========== 0. Автобус ==========
Оля листала музыку в плеере.
За окном проносились бесконечные деревья, деревья, кусты и снова деревья — изредка они прерывались вырубками. Ещё зелёные — сентябрь, как-никак, листья ещё не опали. Даже какие-то цветки виднеются, из поздних.
Оля зевнула. Она не была ботаником, а по биологии у неё с трудом выходила четвертная четвёрка — четвёрка только потому, что за непрофильные предметы в физмат-лицее особо не драли. Так что в цветах она не разбиралась ни капли, а рассматривать зелёные заросли за полтора часа поездки уже наскучило.
— Далеко ещё до Москвы? — спросила она, вытаскивая один наушник и оборачиваясь к соседке. Пухленькая блондиночка Стася читала книгу. Кажется, она вообще не замечала, что происходит: книжка увлекла подругу с головой.
— А? Что? — Стася дёрнулась, оторвалась от страниц, поправила съехавшие на носу очки. — До Москвы?
— Сколько ехать ещё, спрашиваю. Скажи, плиз, у меня джипиэс глючит, вообще не могу понять, где я.
— Так он у всех глючит, — флегматично заметила Стаська, но в рюкзак за телефоном, хоть и с неохотой, всё-таки полезла. — Понятия не имею, через какую глушь мы едем, но он тут как-то… очень избирательно ловит. Ща скажу.
Она замолчала, уткнувшись уже в телефон и сосредоточенно тыкая в экран розовым ногтем. Оля тактично отвернулась: подсматривать в дисплеи чужих телефонов невежливо — но полуголого анимешного красавца на обоях Стаськиного смартфона невольно разглядеть успела.
— Недалеко, — объявила та через пару минут. — Ну, то есть, я так думаю. Сама глянь.
Оле в лицо ткнули светящимся экраном с открытой онлайн-картой. Красная точка, которая должна была указывать местоположение, расползлась на половину дисплея: где-то в пределах невнятного пятна и ехал сейчас их автобус.
— Очень информативно, спасибо, — Оля вздохнула. — Блин, мы что, аномалию какую-то проезжаем? У кого ни спрошу — глюки какие-то.
— Не должны, — встрял с заднего сиденья хрипловатый пацанячий голос. Игорь или Никитос? — Я смотрел перед поездкой. Всё чисто. Но вообще ехать мы должны были часа два или около того, так что по идее уже должны были до Москвы добраться.
— Но не добрались, — возразила Оля. — До сих пор в какой-то глуши. Как это понимать вообще?
— Я знаю? Водила заблудился, — сзади хохотнули. Теперь понятно: это Игорь. Никитос, в отличие от брата, дебильных шуточек не генерирует.
Оля вздохнула и неохотно вытащила второй наушник.
— Стась, подвинься, я вылезу. Пойду спрошу у преподов, куда это нас завезли.
— Слышь, Никит, проснись, — сзади зашуршало, — блин, дай выйти, я тоже спросить хочу! Никит? Никит?! Да чтоб тебя, ладно, сам напросился!
Когда Оля наконец выбралась с сиденья в узкий автобусный проход, она почти лоб в лоб столкнулась с Игорем. Встрёпанный, как всегда, верзила-спортсмен давил лыбу, но получалось не очень уверенно. Нервничает?
— Никитка спит, я его разбудить не смог, — пожаловался он. — Дрыхнет как убитый. Что это с ним, укачало, что ли…
— У него спроси, — Оля пожала плечами. — Пойдём в нос, спросим. А то тихо как-то. Ты тоже заметил?
— Ну так сколько едем, понятно, кто спит, кто в телефоне сидит. Но вообще странно, что-то реально тихо так. И от Вивлы ничего не слышно, хотя она обычно чуть что орать начинает.
Тишина и впрямь стояла подозрительная: сейчас, когда Оля сняла наушники, она быстро обратила на это внимание. Не может такого быть, чтобы целый класс девятиклассников, едущих на экскурсию в Москву, просто вдруг умолк и сидел тихо всю дорогу!
У Оли неприятно ёкнуло внутри. Что могло случиться, пока она слушала музыку?
Автобус по-прежнему ехал: ровно и быстро, даже почти без тряски.
Пока они пробирались вдоль рядов кресел, Оля заглядывала на сиденья и пыталась понять, что стряслось с одноклассниками. Лизка спала без задних ног — даже маску для сна надела! Олежек дрых, уронив голову на стекло. Видимо, смотрел в окно, так и сморило. Хотя Оля так спать никогда не могла: стекло вибрировало во время езды, и от этой вибрации неприятно стучали зубы.
