– Да? – грубым голосом ответила я, не посмотрев на имя входящего, хотя сделала я это не зря.

– Рейчел, когда ты вернёшься в Сан-Диего? – спросил своим нудным голосом Джарэт.

– Не твоё дело, говнюк!

– Прости, что расстался с тобой.

– Ты что не понимаешь простых слов? Иди в задницу, Джарэт! – крикнула я и, когда Остин понял, с кем я разговариваю, то выхватил мой телефон.

– Что…что ты делаешь? – тихо спросила я у Остина, но он проигнорировал.

– Слушай, приятель, она заслуживает большего, а ты её не достоин, – спокойно разъяснил он.

После его слов я незаметно улыбнулась – такого мне ещё никто не говорил.

– Ты что реально не понимаешь простых слов? Иди в задницу, Джарэт! – скопировал мой голос и сбросил. Я расхохоталась на всю машину. С этого момента я начинаю обожать издеваться над бывшим. Он положил мою телефон и подхватил смех.

– Спасибо, – сказала я сквозь свой смех.

– Обращайся, куколка!

– Я не куколка тебе, – мой смех тут же затих.

– Ну вот опять ты злишься, – усмехнулся он.

Я закатила глаза и отвернулась к окну.

Через десять минут мы подъехали к Лас-Вегасу. Сейчас был уже вечер и город окрасился в яркие огни. Я люблю ночной город, тогда всё, словно оживает: бегающие вывески, яркие огоньки, огоньки домов. минут десять я залипала на всё это и, кажется, Остину показалось это странным.

– Ты зависла? – спросил он, а я промолчала. – Э-й-й!

– Ты забыл? На "эй" свиней зовут, попутная свинка, – сказала я не злясь, а даже улыбаясь.

– Почему попутная свинка?

– Ну раз ты уже второй раз ко мне обращаешься на "эй", то я уже начала думать, что и ты тоже свинка.

– Не находишь это чем-то бредовым?

– Не-а!

– Ну и странная же ты!

– Зато я – это я.

– Что у тебя опять за философские рассуждения?

– Не знаю.

– С тобой точно всё в порядке?

– Ага. Куда мы едем?

– В отель, а потом мы сразимся в рулетке, – сказал он, потирая свои руки и при этом мельком глядя на меня.

– Остин, руль! – зарычала громко я.

В ответ он засмеялся. Вот придурок же! Но, Рейчел, неотразимый придурок…

– А ты любишь ночной город? – поинтересовалась я.

– Не-а. Все эти вывески лишь декор и способ заманить туристов, а потом ты приходишь в то место, которое ты выбрала по вывеске и видишь совсем не о, чего ожидала.

– Так-то да, но не кажется ли тебе, что город будто оживает?

Он задумался, смотря в окно на ночные вывески.

– Я не люблю что-то представлять. Я люблю видеть и чувствовать настоящее.

– И это я потом люблю философские рассуждения, Остин.

– Я сказал так, как думаю.

Мы остановились в отеле, где на цокольном этаже было казино и бар. Я забрала свой рюкзачок, в котором лежали пижама и умывальные принадлежности. Мы направились в отель, и я прихватила к себе на руки Джоя. Я снова увидела его брезгующий взгляд на Джоя, но меня лишь позабавила его реакция. Зайдя в отель, я усмехнулась, когда увидела, что за стойкой тоже стояла женщина.

– С ней ты тоже будешь спать? – спросила я, пока мы шли к стойке.

– О чём это ты? Обидилась, что я могу достаться ей, а не тебе? – спросил он, и мы остановились.

– О, ну да! Теперь ты будешь отрицать, что ты ничем не занимался с той девкой из Сан-Франциско! – снова разошлась я.

– Куколка, я холост и могу делать абсолютно всё, что захочу!

– А если…, – не успела я договорить, как он закончил это за меня, приблизив голову к моему уху.

– Девушка сделает всё, что я ей скажу, – прошептал он.

– Боже, ты что маньяк-насильник?!

– Пойдём, я уже хочу принять душ, – проигнорировал он меня.

Мы подошли к стойке, и я заметила то, как он всем видом показал, что она ему противна. Я отвернулась, чтобы незаметно просмеяться.

– Нам нужно два номера, – сказала я, тем самым «помогая» ему.

– У нас есть два объединённых номера, – сказала она стервозным голосом. Ещё бы с ней разговаривает какая-то девчонка, а не тот накаченный красавчик.

