- Ты что-нибудь узнаешь?

- Пока нет, - свет свечей то и дело выхватывал из темноты мебель, завернутую в белую ткань. Девушка отогнала мысль, что эти свертки похожи на чудовищ. - Мне кажется, что нужно подняться наверх.

- Идем. На втором этаже находился и кабинет отца и библиотека. Дом старый, так, что, пожалуйста, не отходи далеко.

И они двинулись по широкой лестнице наверх. Ступени, обтянутые красной ковровой тканью скрипели при каждом их шаге. Ханне показалось, что чем дальше они углублялись в дом, тем холоднее становился воздух вокруг, и темнота становилась словно осязаемой.

Вдруг, она увидела женщину, что стояла посередине лестницы и чуть не выронила свечу.

От ее вскрика Калеб остановился:

- Что случилось?

Теперь девушка поняла, что перед ней всего лишь портрет в полный рост.

- Мне показалось, что она живая!

Женщина на портрете была невероятно хороша собой, каштановые волосы были распущены и волнами спускались до самых ног. Красное платье выгодно подчеркивало бледность кожи, на лице горели голубые глаза, точная копия глаз Кевина, даже лукавое выражение то же. Но женщина была на картине не одна, за ее спиной, приобняв ее за чуть полноватую талию стоял Патрик Грейфсон. Молодой, красивый, ничем не похожий на того мужчину, которого знала Ханна. Даже глаза у него были другие. Теплые, ярко-зеленые, наполненные любовью, как и у Калеба. Художник передал невероятную гармонию между супругами. Казалось, что они оба еле сдерживают рвущийся наружу смех.

- Я родился через четыре месяца после того как была написана картина. Через год родился Кевин, и мама умерла в родах.

- Кажется, что они были очень счастливы. И он здесь совсем другой, будто и не он вовсе.

- Да, поговаривали, что после ее смерти он и изменился. Может ли потеря любимой, превратить человека в чудовище?

Ханна взяла его ладонь в свою. Так они простояли еще минут пять, в молчании глядя на лица предков.

- Нужно забрать его отсюда! Хочу, чтобы он висел в Грейфсон парке.

- Правильно.

Ханна погладила жениха по щеке, и они пошли дальше. На втором этаже стало как будто чуть теплее. И шторы на окнах в длинной галерее были раздвинуты.

- Нужно будет задвинуть шторы перед уходом, видимо мой сторож периодически прячется здесь от своей жены, - Калеб нервно ухмыльнулся и прошел вперед, открывая первую дверь слева. Это библиотека.

Но Ханна и без того узнала комнату. Даже мебель здесь не была зашторена. Кресла стояли в хаотичном беспорядке вокруг низенького стеклянного столика с напитками. На кушетке были разложены книги, и лежал парчовый мужской халат. А на большом письменном столе стояла пепельница, с затушенной сигарой. Словно хозяин только вышел из комнаты и еще планировал вернуться.

Калеб нахмурился, рассматривая обстановку, но хранил молчание.

Ханна прошла к пустому камину.

- Здесь! Здесь висела картина с бурей! Ну, та, что теперь у тебя в синей гостиной!

Мужчина зажег еще свечей, и теперь они могли видеть все гораздо лучше. Он почему-то подошел к камину и провел рукой над золой.

- В этой комнате все и началось. Когда он меня ударил, я упала сюда, а потом зашел тот, другой мужчина. Нет. Молодой человек. Точно! Я видела его модные высокие сапоги для верховой езды! Старики такие не носят.

- Ты помнишь их разговор?

- Нет, только одну фразу, что и раньше. Когда я очнулась, в комнате никого не было. И она была заперта снаружи. Я полезла в окно. Надеялась так сбежать, но был дождь, я поскользнулась и полетела вниз.

Калеб с трудом распахнул одно из окон. Внизу была площадка, выложенная брусчаткой. До нее было футов восемнадцать не меньше.

- Чудо, что ты не разбилась!

От взгляда вниз у Ханны закружилась голова, и она поспешила отойти подальше.

- Думаю, что когда ты, придя в себя, потеряла память, отец решил воспользоваться подвернувшейся удачей, - Калеб снова захлопнул окно.