— Они все спят, — удивлённо пробормотал Игорь. — Все до единого. Даже Вовка.
Вовка был штатным зубоскалом. Живчик, электровеник, «тот-самый-парень-с-шилом-в-заднице», он со своей гиперактивностью даже на уроках сидеть спокойно не мог. И тут — нате вам: посапывает, развалившись на полтора сиденья, точно заснул в движении.
— Не нравится мне всё это, — шепнула в ответ Оля. — Смотри, Ленка спит с бутылкой энергетика в руке. Ты когда-нибудь видел, чтобы люди после энергетика вырубались?
— Видел. Но это был Никитос, и он тогда три ночи не спал и готовился к олимпиаде. Тут походу не тот случай.
Оля поискала глазами Витьку: тот сидел рядом с ней за партой и иногда давал ей скатывать химию. Нигде не видно. Странно: Витёк точно ехал с ними на экскурсию. Она помнила, что сидел он где-то спереди и около получаса назад, кажется, вставал со своего места, но… они прошли весь автобус насквозь, а одноклассника не было видно.
Кроме Витьки, куда-то делся Женя. Будь всё как обычно, Оля бы даже не удивилась: странноватый нелюдимый олимпиадник терпеть не мог групповые мероприятия. С прошлой экскурсии, куда его, по слухам, загнали чуть ли не пинками, он умудрился сбежать — добрался до дома на попутках и так и не понял, почему Вивла на следующий день закатила истерику. Или сделал вид, что не понял.
Но сейчас, когда все вокруг спали беспробудным сном, а автобус ехал сквозь неведомую глушь, пропажа Женьки и Витька воспринималась совсем иначе. Странно и зловеще.
Носовая часть автобуса встретила их всё той же тишиной. Оля бы назвала её звенящей, если бы не ровный гул двигателя и шум проезжающих мимо машин.
Минутку. Шум машин?
— Игорь, — медленно произнесла Оля, внутренне холодея, — скажи мне, что это оживлённая подмосковная трасса. Потому что я вижу…
Машин не было. Ни одной.
Они ехали по шоссе сквозь лесопосадку, они подъезжали к столице, они, в конце концов, уже должны были быть в Москве! Как в Подмосковье может не быть машин? Как?! Они же не в тайге какой-нибудь!
Игорь молчал, уставившись куда-то на сиденье водителя. Оля растерянно поискала глазами Вивлу. Их классная, конечно, старая грымза, но хоть она может объяснить, что происходит?
— Виктория Владимировна? — она неуверенно позвала учительницу. — Вы где? Тут что-то странное происходит… Виктория Владимировна? Ответьте!
— Оль, — севшим голосом пробормотал Игорь, — она… кажется… не ответит. Посмотри.
Что-то в его тоне — то ли нетипичные для него истерические нотки, то ли странно подрагивающий голос — заставило Олю поёжиться. Она обернулась тут же, но ей показалось, будто пройти успела вечность.
На сиденье водителя лежала одежда. А само сиденье было пустым.
========== 1. Выхода нет ==========
— Он же… просто ушёл? — шёпотом спросила Оля, ни на миг не веря в то, что говорит. — Почему одежда тут…
— Что ты такое несёшь? — прошептал Игорь в ответ. — Куда он мог уйти? Без одежды. Без вещей. Оставив чёртов автобус… ехать без водителя.
— Как такое вообще возможно? Он будто в воздухе испарился.
Клетчатая рубашка с заплатками на рукавах, выгоревшая от солнца. Потёртые голубые джинсы. Недорогие часы, валяющиеся под сиденьем. Не мог же он бросить всё это и уйти?
Оля медленно опустилась на корточки. На педалях лежали поношенные ботинки из кожзама, а из них задорно торчали чёрные мужские носки.
«Не удивлюсь, если в них ещё и дырка», — мелькнула в голове дурацкая, несвоевременная мысль. Что за чертовщина вообще происходит?
— Надо затормозить, — хрипло произнёс Игорь. — Надо… а то врежемся во что-то — и конец.
Словно в замедленной съёмке он несмело потянулся к водительскому сиденью. К рулю, к педалям, к нелепой, будто специально забытой на обшарпанном автобусном кресле одежде. Над лобовым стеклом тупо болталась иконка: равнодушный Иисус взирал на происходящее без интереса, строго выставив перед собой ладонь.
