Я не помню, почему нас с Арабель потянуло в эту нишу, да и неважно это, важно другое.

Леди стонала с придыханием, хрипом и рваными вдохами. Поначалу это напугало меня. К тому же задранное платье и спущенный лиф свидетельствовали о том, что несчастной требуется чья-нибудь помощь. Однако ужаса она не испытывала, в этом я уверилась, но все равно не поняла, отчего та стонет.

При нашем приближении парочка не сделала попытки спрятаться или прекратить начатое. Складывалось впечатление, что нас совершенно не замечали.

Дебютантку не смущали руки лорда, то сжимающие, то поглаживающие ее грудь. Наоборот, ей это нравилось, а когда он опустился на колени и стянул кружевные, цвета шампанского, трусики, она выгнулась навстречу его губам, которые бесстыдно прильнули к лону.

Эта картина потрясла настолько, что я замерла, боясь не то что шевелиться, а даже моргать! Дыхание девушки становилось учащенным, а я с ужасом отмечала изменения в себе. Лиф вдруг стал тесным, ткань царапала соски. По коже словно колоском провели, вызвав множество мурашек. Но в самое страшное смятение привел меня жар внизу живота, а затем и отчетливая влажность между ног. В первую секунду решила, что начались женские недомогания, и это привело меня в чувство.

Схватив Арабель за руку, потянула ее из ниши. Но то ли она тоже была смущена, то ли ее невероятно заворожило открывшееся нам действо, девушка вырвалась. Опомнилась она через несколько секунд и с пылающими от стыда щеками бежала прочь быстрее меня.

Увы, к женским недомоганиям странная реакция тела не относилась. Я не знала, как это называется, а спрашивать было не у кого. Сейчас же, лежа в кровати и ворочаясь, задавалась вопросом: может, тело женщины всегда так отзывается на мужчину? Сомнений в том, что тот лорд не причинял боли девушке, у меня не было. Позже я видела его танцующим с другой леди. Та же, кто плавилась в его объятиях полчаса назад, отлично проводила время с молодым повесой и громко смеялась шуткам.

Но если так бывает только от близости с мужчиной, тогда почему от воспоминаний мурашки по коже и жар внизу живота?

Я воровато оглянулась на дверь и стянула ночную рубашку. А что, если попробовать прикоснуться к себе там? А еще потрогать грудь, как делал партнер дебютантки?

Нервно хихикнув, осторожно провела по обнаженной груди – невесомо, смущаясь от собственных действий. Ничего. Только щекотно и хочется укрыться одеялом. Тогда я принялась скользить пальцами по ребрам, поднимаясь все выше, пока не достигла сосков и осторожно их не сжала. Нет, я совершенно точно делаю не так, как надо!

Желание потрогать себя везде испарилось. Но, к собственному стыду, я бы хотела вновь ощутить то, что почувствовала, став невольным свидетелем смелой игры парочки.

Вздохнув, оделась и натянула одеяло по самое горло. Нет, определенно, нравы в высшем свете отличаются от того, что преподают в пансионе! Скромность? Послушание? Запрет на отношения вне брака? Сейчас я несколько иначе воспринимала ослушание Лании и Стефани. Если они так же плавились в руках своих мужчин, значит, это того стоило. Хотелось бы верить, что и с моим женихом будет все столь же чувственно.

А бал… Стервятники и гиены. Развращенное общество. Никто не скрывал ни похоти и желаний, ни того, как они удовлетворяют свои потребности. Для меня это стало потрясением. Впрочем, не таким сильным, как незабываемое шоу двух мужчин.

Я перевернулась на бок и усмехнулась своим мыслям. Как наяву встали образы Гарольда и Витольда, когда они оконфузились перед всеми гостями и – о ужас! – перед императорской семьей. Уверена, этим двум сволочам, посмевшим подсыпать нам в виски возбуждающий порошок, еще долго вымаливать прощения и позволения попасть на светский раут.

Я не скрывала своего ликования, глядя на то, как горячо «мышиный хвостик» обвивался вокруг Витольда и жарко целовал несопротивляющегося лорда. Жаль, полуголых «любовников» вывела охрана, и чем все закончилось, осталось неизвестным.

Нет, прощения им точно не выпросить! Никогда.

