Он весьма искусно изображал ангела земного. Он был кротким, добрейшим созданием во время интервью и на благотворительных вечерах. Глядя на него, можно было лишь удивляться: как это такой тюфяк сумел заработать солидное состояние и не быть сожранным?

Но настоящий Вадим Смоленский был как раз из тех, кто пожирает других. Ярослав был выше его, крепче, откровенно сильнее – и все же он не брался сказать, напал бы он на этого типа, если бы его рука была свободна, или нет.

– Вы проявили такой интерес к моей персоне, что я не мог остаться в стороне, невозмутимо заявил Смоленский, наблюдая, как из пробитой руки струятся ручейки крови. Правда, обычно в таких случаях любопытные оказываются не возле сосны, а под ней.

– И почему же я стал исключением? – поинтересовался Ярослав.

Он боялся и не мог этого изменить, никогда еще смерть не была так близко. Но у него пока хватало сил не показывать этот страх.

– Есть подозрение, что вы действовали не по своей инициативе, а по просьбе Леонида Аграновского. Это несколько меняет дело.

– Леон хотел остановиться… Он сказал мне остановиться.

Ярослав знал, что дела его плохи. Но он не собирался тащить за собой еще и друга.

Смоленский не стал спорить или сомневаться, он просто кивнул.

– Да, это похвально. Но не похоже, что вы остановились. Знаете, у меня есть знакомые, которые, если не хотят что-то забыть, ставят крестик на ладони. Вот и я решил поставить вам крестик, чтобы вы всегда помнили, что делать можно, а что – нельзя.

Его показная вежливость раздражала хуже любой злобы. Если бы Смоленский злился, он хотя бы остался человеком… Однако из-за этого абсолютного спокойствия Ярославу казалось, что он говорит с роботом – или демоном. Может, в городе, при свете дня, все было бы иначе, но лес и ночь меняли многое, стирая привычную границу реальности.

– И что теперь? – спросил он.

– По-хорошему, мне следовало бы сделать этот урок более запоминающимся. Раз уж это урок! Но, опять же, у меня есть причины для исключения.

– Леон… кто он вам?

Хотелось обращаться к этому мелкому хорьку на «ты», но почему-то не получалось.

– Кредитор, – усмехнулся Смоленский.

– Я не понимаю…

– И не нужно.

– Значит, я должен перестать следить за вами? И ничего не рассказывать Леону?

– Перестать следить – это обязательно. Забавно думать, что кто-то пытался обыграть меня на моей территории. А вот не рассказывать… Ни в коем случае. Господин Аграновский обязательно поинтересуется, что случилось с вашей рукой. Расскажите ему все.

– Как вы меня покалечили?

– Как я сохранил вам жизнь. Удачи вам. Надеюсь, восстановление будет не слишком долгим.

Смоленский развернулся и направился прочь, словно ничего и не случилось. Два грибника встретились, поговорили и разошлись, все в порядке! За ним последовали его головорезы, которые будто бы забыли, что прибили человека к дереву.

А Ярослав так и остался стоять у сосны. После такого он мог бы обратиться в полицию или попытаться отомстить, но он уже знал, что не сделает ни того, ни другого. Поэтому Смоленский и не боялся показывать свое лицо! Он умел быть убедительным.

Ярослав понятия не имел, что связывает Леона и этого психа. Зато он знал, что ему самому, можно сказать, повезло – ему дали шанс!

Скорее всего, последний.

А ведь он всерьез намеревался отступить… Не потому, что так сказала Анна. Что бы он ни чувствовал по отношению к Анне Солари, это не было для Леона причиной слушаться ее, как ручная собачка. Нет, скорее, отступить он хотел, потому что его интриговало новое расследование. Оно было сложным – сложнее, чем все, с чем он сталкивался раньше. Леон хотел сконцентрироваться только на этом, а возню с Вадимом Смоленским оставить на потом точнее, с Юпитером.

Но Юпитер этот сам бросил ему вызов. По крайней мере, Леон воспринимал это именно так. Ярик был не просто партнером по бизнесу – он был другом. А с его друзьями, равно как с его семьей, так не поступают.

