Уже далеко не первый раз за вечер Артур заметил, что, прочитав очередные несколько глав детектива, он либо не понял ни единого слова, либо моментально все забыл. В его голове куча пустых мыслей, которые постоянно борются за его внимание. Парень забросил назад немытые волосы, которые то и дело спадали обратно, раздражающе касаясь лица. Не сумев вспомнить, на какой строчке прерываются его знания о происходящем в книге, молодой человек сдался и отложил детективный роман, чтобы обдумать скопленный мозгом мусор, но все мысли сразу же разбежались. После нескольких секунд пустоты в голове внутренний голос вернулся, и Артур подумал: «Уже достаточно темно, можно открыть жалюзи». Ему нравилось смотреть в окно, рассматривать звезды и луну, думая о космосе, о Вселенной, обо всем, что так далеко, вечно и загадочно. Ночь помогает поддерживать то меланхоличное полумертвое состояние, в котором парень чувствовал себя крайне уютно, а день был для него слишком ярким, напрягающим и шумным, и в светлое время суток он старался огородить свою квартиру и себя в ней от внешнего мира всеми возможными способами.

Шел уже седьмой месяц, как Артур уволился из call-центра, в котором трудился чуть ли ни со дня своего совершеннолетия. Он ненавидел свою работу и никак не мог привыкнуть к унижениям, постоянному дискомфорту от общения с людьми и внутренней злости, которая медленно уничтожала его. Тем не менее парень долгое время не решался уволиться, потому что боялся остаться и вовсе без работы, ведь он не имел никаких навыков и трудно приспосабливался к новым условиям, но, когда состояние Артура ухудшилось настолько, что каждый вечер, приходя домой, он рыдал, и мучился от ужасного самочувствия, сил продолжать работать у него совсем не осталось. К счастью, его непривередливый образ жизни и периодическая родительская финансовая помощь позволяли скопить за эти годы достаточно средств, чтобы оставаться без источника дохода некоторые месяцы. И все это время, проживая однообразные пустые дни, парень откладывал поиски новый работы, стараясь экономить буквально на всем.

Заработанные деньги, постепенно заканчивались, а перспектива вскоре идти в центр занятости населения, чтобы потом опять страдать от ненавистной работы его удручала. Артур понятия не имел, какой жизнью он бы хотел жить, скорее всего его бы устроило ничего не делать, никем не быть, просто раствориться в своей комнате. Он не был ни сектантом, ни философом, разве что для человека со стереотипными представлениями о буддизме, он вполне мог сойти за местного Далай-ламу, потому что ему казалось, что все в этом мире – страдания, а его основным увлечением было бездумное рассматривание обоев на стене, что по сути является медитацией. Это занятие было бы для него идеальным, если бы периодически не возникало желание сменить обои.

Несмотря на наличие в комнате кровати и кресла, Артур сидел на полу, со стороны наблюдая за тем, как переплетаются обрывки мыслей в его голове. И вдруг на него будто вылили ведро холодной воды, разум поступил предательски и внезапно напомнил ему о неминуемой гибели. Артура часто окутывает паника, это происходит в самые непредсказуемые моменты. Осознание того, что когда-то его не станет, ощущение неизбежности, попытки представить пустоту и вечность, которые всегда заканчивались неудачей, вводили парня в жуткое состояние, заставляющие ощущать свою никчемность в этом мире, большая часть которого, находится за рамками человеческого понимания.

Артур сначала замер в напряжении, стараясь вытерпеть напасть, но затем мысль о неизбежной смерти и вечной пустоте, еще раз промелькнув голове, заставила его вскочить и бежать непонятно куда. Как только он добежал до входной двери, это чувство прошло, но нахлынуло другое. Опершись руками на стену, парень запрокинул голову, и теперь уже ему не давало покоя ощущение одиночества. Раньше в таких случаях он удовлетворял потребность в общении с помощью привычного дела – чтения очередного детективного романа, но последнее время ему это уже не помогало и Артур начал делать записи в тетрадях, в которых писал про все, что было в его голове.