Эти мужчины были не единственными, кто посрамил себя в тот вечер. Да, мы играли жестко. Семь выпускниц пансиона дали отпор зарвавшейся знати с достоинством королев! Конечно, мокрые штаны наглых кавалеров не повод для гордости, как и их внезапно исчезнувшая одежда. Если только это не происходит на глазах тех, кто желал взять главный приз – честь дебютантки.

Я прекрасно понимала, чем нам могло грозить подобное поведение с лордами, однако пусть попробуют доказать, что это мы виноваты. Вздохнула и опять легла на спину. Вот ведь нравится мне этот потолок!

На губах играла сумасшедшая улыбка.

«Молодец, Алиса», – похвалил меня отец после первого инцидента на балу. А это означало только одно: он в курсе игр придворных и полностью одобряет мои методы.

Жаль лишь, информацией снабдить не пожелал, впрочем, как и помогать. А с другой стороны, нам всем предстоит и жить, и крутиться при дворе, и если мы не справимся своими силами, помогать нам никто не станет.

– Не спишь? – В комнату заглянула подруга.

– Наяна, ты раньше, чем я думала, – прошептала я, приподнимаясь.

– Заходите быстрее, – поторопила она других выпускниц, чуть отступив от двери.

Я и не сомневалась, что графиня пропустит всех вперед и только потом войдет сама.

– Даже не знаю, с какой стати я в этом участвую, – нагло плюхаясь на мою кровать, прошипела Сицилла.

– Наверное, чтобы не опозориться и таки выйти замуж? – Рывком выдернула из-под нее одеяло. – Но я тебя не задерживаю, где находится дверь, тебе известно.

– Девочки, перестаньте! – всплеснула руками Наяна.

– Хватит уже, вам же не по семь лет! – Кармен тоже включилась в игру «помирите двух пансионерок».

– Извини, – буркнула Сицилла, – это нервы.

– И отсутствие должного воспитания. – Я все еще злилась на нее.

– Алиса, тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? – вкрадчиво уточнила Наяна, заставив меня устыдиться. Перегибаю. Она права.

– Извините, девочки, я тоже перенервничала. – Вздохнула, глядя на выпускниц и товарок по несчастью. – Забирайтесь с ногами, – скомандовала, указывая на свою кровать. Я не сомневалась, что мы все поместимся. Накрыла подруг одеялом – не хватало, чтобы они простудились, – и сама забралась к ним.

– Итак, что мы имеем? – первой заговорила Таис и поежилась, она сидела с краю, и одеяла ей досталось совсем чуть-чуть. Ирма тут же ее обняла. – Нас поставили в дурацкое положение. Мы не вправе противиться воле семьи, обязаны хранить верность женихам и в то же время должны самостоятельно справиться с тотализатором лордов.

– Тотализатором? – фыркнула Сицилла.

– А как еще назвать? Каждый из этих мужчин сделал ставку на одну из нас, а может, и не на одну.

– По большому счету, сорвать куш желают только на двух, – выдохнула Сицилла, чем выдала себя с головой.

Видимо, ей хотелось оказаться на нашем с Наяной месте.

– Нашла чему завидовать, – беззлобно вставила я.

– Стоп, девочки, перемирие. – Наяна, как всегда, пыталась предотвратить очередную склоку. Впрочем, больше мы с Сициллой не огрызались.

– Сегодняшний вечер наглядно показал, где нам доведется жить и в каком окружении находиться. Поэтому мне бы хотелось, чтобы выпускницы смогли стать настоящими подругами. – Таис крепко сжимала край одеяла. – Мы необходимы друг другу, девочки.

– Жаль, что прошлые выпускницы с тобой не согласятся, – хмыкнула Ирма, – помните, как они ругались на балконе?

– Ты о Виалии и Сайне? – спросила Сицилла. – Мне их вражда показалась давней.

– Не только о них, позже еще три подошли. Вы должны помнить, они выпускались в год, когда мы только появились здесь.

– Помимо них, был выпуск старше на два года. Заметили, как они недобро смотрели на дебютанток и как кривили губы, глядя на нас? А ведь когда-то они были на нашем месте… – Это уже Кармен. – А уж когда сталкивались друг с другом, яд можно было в баночку сцеживать.

– Мы не такие! – уверенно заявила Наяна. – Даже леди Витория считает, что наш выпуск самый лучший.