========== Часть I. Глава I ==========
Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену.
Как бы мало ни были известны намерения и взгляды такого человека, стоит ему поселиться на новом месте, как эта истина прочно овладевает умами неподалеку живущих семейств, и на него тут же начинают смотреть как на законную добычу той или другой соседской дочки.
О взглядах и намерениях Тора Одинсона было известно ещё меньше — он был иностранным гостем, а значит, никто толком не ведал, чего от него ожидать. Зато это послужило поводом для всевозможных сплетен и пересудов, распространившихся по округе с поистине небывалой скоростью.
— Любезнейший мистер Льюис, — обратилась миссис Льюис к своему мужу. — Слышали ли вы о том, что Недерфилд-парк наконец больше не будет пустовать?
Мистер Льюис признался, что он этого не слышал.
— Но это так, — продолжала она с воодушевлением. — Только что заходила миссис Лонг и сообщила мне эту новость!
Мистер Льюис ничем не дал понять, что новость его взволновала, позволяя жене восторгаться за двоих.
— А хотелось бы вам узнать, кто будет нашим новым соседом? — спросила миссис Льюис, не оставляя попыток заинтересовать своего дражайшего мужа.
— Полагаю, сия участь меня не минует, — смиренно отозвался мистер Льюис и приготовился слушать.
Супруга поведала ему о том, что Недерфилд арендован очень богатым молодым человеком — по слухам, откуда-то из Скандинавии, путешествующим вместе со своим не менее богатым братом. Она подробно описала роскошную карету, в которой он передвигался, костюм, в который он был облачён, и количество слуг, которые ему прислуживали. Всё это было известно со слов той же миссис Лонг, однако миссис Льюис подчеркнула, что можно всецело доверять мнению этой добропорядочной леди.
— Угадайте же, каково главное преимущество господина Одинсона, мой дорогой!
— Вероятно, он не питается тухлой рыбой, вопреки расхожему представлению о скандинавах?
— О нет, что за странные мысли, право слово. Он холост, мистер Льюис, и его брат — тоже холостяк! Ведь вы понимаете, к чему я клоню?
— Почти всю мою жизнь я нахожусь подле вас, дорогая миссис Льюис, и до сих пор не научился понимать, к чему вы клоните.
Она заохала, утомлённо прижимая платок к вискам, и поспешила разъяснить непутёвому супругу, что два холостых богатых джентльмена — небывалая удача для пятерых дочерей мистера и миссис Льюис.
— Но никак не для всех пятерых разом, — не преминул отметить он, на что получил возмущённый взгляд от жены.
— Однако наши старшие девочки просто не могут оставить их равнодушными, — убеждённо сказала она. — Конечно, я переживаю о том, как Джейн и Дарси будут чувствовать себя в чужой стране, да ещё и в такой холодной и дикой, но не сомневаюсь, что счастливый брак покроет все трудности. А может статься, что мистеру Одинсону и его брату понравится в наших краях, и они решат осесть здесь навсегда!
— Ваша уверенность в том, что брак непременно будет заключён и окажется счастливым, приводит меня в восхищение, — ответил мистер Льюис, и в его улыбке блуждала такая явная ирония, что даже миссис Льюис, не очень чуткая к чужим чувствам, заподозрила его в неискренности.
— Разумеется, если сидеть сложа руки, то счастье легко уведут из-под носа, — недовольно промолвила она. — Потому-то я и прошу вас как можно скорее нанести Одинсонам визит и засвидетельствовать наше почтение.
— Но, позвольте, делать этого я не собирался.
— Однако вам отлично известны правила хорошего тона, согласно которым единственно верным решением будет немедленно посетить новых соседей, чтобы завести с ними доброе знакомство!
— Вы забываете, они приехали из других мест, и что говорит тамошний этикет о соседских визитах, нам неизвестно.
— Мистер Льюис, вы не можете быть настолько жестоки к своим бедным дочерям и к своей несчастной супруге!
— Если вы несчастны, миссис Льюис, то это, вне всяких сомнений, камень в мой огород, и я весьма сожалею, что ваше состояние именно таково. Но что до наших дочерей, то, по-моему, каждая из них вполне удовлетворена своей жизнью.
