— Нет, я всем доволен, — откинулся на спинку кресла Ричард, — хотя и странно с этими протестами… Ведь по большей части сквибы не часть волшебного мира и проживают отдельно. Не все даже в курсе собственного статуса.
— Согласись, мучиться всю жизнь тем, что тебя бросила магическая семья, и не быть полноценным магом, это здорово бьёт по самолюбию, милый, — коснулась его руки Алиса. — А так, в обычном мире сквибы имеют гораздо больше бонусов: удачливость, долголетие, развитую интуицию, выглядят моложе сверстников.
— Никто статистику не составлял, но на самом деле знающих о волшебном мире сквибов не так и много, — кивнул Марволо. — Это не значит, что семьи за ними не присматривают каким-то образом. Или что они были нелюбимыми детьми. Поверьте, жить в приюте гораздо хуже, чем у приёмных родителей, которые в вас души не чают. После того марша за права сквибов не удивительно, что общественность всколыхнулась: инициатором были магглорождённые, ничего не знающие об этой больной теме для волшебников. А тут такое порицание и крики, что они выбрасывают детей чуть ли не на помойку. Как будто эти дети у кого-то лишние.
— Но зато какой общественный резонанс это вызвало, с учётом того, что в волшебном мире не так уж и много старых волшебных семей, которые столкнулись с такой проблемой. Это выставило их в очень плохом свете.
— Вы совершенно правы, — согласился Марволо с Ричардом. — Ваш случай, в общем-то, уникален. Вы редкостный везунчик.
— С этим трудно спорить, — прищурилась Алиса, ощутив, как её амулет на муже слегка завибрировал. Кажется, Марволо хотел прочесть, о чём подумал и вспомнил Ричард, изменив свой статус со сквиба до полноценного волшебника. В своих ментальных способностях инкуб, похоже, никогда не сомневался, но на этот раз его ждало разочарование. Взгляд, который Марволо бросил на неё, был весьма уважительным, и она усмехнулась, показывая, что заметила эту попытку, чем сильно его удивила и озадачила. Ну, кое-кто «неотразимый» сам же сказал, что они «родственники».
Всё это время, пока они разговаривали, Фенрир Грейбек сидел рядом с Марволо и молчал. Впрочем, не отказавшись отдать Северусу пару волосков «для эксперимента».
— Элис, всё готово, — заглянула в гостиную миссис Джонсон. — Я ухожу.
— Спасибо, Маргарет, — кивнула Алиса. — Господа, пять часов. По старинной традиции, — она улыбнулась Марволо, выделяя интонацией «традицию», — пора пить чай.
*
— А ваши дети к нам присоединятся? — спросил Марволо, когда они разместились в столовой.
— Кажется, они хотели засесть в лаборатории до ужина, — переглянувшись с мужем, ответила Алиса.
— Да, у Пенни свободный день, так что она хотела что-то там показать Римусу и Северусу, — подтвердил Ричард. — Вы же с ними уже познакомились…
— Да, и Северус произвёл на меня неизгладимое впечатление, у нас была интересная беседа. Я слышал, что и ваша дочь неимоверно умна и талантлива. Хотя я мог наблюдать только милую внешность. Как вам удалось воспитать таких интересных и неординарных отпрысков?
— О, это всё Элис, — с нежностью взглянул Ричард. — Она потрясающая мама! Знаете, когда она была в родительском комитете при младшей школе, все дети, только её завидев, подбегали здороваться. Она просто очаровательна! Я очень рад за свою дочь, ведь благодаря Элис…
— Не нужно, дорогой, — положила ладонь на предплечье мужа Алиса. — Ты меня смущаешь, а нашим гостям, скорее всего, это не слишком интересно.
— Напротив, Элис, — улыбнулся Марволо, — мне очень интересны ваши методы воспитания.
— Так у вас есть дети?
— Н-нет… как-то всё… — вздохнул тот, улыбнувшись, хотя улыбка не дошла до глаз. — Простите за откровенность, но путаться с магглами, рискуя получить магически слабое потомство, я не хотел, а сильные волшебницы… Пока я подтвердил свой статус крови, уже всех невест разобрали. К тому же… я вырос в приюте и, наверное, с трудом представляю себе семью, в которой я, жена и дети.
