– Хорошо, – я изобразила милейшую улыбку, пытаясь позвонить мужу. Трубку он не поднимал. Даже гудки не шли. Обиделся. Это – именно тот самый случай, когда перед походом в магазин на всякий случай бросаешь на бесплатные доски объявление: «В связи с предстоящей командировкой, возьму в аренду двадцатилитровую кастрюлю!». Черт! Зато я буду знать, что он КУШАЛ и ЧТО он кушал! Нет, это действительно похоже на бред!

Ладно, раз позвонить не получается, то придется рассказывать маркетинг. Интересно, им ликбез с примерами или без?

– Для начала нам нужны профиля. Чем больше, тем лучше! – деловый голосом сообщила я. – Мы делаем красивые шапочки на профиля, желательно в одном стиле, а потом занимаемся постами. Продающими постами. А еще нам нужны лайки на каждом посте! Чем больше лайков, тем лучше! Помимо этого нужен канал. Канал вообще легко сделать. Тут пара минут, и все готово! Вот по такой простой схеме завоевывается рынок!

– Завоевание рынка это уже интере-е-есно! – улыбнулся венценосный гад фирменной улыбкой и взмахнул рукой.

Рядом со мной появилось зеленое облако, которое всосало меня с причмокиванием, чтобы через пару мгновений выплюнуть в месте мне неизвестном. Вокруг меня сновали странно одетые люди, поглядывая на меня с явным интересом и опаской. На грубо сколоченных прилавках лежала какая-то заветрившаяся снедь. Санэпиднадзор, глядя на эту стихийную торговлю, не просто закрыл, а молча выколол глаза, стараясь не смотреть на рой мух, облепивших свиную голову. Я стояла посреди площади, проседающая под тяжестью массивного черного доспеха, и сжимала в руках шипованную дубинку, как бы намекающую, что эволюция обошла меня десятой дорогой.

– Э…ы…, – нечленораздельно удивилась я, как бы давая понять, что эволюция обрекла меня не только на вымирание, сколько на офигевание! – Это что за…

– Ну, чего сто-о-оим? – раздался гаденький голос возле моего уха. – Кого жде-е-ем? Вот рынок. Завое-е-евывай!

Я обернулась, выронив свою дубину, но рядом никого не было!

– Ну-у-у? – снова раздался насмешливый голос, а кто-то из прохожих стал показывать на меня пальцем. – Получа-а-ается? Если получится, то я, так и быть, поду-у-умаю над твоим предложе-е-ением.

Что-то мне подсказывает, что мне просто ездит по ушам один водитель лапшевоза.

– Я же сказала, что начинать нужно с профилей! – нервно выкрикнула я, глядя на какой-то средневековый базар, за который никто, включая меня, не хочет брать ответственность. Что вообще происходит?

Облако снова втянуло меня в себя, заставив мои внутренние органы вспомнить парк аттракционов и посочувствовать друг другу. У меня уже на кого-то формируются вполне музыкальные планы, когда один удар в бубен обеспечивает арфу и крылья.

Неожиданно для себя я очутилась во мрачной пещере с киркой в руках и сумкой на плечах. Кирка? Зачем она мне? Что тут вообще твориться?

На меня смотрела огромная серая глыба, а тусклый свет свечи, спрятанной в фонарь, освещал черный туннель, уходящий в бесконечность. Мне под ноги что-то упало, заставив меня наклониться и присмотреться. Среди камней лежала золотая монета с изображением такого профиля, благодаря которому фраза: «Главное, что человек хороший», звучит как приговор. Огромный нос, выпирающий подбородок и глаз, который природа натянула не по инструкции.

– Это что? У вас – навар, у нас – капец? – удивилась я, оглядываясь по сторонам и вслушиваясь с собственное гулкое эхо, многократно отражающееся под сумрачными сталактитами и сталагмитами. Сейчас один, с позволения сказать, гондольер отгребет на своей гондоле по полной программе.

– Это – про-о-офиль, – снова раздался насмешливый голос, заставив меня подозрительно осмотреться и замахнуться киркой в пустоту. – Нам ведь нужно много профилей? У нас их нет. И с этим явно нужно что-то де-е-елать!

– Да прекрати ты, наконец! – закричала я, содрогаясь от звука собственного голоса, который эхом разносился по всей шахте. – Ты меня неправильно понял! На профиля делаются посты с лайками!

