— Что это за херь? — выразился молодой человек, не в состоянии понять, что с ним происходит.

— О, очнулся, — отозвался откуда-то сбоку Данте. — Ну держись, пацан!

Женщина с белыми волосами и в черных кожаных одеждах пригвоздила мужчину к полу огромным двуручным мечом. Охотник сдержанно застонал.

— Сейчас начнется веселье, — прохрипел он, сплюнув кровь.

Та же женщина уже подходила к нему, держа в руках другой двуручник. Она замахнулась и всадила широкое лезвие прямо в желудок парня. Секунда и адская боль затопила сознание юноши. Он закричал, что есть мочи, разрывая тишину особняка. Крик стих так же внезапно, как и начался, оставив после себя звенящую в ушах тишину.

— Ничего себе, вставила, — подивилась Леди.

— С такой реакцией только на меч он до конца не протянет, — сдержанно прокомментировала Триш.

— Не боись, сейчас немного придет в себя, — со знанием дела заверил ее Данте. — Легче моего пройдет, вот увидишь.

Мальчик тяжело дышал, пытаясь вспомнить, что значит думать, чувствовать, жить. Кажется, эксперимент, что провел над ним Данте, попросту очистил его сознание. Столь бурная реакция появилась в результате того, что реагировать было просто больше не на что. Сейчас, осознав свое положение и вспомнив, зачем он здесь, парень осмотрелся более осознанно. Заметив улыбающегося Данте, лежащего рядом с ним, он сразу захотел начистить тому рожу. Он даже сжал кулак демонической руки ради этого.

— Пришел в себя? — как ни в чем не бывало спросил старший охотник.

— Ага, — желание врезать было нарисовано на лице Неро. Невозможность осуществления задуманного веселила Данте.

— Это было обязательно? — он обратился к мужчине, но вопрос Триш приняла на свой счет.

— Слушай, парень, ты все еще можешь отказаться. Тебя никто не заставляет это делать.

Неро повернулся к ней. Он одним только взглядом пригвоздил ее к месту, где она стояла, не позволяя пошевелиться. Сейчас он напомнил ей того странного темного рыцаря Нело Анджело, что был так высокомерен, так недоступен и так силен, что заставлял подчиняться своей воле.

— Ты неправильно меня поняла, — он не извинялся, просто констатировал факт, — я спрашивал у Данте.

— Ну, я подумал, так будет немного проще, — ухмыльнулся наследник Спарды, вновь и вновь поражаясь сходству Неро и его родного брата.

— А меч зачем?

— Чтобы не рыпался во время умерщвления. Плюс, нам же нужно оружие с той стороны?

— Понятно, — мальчишка успокоился и откинул голову обратно на пол. Кажется, тот факт, что он был распят на полу, а из его желудка торчал здоровенный меч, его больше не волновал.

— Парень, ты уверен? — не унималась Триш. Ей очень не хотелось калечить этого здорового симпатичного мальчика.

— Триш, — он посмотрел прямо на нее, все еще влияя на ее своими анжеловскими чарами, — я полностью доверяю тебе. Я знаю, что ты умный и расчетливый демон, иначе бы Данте не доверил тебе свою жизнь. Я знаю, что ты ни за что не допустишь нашей смерти. Пожалуйста, позаботься о том, чтобы мы попали на ту сторону.

Женщина опешила, не зная, что ответить.

— Я бы не сказал лучше, — поддержал его слова Данте. — Приступай, солнышко! — он лучезарно улыбнулся.

— Х-хорошо, — смирилась демонесса. — Леди, тебе лучше выйти.

Как только дверь в ванну закрылась с той стороны, комната превратилась в полигон электрических пыток. Женщина методично прожаривала нерв за нервом, не давая регенерации шанса. Она не была любительницей пыток, но пытать умела. Долго, со вкусом, ощущая состояние своих жертв, точно зная грань, когда следует остановиться. Возможно, благодаря этой чувствительности она смогла почувствовать к полудемону что-то помимо ненависти или желания убить, навязанного приказом.