- Давай уйдём отсюда,- девушка стояла посередине комнаты, обхватив себя руками, на глаза ей навернулись слезы.

- Да, идём, - задув лишние свечи, мужчина вывел ее коридор. Между его бровей по-прежнему виднелась хмурая складка.

- Нужно заставить сторожа хорошо осмотреть все комнаты. Не нравится мне это... Слышала?

И впрямь тишину прерывало тихое поскрипывание за соседней дверью, словно кто-то переминается с пяток на носок на особо скрипучей половице.

- Стой здесь, я посмотрю, - герцог опустил ручку двери и шагнул вперед, скрывшись в комнате. В одиночестве Ханне стало немного жутко.

Калеб вернулся.

- Здесь ничего, но я бы осмотрел и остальные комнаты. Сможешь спуститься сама?

- Да. Я лучше подожду в экипаже, здесь очень холодно.

Ханна медленно спустилась по лестнице, еще раз задержав взгляд на портрете Патрика Грейфсона.

- Почему ты сделал это со мной?

Неожиданный порыв прохладного воздуха задул пламя ее свечи. Вместе с тем, девушка успела уловить движение в темноте на первом этаже. Там стоял человек.

Крик застрял у нее в горле, не давая произнести ни звука. А человек тем временем приблизился и стоял уже у самого подножия лестницы в нескольких футах от нее. Рост, ширина плеч, выдавали в нем мужчину, но лицо было полностью скрыто тьмой.

- Кто вы?

Мужчина не ответил и стал подниматься по ступеням к ней. Ханна попятилась, наступила на подол своего платья, упала и ударилась головой, потеряв сознание.

Глава 18

- Мы никого не нашли, ваша светлость. Кто бы это ни был, он скрылся сразу после того, как напал на леди. Видимо, он понял, что дом пустует и решил этим воспользоваться. Вы уверены, что ничего не пропало? - инспектор полиции безразлично дернул плечом, делая пометки в блокноте.

- Если и пропало, не страшно. В этом доме не было ничего ценного. Но я хотел бы, чтобы вы нашли того, кто это был. О затратах не волнуйтесь.

- Да, конечно, если что-то узнаем, мы дадим вам знать, но, честно говоря, это маловероятно. Но мы сделаем все возможное…

- Вы должны сделать все возможное, а после невозможное. Это мой помощник Жан, держите его в курсе. Я надеюсь, сержант, мы поняли друг друга.

Жан прибыл с Парк-Лейн одновременно с полицией. И теперь ждал указаний.

- Мне нужно к мистеру Карсону. Позаботься, чтобы тут все убрали, и надежно заперли дом.

- Разумеется, ваша светлость.

- И еще, портрет моих родителей, тот, что висит на лестнице. Нужно отвезти его в поместье Грейфпарк.

Молодой человек лишь хмыкнул и кивнул головой. Его давно перестали удивлять странные просьбы хозяина.

Ханна ждала его в экипаже, прижимая к затылку мешок со льдом. Она сидела тихо, глядя в окошко, ведущее на дорогу. При его появлении она повернула голову, но быстро отвернулась обратно.

- Ты как?

- Все хорошо. Спасибо, - но по ее тону было понятно, что все совсем не хорошо.

Калеб хотел взять ее за руку, но она отдернула свою ладонь.

- Сейчас мы поедем к адвокату?

- Да, мы должны были быть там полчаса назад, но я уверен Карсон нас примет.

- Отлично. Хочу, чтобы все это поскорее закончилось.

Ее отстраненно-холодный тон ему не нравился.

- Что именно должно закончиться?

- Все. Довольно с меня приключений. Хочу уехать, туда, где никто меня не знает.

- Интересный план, - герцог откинулся на спинку сидения, скрестив руки на груди. - И давно ты это решила?

- Не знаю. Только что.

- То есть замуж ты больше не собираешься?

Она подняла на него глаза полные слез, но ничего не ответила, снова отвернувшись к окну.

Какое-то время, они ехали молча. И холодное напряжение между ними можно было резать ножом.

- Где ты был?

- Что?

- Тогда, во время бала, тебе принесли записку и ты ушел. Куда?

- Это была деловая встреча.

- На балу?

- Некоторые вопросы не терпят отлагательства.

- Понятно.

- Ханна, ты, что подозреваешь меня?