Зеленое облако с утробным чавканьем всосало меня, а потом смачно выплюнуло возле какого – то мрачного мужика, держащего целую упряжку собак. Особей двадцать – двадцать пять. Псы тянули бедолагу в разные стороны, рычали и выли и лаяли. Один пес пытался сожрать другого… Третий активно мочился на ноги собаководу, который судя по глазам уже сделал свои собаковыводы, пытаясь сохранить не только физическое, но и душевное равновесие. «Лишай! Сидеть! Тузик! Нельзя! Барбос! Фу!» – орал мужик, пытаясь удержать всю свору.

– По-о-осты и ла-а-айки, – сладенько протянул знакомый голос. – Как ты думаешь? Ла-а-аек достаточно? Или нужно больше? Я беру по ма-а-аксимуму!

– Да что ты, в самом деле!!! Я же тебе объясняю! Нужен канал… – заорала я, шарахаясь от оскаленной пасти особо наглого пса, который в нашем знакомстве решил пропустить стадию обнюхивания и сразу перешел к стадии: «беги, Форест, беги!».

Меня дернуло назад, как раз в тот момент, когда зубы щелкнули прямо перед моим носом.

И вот я почему-то стою с лопатой, недалеко плещется какая-то река, а вокруг никого. И тишина…

– Что это? – нервно спросила я, разглядывая девственную природу.

– Копа-а-ай! – сладко заметил голос, заставляя меня нервно сглотнуть.

– Что копать? – удивилась я, глядя, как по травинке ползет огромный жук. Где-то вполне жизнерадостно щебетали птички.

– Кана-а-ал! – снова сладенько заметил голос, явно издеваясь надо мной. Я посмотрела себе под ноги, радуясь, что не имею проблем с дикцией и буква «к» прозвучала достаточно четко и членораздельно. Не думаю, что мне будут в случае чего компенсировать производственную травму седалища по вине врожденного дефекта речи.

– Да что б ты всему миру твиттер-аккаунты заводил! Ты меня вообще слушаешь? Я сейчас тебе по шапке надаю! – сплюнула я, бросая лопату на землю, а меня снова засосало облако, чтобы бросить на каменные плиты.

– Совсем забы-ы-ыл, – ехидно протянул мой невидимый, от того еще живой и здоровый оппонент, пока я осматривалась по сторонам, глядя на какое-то странное приспособление, похожее на прялку.

Я встала, злобно ругаясь, попыталась отряхнуться, но в моих руках были вязальные спицы и моток какой-то пряжи. Вся комната была завалена клубками и нитками, напоминая комнату отдыха паука.

– И ша-а-а-апочка, – сладенько мурлыкнул голос.

Я закрыла глаза и покачнулась от неожиданной слабости и головокружения. Марево спало, меня встретил уже знакомый тронный зал и почти знакомые, но уже успевшие не понравиться лица. Надо мной все дружно смеялись, а в моих дрожащих руках все еще были невидимые спицы, которыми я что-то собралась вязать, вспоминая изнанку и лицевую. Съежившаяся, рано поседевшая бабушка в моем лице, подозрительно с прищуром посмотрела на свои руки, переводя взгляд на окружающих. Мне сильно захотелось связать кому-то колючий чехольчик для самомнения. Или в качестве альтернативы презентовать наш гель для интимной гигиены. А то недавно нас забрасывал гневными отзывами некий сорокалетний Михаил, раздраженно заявляя, что у него после геля там все чешется, его жена отлучила от тела и выгнала из дома, но самым страшным было то, что гель стал причиной увольнения с работы, ибо сосредоточиться на работе Михаилу стало совсем непросто. Набирать на компьютере нужно двумя руками, а двумя у него никак не получается! Он присылал фото «пострадавшего органа», требовал сатисфакции, угрожал подать жалобу в Гаагский трибунал по защите прав потребителей. Ну не подошел Михаилу женский гель для интимной гигиены! Не подошел! Мы предложили ему отказаться от геля, но он обиделся и ушел на другие форумы парафинить нашу продукцию. Судя по периодичности и частоте гневных откликов, Михаил, как и большинство авторов эротического чтива, приловчился набирать одной рукой, поэтому мы за него спокойны. Одна рука при деле, другая при теле, а кое-что в геле. Гармония…