Сказать, что это было неприятно, это значит промолчать. Мозг Данте давно не подвергался такому извращенному способу самоубийства. Он чувствовал все на пределе, ощущая, как верещит каждая его клеточка, поражаемая чистейшим электрическим током. Сказать, что это было больно, это значит что-то промямлить. Боль не шла ни в какое сравнение с этим. ЭТО было намного сильнее и опаснее боли. Это было концентрированное чувство приближающейся смерти. Оно было противоположно тому, что испытал сегодня парень. Когда сначала все твое тело работает на пределе очень долгое время. Удовольствие и боль, страх и надежда, будущее и прошлое смешиваются в единый комок чувств и размазывают тебя по полу. Не на долю секунды отправляя тебя в блаженный нокаут, а на целую гребаную вечность. Парню сейчас намного легче: большая часть его чувств перегорела во время их небольшой потасовки. Подтверждением тому был крик от безболезненного для парня действия. Тело помнит, как реагировать, даже посылает какие-то импульсы, которые мозг может даже воспринять. Но мозг реагирует неадекватно. Большую часть информации он пропустит мимо, не давая парню осознавать, насколько это действительно больно. Данте гордился собой. Только эта гордость, знание, что с мальчишкой все будет хорошо благодаря ему, позволяла ему держаться в сознании.

Триш ждала первой реакции. Мальчики держались молодцом, пытаясь не поддаться на провокацию тела. Данте осознанно, Неро — как-то странно. Демонесса все ждала, когда же кто-то из них сдастся и закричит. Это бы означало переход ко второй фазе, потому как пытать она умела, но делать этого она не любила.

Первым сдался Данте. Он заорал во все горло, донося до Триш всю информацию о своем состоянии. Неро же всего лишь неприятно морщился, даже не подавая признаков сдерживаемой ярости. Видимо, «перегрев» значил для Данте нечто определенное, уменьшающее чувствительность тела. Что ж, в таком случае ориентироваться на Данте было единственным правильным решением.

Она прибавила несколько вольт, чтобы увеличить нагрузку на регенерацию и продолжила следить за реакцией.

А ночь и не думала заканчиваться.

========== Часть 5 ==========

Предупреждение! В этой главе присутствуют сцены эротического характера.

Последние мгновения жизни Неро напоминали бред шизофреника. Вот он лежит, его тело бьет в непроизвольных конвульсиях. Он не чувствует своего тела! А вот уже какая-то милая девушка льет ему в горло воду. Боже, как он хочет напиться, он и не думал, что испытывает такую сильную жажду. Эта жижа не похожа на воду. Кроме того, она не позволяет напиться, она делает жажду сильнее! Но у него нет сил, чтобы отказаться от этой дряни, которая плюс к своему мерзкому вкусу еще и так противно воняет. Стоп, когда это он стал различать запахи? После второй, третьей кружки противной слизи? А может, это было десять кружек назад? Все равно!

Скоро рождается еще одно странное ощущение, ощущение, что я не один такой. В комнате есть еще один я. Я сижу рядом с самим собой. Я воспринимаю мир точно так же, как я сам, и полностью осознаю себя второго. Еще несколько кружек, и мы почти как единый организм. На какой-то из кружек мы вспоминаем о третьем. Точнее, это он вспоминает о нас. Он заботится о нас, мы его часть. Кто мы? На этот вопрос все как-то нет ответа. Он даже на языке не вертится.

И тут мы начинаем ощущать себя тем, кем мы и являемся. Мы — призрачный пес. Мы тот, кто охотится, кто ищет, кто преследует всегда. Мы созданы ради того, чтобы следовать. Мы можем следовать куда угодно, за кем угодно. Почему сейчас мы не следуем? Ах да, нас же самих поймали. И что с нами делают? Нас поют нашей же кровью. Во всем этом был какой-то смысл, но он ушел от нас, когда мы стали нами.