— Но если вы, как я понял, остались последний в магическом роду Гонтов, вам всё же стоит завести семью, — заметил Ричард. — Тем более, насколько я в курсе, благодаря тому, что вы — истинный полукровка, все минусы крови Старого Рода, такие как различные проклятия и болезни, должны были исчезнуть и остаться только плюсы. Жертва вашей матери, обновившей магическую кровь, не должна пропасть напрасно. Я читал некоторую литературу, после того, как понял, что я волшебник. Простите, если лезу не в своё дело…
— Я не уверен, что это была жертва, — кривовато улыбнулся Марволо, — и она вообще понимала, что делает.
— Если она умерла при родах, как вы сказали, то никто не знает, как оно было на самом деле, разве нет? — спросила Алиса, и Марволо уставился на неё остекленевшим взглядом. — Что?..
— Знаете, я как-то никогда не думал об этом в таком ключе… — хмыкнул Марволо. — А когда вы сказали… Просто историю своей матери я знаю со слов Дамблдора. А сейчас я думаю, а он-то откуда её узнал, раз она умерла и некромантией старик вроде не увлекается?
— Тут есть о чём подумать, — практически впервые за весь вечер подал голос Фенрир Грейбек. — А что третий пацан? Римус? Он вам кто?
========== Часть 2. Глава 20. Страх ==========
— И чего? — спросил Римус, гипнотизируя флакончик в руках Северуса. Бесцветное зелье после добавления второго волоса окрасилось в ярко-синий. И Северус всё же не был готов к положительной реакции маминых догадок.
— Дела… — лишь смог в ответ пробормотать он, подумав, что мама была права насчёт того, что заваривать кашу легко, а вот расхлёбывать трудно. Но проверить не терпелось, и Северус, заполучив волосок Фенрира Грейбека, который вместе с Марволо Реддлом пришёл к ним в гости, сразу сунул его в состав. А после и волос, сорванный с головы Римуса.
— Так что это означает-то? — повторился Римус.
— Это что, зелье родства было? — нарушила тишину Пенни. — Оно пахнет можжевельником. Нас с папой когда-то таким же проверяли, и оно тоже ультрамариновым стало.
— Каким? — переспросил Римус, отвлекаясь от зелья.
— Ультрамариновым, — повторила Пенни, — это так цвет называется. Ещё есть индиго, бирюзовый и лазурный — это всё оттенки синего цвета.
— По мне, так синий и синий… — пробормотал явно впечатлённый Римус. — Так если зелье родства окрасится в… этот «ультра-синий», это значит отец и дочь?
— Родитель и ребёнок, — поправила Пенни, — но, может, это и не зелье родства… Северус?
— Эм… это оно.
— Но ты же мой волос туда сунул! — чуть не подпрыгнул Римус. — Зачем?.. И… Чей был тот волос в основе? Ты же… Ты…
— Хочешь сказать, что попробовал волос того оборотня, который сидит у нас в гостиной? — ахнула Пенни. — Ты что, хотел узнать степень родства между оборотнями? — подала отличную идею сестра. — Но Римус сказал, что именно он его укусил! Это что… Он теперь ему как отец, что ли, стал? Раз его инициировал, получается? Неужели происходит какое-то замещение на таком глубоком уровне, что так реагирует зелье родства?
Такой вариант в голову Северуса не приходил, и он неопределённо пожал плечами.
— Я не знаю.
Всё же в идее сестры была своя логика. Вдруг и правда инициация у оборотней идёт с заменой крови? Как-то же они объединяются в стаи. Почему бы и не по принципу семьи? А кто кусает, становится этаким «всеотцом». Вряд ли кто-то это проверял…
— Будет очень неудобно, если мы спросим у мистера Грейбека об этом? — посмотрела на Римуса Пенни.
— Спрашивайте, мне-то что, — напустил независимый вид Римус. — Но без меня. Не хочу видеть того, кто сделал меня монстром.
Пенни замялась и посмотрела на Северуса в поисках его поддержки.
— А я бы пошёл, — немного в сторону сказал он. — Побежишь один раз, будешь бегать всю жизнь. Сделанного не воротишь, а этот Грейбек решит, что ты его боишься и отсиживаешься, забившись в уголок, как нашкодивший щенок.
— Да, это же он тебя обратил, так что правда на твоей стороне, — кивнула Пенни. — А если что, то мама тебя никогда не даст в обиду. И папа. И мы с Северусом. Правда, Северус?