Достав из тумбочки последнюю тетрадь, Артур обнаружил, что в ней уже совсем нет места, и отнес ее на балкон к другим исписанным. Эта была двадцать девятая. Каждая по сорок восемь листов, и все они были пронумерованы огромными цифрами на обложке, он нумеровал их, чтобы мог отследить, как менялись его мысли. Возвращаясь с балкона, молодой человек остановился, его взгляд случайно упал на окно, которое выходило во двор.

Артур вспомнил, что не так давно ему пришлось выйти из квартиры, чтобы сходить в магазин, а на обратном пути он встретил у входа в подъезд пьяного парня в капюшоне, который выглядел настолько болезненно, что создавалось впечатление, будто он никогда не спит и перманентно разгружает вагоны. Незнакомец стоял и задумчиво курил сигарету. Артур всегда старался обходить таких персонажей стороной, но по-другому домой было никак не попасть, и он просто ускорил свой шаг, боясь оторвать взгляд от двери.

– Привет, ты тут живешь? – Пьяный парень преградил Артуру путь и надел поверх капюшона от толстовки еще один, от куртки.

– Ну, да, – Артур старался не показывать свой страх и волнение.

– Круто! Меня Фил зовут, я тут тоже жить буду временно. Уже живу вернее, третий день уже. На работе отпахал, решил, вот, отдохнуть, а то задолбался уже у себя в деревне. Думаю, вот, ерундой пострадаю, и буду тут работу искать. Че есть она тут у вас вообще?

– Ну, да, есть.

– Значит надо работать… Но попозже. Отдыхать же тоже надо. Я, кстати, это, в пятьдесят первой живу, ну, мне еще под дверью какой-то осел наблевал вчера, слышал, небось. Хочешь, пойдем ко мне, выпьем чего-нибудь? Ты че хмурый такой? – Филипп бы уверен, что у него получается наладить контакт.

Как только Артур понял, что ему ничего не угрожает, он успокоился, дослушал все до последнего вопроса, и, ничего не ответив, просто молча вошел в подъезд, хлопнув дверью.

Прокрутив эту встречу у себя в голове, Артур в спешке надел шорты, футболку и в домашних тапках направился к Филиппу. В нормальном состоянии Артур никогда бы не стал наносить таких неожиданных визитов, но чувство одиночества и тревожность настолько сильно его терзали, что он, можно сказать, находился в экстремальной ситуации и был готов на все, лишь бы выкарабкаться из нее.

Филипп сидел в одних трусах на кухне, которая давно нуждается в ремонте, и пил водку, смотря посредственную американскую комедию на старом ноутбуке. Его досуг был прерван непрекращающимися звуками удара кулаком в дверь. Услышав, что кто-то ломится в квартиру, он сразу же надел первое, что попалось под руку: старые джинсы и порванную серую футболку, которая была даже не глажена. Открыв дверь, он узнал своего соседа и сразу понял, что с ним что-то не так, глядя на его замученное лицо. Филипп по-доброму засмеялся и отошел в сторону, показывая рукой, что Артур может войти. Они прошли на кухню. «Какая-то убогая комедия и дешевая водка.» – мысленно констатировал увиденное гость.

– У меня тут вообще звонок есть, можно было позвонить, я бы открыл, но ладно, так тоже можно. Ну, что расскажешь? – наливая себе водку, поинтересовался Филипп.

– Ничего.

– Тогда я буду рассказывать, – и он действительно начал рассказывать.

Филипп говорил о себе, пьянках, драках и знакомых людях, но так и не смог закончить ни одну историю, потому что, как только вспоминал что-то более интересное, прямо посреди повествования менял тему своего монолога. Артур пожалел о своем решении навестить соседа уже после двух минут рассказа, поражающего обилием слов-паразитов. Затронутые «искусным оратором», темы ему тоже не пришлись по нраву, и он пытался изо всех сил не слушать рассказчика, но все равно через барьер, выстроенный мозгом, в голову проникали слова Филиппа.