– Мам, пап, знакомьтесь – это Лора, она моя невеста.

Удивление на лицах было у 75% лиц в комнате. Включая мое.

– Ааааа, меня может, надо было спросить заранее? – я даже не нашлась сразу, как ответить культурно, поэтому брякнула первое, что пришло в голову.

АнфисА (так звали маму Алика) молча сглотнула и произнесла:

– Ну, жизнь, конечно твоя, но может вы хоть поживете немного и поймете, а стоит ли? Тебе ведь еще учиться 2 года.

Вот тут я с его мамой была абсолютно солидарна! Как-то все странно и быстро настолько, что моя голова не успевала обрабатывать информацию и думать, хочу ли я чего- либо такого. Папа в этом же вопросе был более интересен:

– Да ладно! Ты сама вспомни, как мы с тобой на третий день заявление подали – никто не помер, живем уже 25 лет. И они проживут. А познакомится, пока ждут регистрации, успеют.

Тут меня попустило, я не хуже Скарлет из «Унесенных ветром» сказала себе: "Я подумаю об этом завтра"… и постаралась насладиться моментом.

И стала присматриваться к его предкам. Люди были адекватные, мне дали возможность отдышаться и не участвовать пока в общей беседе. Не выспрашивали "под яркой лампой" о моих родителях и родственниках, я потом поняла, о них они знали уже абсолютно все, из доклада Семеныча. Они рассказывали о своих путешествиях и разных странах. Что дало и мне возможность вставить свои 5 копеек, про Швейцарию и отель Кемпински, мост Капельбрюкке, Стамбул и случай в ванне – когда я не знала, как включить джакузи в номере, про то, как ездила в Стоунхендж и Ливерпуль, и что Ливерпуль мне показался намного интересней.

И тут я понимаю, что мне пора заткнуться. Как-то стало неуютно. А отец и вовсе вышел в коридор, держа в руках телефонную трубку.

И тут до меня дошло, в чем дело, когда я случайно подслушала, как отец Альмариса назвал своего оппонента:

– Семеныч, быстро к нам на адрес. Мухой!

Я поняла, если я сейчас не начну исправлять ситуацию – тучи над моей головой сгустятся еще больше и такой доброжелательной атмосферы мне с его родителями больше не достичь.

– Шавкат Нуриевич, а Вы случайно не Семеновичу, бывшему участковому звонили? Он замечательный человек и я его знаю практически со своих лет 10. Он всегда все наши детские шалости предотвращал. А однажды и вовсе помог, от пацанов отбиться.

Ну, ведь не говорить же ему прямо, что он мне «бригаду» подогнал для назидания и выполнения мести над Педофилом.

Взгляд отца Алика просветлел, а Семеныч уже вовсю трезвонил в дверь. АнфисА переморгнулась с мужем и продолжила отвлекать меня рассказом. А Шавкат Нуриевич с Семеновичем вышли в гостиную. Уж не знаю я, о чем они там шептались, но Семеныч меня позвал на кухню для разговора «тет-а-тет».

– Ты что им рассказала про Швейцарию, ведь они тебя узнали. Ведь это ты была победителем в конкурсе, а они там присутствовали. Колись или сдам тебя им, со всеми потрохами!

Я по-быстрому рассказала, о чем именно был рассказ мой за столом, у Семеныча глаза сощурились.

– А… ты с кем там была?

– Ну, Жиль – переводчик… Пуаро – Мастер, ну и Губернатор…

– Охуеть, там девки пляшут! Губернатор… нифига ж себе Земля квадратная, Губу за поворотом встретить! Давно его не видел. Я же служил под его началом.

Впрочем, выяснить у Семеныча подробностей насчет Губернатора и как они познакомились – времени не было, и я отложила все на потом. Но… такие совпадения, уж очень подозрительны как по мне…

И разговор за столом снова перешел в плоскость дружеского общения. Алик искренне сидел и не мог понять, о чем я это с его родителями разговариваю, да еще и на общие темы и непонимающе таращился и пихал меня под столом ногой.

– Лора, можно тебя на минуту? – он аккуратно отлепил меня от Анфисы, с которой мы уже обсуждали, что стоит взять в винный погреб, а от чего ближайшее время стоит избавиться. Ведь в этом году был шикарный урожай в Испании.