Сам Ярик был преисполнен своей обычной жизнерадостности и делал вид, что ничего не случилось.

– Да подумаешь, ладошку порезал! – хохотал он. – Это вовсе не повод носиться со мной, как курица с цыпленком. Заканчивай!

Впрочем, это сейчас он снова стал таким бойким. Леон чувствовал: там, в лесу, все было по-другому. Ярик сам не из робкого десятка, он был солдатом, он мало чего в этой жизни боялся. И все же Юпитер сумел сделать что-то такое, что серьезно повлияло на него.

Теперь страх отступил, и Ярик определенно не знал, что делать дальше. Сдаться или отомстить? Продолжить поиски, наплевав на все, или воспринять предупреждение всерьез?

Леону предстояло принять такое же решение. Ведь расследование «дела тридцати семи» никуда не исчезло, оно как раз было в самом разгаре! Он хотел разобраться в этом и остаться рядом с Анной, но и то, что случилось, он тоже игнорировать не мог.

Поэтому он отправился вместе с Яриком на очередную перевязку. Ему нужно было видеть, что именно сделал Юпитер, насколько наглым было это нападение. Как на такое вообще ответить?

Ярик, естественно, сопротивлялся. Не из-за того, что боялся, просто для него это было символом поражения, напоминанием о моменте слабости. Однако Леон умел настаивать на своем, ему нужно было увидеть – и он увидел.

На «порезанную ладошку» это никак не тянуло. Рана была жуткой, сквозной, врачам пришлось наложить десятки швов, чтобы хоть как-то соединить ее края. Похоже, уже при нападении Ярик получил серьезную травму, и стало лишь хуже, пока он освобождался. Сейчас рана выглядела зловещим черным пятном, покрытым засохшими корками крови. Кисть руки воспалилась и опухла, однако врачи в один голос убеждали, что ничего страшного уже не произойдет. Нужно лечение, время – и терпение.

Нет, мимо такого Леон пройти не мог. Желание отложить дело Юпитера на потом испарилось само собой. Возможно, этот тип действительно гений – Анна умеет правильно оценивать людей. Однако это не означает, что с ним никто не сможет справиться!

Он не говорил о своем решении, но Ярик все понял сам.

– Ты ведь будешь искать его, да? – спросил он, когда они шли к машине.

– Да.

– Этот тип опасен…

– Поверь мне, я знаю, – криво усмехнулся Леон. – Ну и что? Мне уже доводилось встречаться с опасными типами.

– Тут другое… Не знаю, как это описать, какое слово подобрать… Но я просто чувствую, что он отличается ото всех, вообще ото всех.

– Подозреваю, что ты прав.

– Ты скажешь Ане?

– Нет. Точно нет. И ты не говори!

– Не буду…

Анна определенно много знала об этом Юпитере, и эти знания тяготили ее. Поэтому Леон не собирался втягивать ее в преследование. Понятно, что с ее помощью было бы проще. Но это как раз тот случай, когда цель не оправдывает средства. Пусть Анна сосредоточится на поиске убийцы из парка, тем более какая-то зацепка у нее, похоже, есть. Со всем остальным Леону предстояло справляться самому.

По крайней мере, так он думал. А потом Ярик заявил:

– Я хочу помочь тебе.

– Тебе мало было?! – поразился Леон.

– Уж точно недостаточно, чтобы остановить меня!

– Псих ты все-таки… Послушай, без шуток, мне не следовало втягивать тебя в это…

– Да какие шутки? Вот это, – Ярик демонстративно поднял вверх перебинтованную правую руку, – уже личное. А насчет того, что ты меня втянул… Я знал, на что иду. Я хотел помочь тебе, но я сразу понимал, что это не игра.

Утверждение было спорным: Ярик был из тех, кто, возможно, никогда до конца не повзрослеет. Однако Леон не спешил и дальше с ним пререкаться. Он знал, что его напарник достаточно упрям, чтобы все равно влезть в это дело, даже если ему запретят. Собственно, именно так Ярик и спровоцировал Юпитера! Он продолжил расследование, хотя его попросили этого не делать.

А если так, разумней будет держать его под присмотром. Да и дело это достаточно сложное, тут любая помощь пригодится.