– Что значит «объединённый»? – проговорила я каждое слово.

– Два номера, объединённые дверью и балконом.

– Нам подойдёт. Всё равно кровати-то две, – повернулся к нам Остин.

– К сожалению, кровать одна.

– Но номера-то два, почему тогда кровать одна?!  – спросила я, испугавшись, что буду разделять одну кровать с этим нахалом.

– Другая кровать сломалась.

Остин издал смешок, а внутри меня бушевал шторм.

– Придурок, это не смешно! – крикнула я на него.

– Давайте нам уже этот номер и ещё эта собачка будет с нами! – обратился Остин к женщине и она ему мило улыбнулась.

– И вы обеспечите ему воды и еды. Вы же не хотите плохой репутации? – угрожала я, смирившись с будущим, но при этом мило улыбалась.

– Да, конечно, – мило сказал она, а когда отвернулась, то я уверенна – она закатила глаза.

Я тяжело вздохнула и направилась сердитыми шагами к лифту.

– Куколка, ну не злись ты! Ну, подумаешь один номер! – пытался утешить меня, но его голос сейчас раздражал меня больше, чем эта грёбаная кровать.

– Ты спишь на полу, а я на кровати, – прошипела ему.

– А, ну да, ты же девушка!

– Заткни свой рот, придурок! Меня уже тошнит от тебя! – закатила глаза и показала, как меня тошнит от него.

– Хорошо-хорошо! Больше всего я бы не хотел смотреть на то, как тебя рвёт.

Я кинула на него злой взгляд.

Мы зашли в номер на двадцатом этаже, и я обалдела… Окна были от потолка до пола, как я люблю. Всё было видно: яркие огоньки, яркую луну и звёзды, вывески казино, магазинов, огни из окон домов. Я не заметила, как подошла к окнам и прислонилась к ним.

– Кажется, ты помешана на ночном городе, – выявил вердикт Остин.

– Да, – тихо ответила я.

– Ладно, – вздохнул он, – признаюсь, это красиво.

– Ещё как, – тихо произнесла я, разглядывая каждую вывеску. На моём лице появилась лёгкая улыбка. – Когда я была маленькой, родители украсили мой потолок люминесцентными звездами.

– Люми…что? – не понял он.

– Люминесценция – нетепловое свечение вещества.

– Ясно.

– С пяти лет я люблю любоваться на всё, что светится в темноте. Но после развода мэм решила, что эти звёздочки мне ни к чему.

– Но это не глупо.

– Она этого не понимает.

– Жаль.

– Ага. Я в душ, – сказала я и направилась в душ.

Я решила принять контрастный душ. Я поставила лейку и полностью облачилась в воду с головой. Мысли о доме улетучились далеко-далеко. Я думала об Остине. Пыталась найти его положительные черты и попробовать даже подружиться с ним. Но в голову, кроме его нахального поведения ничего не шло. Да, он красивый, но неужели я буду судить человека по внешности? Конечно же, нет. Пока я мало, что могу сказать о нём.

Выйдя из душа, я умылась и почистила зубы. Оделась в пижаму и вышла. Я увидела, что все оставшиеся сумки стояли возле кровати. Кровать была расправлена, а Остина не было. Миски для Джоя уже стояли на полу, и он с удовольствием пил воду. Но, всё же, где Остин-то?

– Остин? – окликнула я его.

Он вышел из другой комнаты в одних спальных штанах и моему взгляду представился его голый, накаченный торс. В одной руке была сигарета, а в другой была пепельница. Круто он ещё и курит! Ещё один минус…

– Ты куришь? – удивившись, задала глупый вопрос.

– Угу, – сказал он и затянулся.

– Но комната же провоняет сейчас.

– Ты никогда не курила и долго не дышала этим запахом? – спокойно спросил он и сел в кресло, что стояло в углу, рядом с окном.

– Не курила, но Джарэт курит.

– Тогда в чём проблемы?

– Давно не чувствовала этот запах, прости. Можешь курить сколько тебе влезет, если твоему здоровью это не вредит, – сказала я и направилась в постель.

Я легла в кровать и потянула за собой тёплый плед.

– Ты чего-то боишься?

– В смысле?

– Ты натянула одеяло так, что скоро не будет видно твоей макушки, а ноги ты поджала под свою попку, – подметил он, пока шёл к своему спальному месту.