– Да, конечно, простите меня…

И когда я вышла с ним в комнату, начался форменный допрос. Ууууу, как он сначала сверкал глазами, узнав, что я с мужчиной старше его отца, покаталась по миру. Но когда я упомянула имя и отчество Губернатора, расплылся в абсолютной улыбке:

– Так это дядя Губернатор…. Ну так бы и сказала, а я уже черт знает что подумал! Ведь они с отцом начинали бизнес вместе, вот только дядя пошел выше, а папа посчитал, что ему и этого хватит. Быть лучше первым парнем на деревне, чем в пятой сотне городским. А где Вы с Губернатором познакомились?

Я рассказала Альмарису все без утайки как можно короче, и обед по поводу 25-летия семейной жизни родителей продолжился своим чередом. И к концу знакомства я уже была – «своя в доску». Вот так, кто бы мог подумать, что мир настолько тесен.

А назавтра было знакомство с дачей. Ну как с дачей – это тихо сказано – вот так будет лучше – Дача.

Это было родовое гнездо теперь уже нашей общей семьи. Блин, так непривычно – я чья-то невеста. А особенно осознавать, что я – невеста Альмариса.

Семеныч и на Даче был в своей стихии. Там все буквально было нашпиговано камерами. Алик дурачился и корчил рожи, перед каждой, как только мы появлялись в ее видимости.

– Не поняла! И над кроватью тоже? И с боку? Тут что, фильмы снимают? Хмммм, однако – а эта мысль мне нравится…

И еще Алик мне показал – как все это можно отключить, ну так… на всякий случай, ведь все камеры выходили на монитор к Семенычу. Ибо нефиг смотреть, пока мы тут трахаемся как кролики. Щелк тумблером рядом с кроватью – и нет проблем.

Вау! Рядом с Дачей было озеро! И это озеро фактически наполовину принадлежало им. Ведь участок был 48 соток и все сотки располагались вдоль озера, сплошь заросшие деревьями, с садом и дорожками, проложенными строго в соответствии с законами геометрии. Там явно поработал ландшафтный архитектор. Потому, как глаз отдыхал на практически любой детали. И радовал своей эстетичностью, хотя пейзаж внешне казался абсолютно естественным и не тронутый рукой человека.

Что создавало Семеновичу порой немало проблем. Многие думали, что деревья и пляж никому не принадлежат и переплывали озеро в надежде поваляться на песочке, а тут такой бах и охранник, в полном боевом облачении и с автоматом, выскакивает на берег. А им несолоно – хлебавши, приходилось плыть обратно.

– Хватит уже таращиться на листочки с деревьями, скидывай одежку, прыгай ко мне, золотко ты мое!

Алик купался в озере в солнечных очках, от того казался еще более загадочным. И таким нереальным. А у меня сердце щемило от нехороших предчувствий и так хотелось плакать, что просто горло мое перехватило и пришлось сделать вид, что в глаз попала соринка.

– Что? Что случилось, дай посмотрю…

Я разрыдалась, как маленькая девочка… Было так жалко то, чего не произойдет, столь ярко я увидела картинку, что мурашки побежали от самых ног до сердца. Нет-нет-нет-нет… Господи, сделай так, что бы это не оказалось правдой! Мамочки, ну почему мне это придется пройти…

– Эй, ты чего? Тебе больно, любимая, ты чего плачешь?

И буквально на следующий день мы подали заявление в ЗАГС. И там – смех, и хохот и приколы. Он не исправим.

Наталью я все так же не посвящала в наше столь стремительное образование новой семейной пары. Все закрутилось столь быстро, что мне просто было некогда. А тут еще потребовалось сразу после ЗАГСа решать вопрос с РЖД о неправомерном увеличении стоимости вагоно-километра при доставке очередной партии. И я вынуждена была ехать поездом в Москву, билетов летом, увы, в кассах Аэрофлота не оказалось.

Провожала меня как раз Наталюха. И в последнюю секунду подскочил к вагону Алик, с пакетом в руках:

– Знаю я тебя! В поезде пригодится, ведь ты как всегда супер-занятая герл… Все, я покатил! После еще надо закупаться на рынке, родители просили, у них сегодня гости.