— И вы прекрасно знаете, что это не продлится долго, так как дни наши сочтены, а после нашей смерти девочки останутся без крова над головой!
— Не драматизируйте излишне, дорогая моя, иначе мне станет совестно, что вы отказались от намерения покорить театральные подмостки и зарыли в землю свой талант, посвятив себя семье.
— Что вы за невыносимый человек! — горько воскликнула миссис Льюис, готовая расплакаться над безжалостно разбитыми надеждами.
Тем временем придётся признать, что мистер Льюис оказался не совсем прав, когда говорил об удовлетворённости своих дочерей жизнью. В отношении младших — Китти и Лидии — это было почти в полной мере справедливо, поскольку единственной их печалью являлся недостаток развлечений в таком тихом уголке, как Лонгборн. О средней сестре, Марии, ничего нельзя было сказать наверняка, так как она отличалась скрытным нравом и предпочитала проводить дни за чтением книг. Старшие же, Джейн и Дарси, порой тяготились скромной жизнью в поместье — и не потому, что претендовали на жизнь более богатую, но потому, что обе обладали живым умом и им было тесно в рамках Лонгборна.
То, что обе девицы не разделяли ярых матримониальных устремлений матери, пусть и не имели ничего против семейного счастья, заставляло миссис Льюис страдать в два раза сильнее, так как даже в дочерях она не нашла поддержки. Заинтересованные появлением новых соседей, Джейн и Дарси, тем не менее, отчего-то не считали, что братья Одинсоны предназначены им судьбой, и их любопытство носило абсолютно праздный — по мнению миссис Льюис — характер.
— Известно ли, откуда именно мистер Одинсон, мама? — спросила Джейн несколько дней спустя. — Что миссис Лонг говорила о его родине?
— Какое это теперь имеет значение! — посетовала миссис Льюис, кидая красноречивые взгляды на мужа, сохранявшего полнейшую невозмутимость. — Будь он хоть с Северного полюса, к нам это не имеет ни малейшего отношения, поскольку мы не можем с ним познакомиться.
— Мистер Одинсон должен быть высок, белокур и голубоглаз, — щебетала Лидия, которую невозможность увидеть новых соседей не удручала. Наделённая чрезвычайной живостью и весёлостью, Лидия не сомневалась, что рано или поздно всё устроится. — Все люди из тех мест такие.
— Таков же должен быть и его брат! — тут же встряла Китти. — Ах, матушка, вот бы мы попали на бал в Недерфилде и танцевали с ними обоими!
— Даже не упоминай об этом, Китти! — страдальчески простонала миссис Льюис. — Ваш отец — сущий изверг, для которого благополучие дочерей — пустой звук.
Джейн и Дарси переглянулись между собой, стараясь скрыть улыбки. Их трогала неуёмная забота матери об их будущем, но они не могли не замечать, что в надежде подобрать им выгодную партию она явно переусердствовала.
— Заступись за меня, Мария, — воззвал мистер Льюис к средней дочери. — Изреки какую-нибудь книжную мудрость, согласно которой следует, что погоня за счастьем в любви не составляет основного смысла человеческой жизни.
Мария лишь молча повела плечом, не желая снисходить до таких пустяков. Её и впрямь будто не занимала суета, поднявшаяся вокруг Одинсонов.
— А ты что скажешь, Дарси? Тоже заклеймишь меня за то, что я лишил вас возможности посетить Недерфилд? — шутливо спросил мистер Льюис, однако посмотрел он на дочь сосредоточенно, поскольку то, что она думает по этому поводу, в действительности было для него важно.
— Я бы с радостью посетила его, папенька, — охотно поделилась Дарси. — Я не помню, когда за последнее время у нас происходило что-то, вызвавшее подобный переполох, а теперь это случилось — как можно такое пропустить?
— И ты так же, как и твоя матушка, надеешься, что господа Одинсоны окажут нам особое внимание?
— Если они не сделают этого, то им потребуется держать ответ перед матушкой за её обманутые чаяния, — Дарси всё же улыбнулась. — Поэтому я бы на их месте не стала рисковать и сразу же предложила руку и сердце кому-нибудь из нас.
