет выразить нам своё благорасположение и заверить, что не выгонит нас из Лонгборна даже после смерти отца? Право же, вам лучше прочесть письмо, маменька, — весело сказала Дарси, понимая, что мистер Коллинз едва ли имеет настолько благородное намерение.

Миссис Льюис наотрез отказалась, вынудив, в конце концов, мужа прочитать послание вслух.

— Что вы скажете? — спросил он по окончании чтения.

— Судя по всему, мистер Коллинз — интеллигентный и воспитанный человек, — признала миссис Льюис. — Мы примем его, раз уж ему так угодно. Однако мне это не доставит ни малейшего удовольствия, и, видит Бог, я не понимаю, как может чужой человек претендовать на наш дом.

Никто из старших дочерей не попытался объяснить ей, каковы принципы майората, поскольку попыток прежде уже было предпринято немало — и все оказались бесплодными. Китти же с Лидией и вовсе, казалось, пропустили всё мимо ушей, перешёптываясь о чём-то своём. Мистер Коллинз, имевший сан священника, интересовал их не больше, чем сундук со старыми материнскими платьями, давно проеденными молью.

— Меня тревожит то, что из письма неясно, как надолго он планирует у нас задержаться, — добавила миссис Льюис. — Лишние расходы нам будут весьма нежелательны.

— А меня больше тревожат его матримониальные планы, — шепнула Дарси стоявшей рядом с ней Джейн. — О которых он не написал прямо, но которые с лёгкостью читаются между строк.

— Не думаешь же ты, что он собирается жениться на одной из нас? — так же тихо спросила Джейн. — Ведь ни одну из нас он ещё не видел, а выбирать жену, не зная её — сущее безумие.

— Это-то меня и пугает, — ответила Дарси. — Либо он сущий безумец, либо — глупец, и неизвестно, что страшнее.

Когда мистер Иэн Коллинз, как и обещал, явился в Лонгборн, Дарси смогла убедиться в том, что безумцем его назвать было затруднительно. Молодой человек — едва ли старше её самой — вёл себя очень тихо и скромно, и у неё даже закрались подозрения, что он побаивается Льюисов — по крайней мере, младших дочерей, которые имели обыкновение неучтиво хихикать, поглядывая в его сторону. Дарси понимала, отчего мистер Коллинз кажется Китти и Лидии забавным, но сама не разделяла их веселья. Скорее, она досадовала: его общество было ей не в радость ввиду того, что мистер Коллинз, как она и предположила заранее, не отличался особым умом. При этом он чаще всего обращался именно к ней, и Дарси приходилось поддерживать пустые и скучные беседы. Порой она задумывалась над тем, действовал ли Коллинз по велению сердца, когда приехал сюда, поскольку он не походил на человека, стремящегося укрепить семейные связи, зато походил на человека безвольного и ведомого.