6. Пьер Юиг
Возрождение. 2014. Кадр из фильма
Снос Берлинской стены, начавшийся в ноябре 1989 года и ставший символом ликвидации «железного занавеса», равно как и последовавший пять месяцев спустя запуск в открытый космос телескопа Hubble с космического корабля Discovery, ознаменовавший собой новаторское устремление «научного глаза» за самый дальний горизонт возможного ви́дения, выглядит впечатляющей метафорой внезапно обретенной безграничности воображения, которая характеризует искусство, созданное в последующие годы. Уже более века, если считать с конца XIX столетия, развитие современного искусства воспринималось как последовательность беспрерывно сменяющих друг друга направлений: импрессионизм уступил место постимпрессионизму, кубизм растворился в сюрреализме, фовизм обратился в абстрактный экспрессионизм, поп-арт эволюционировал в постмодернизм… А затем вдруг превалирующий стиль стал казаться большинству столь же устаревшим понятием в эстетике, сколь и любая тираническая догма в политической сфере. Дни всеобъемлющих философских концепций и полемических манифестов, которым художники либо неуклонно следовали, либо категорически их отвергали, прошли. Без ортодоксии, предполагающей идею сопротивления, естественно, не может быть никакого авангарда – никакого свержения старого порядка новым. Громко прозвучали драматические заявления о том, что история искусства исчерпала сама себя: в середине 1980-х годов видный теоретик, Артур Данто, констатировал стремительное приближение человечества к «концу искусства». Для грядущего описания последнего, согласно гипотезам Данто и близких ему авторов, окажется неприемлемой форма последовательного повествования, которое состоит из отдельных глав, посвященных различным стилям, и в котором Средневековье уступает место Ренессансу, а за романтизмом следует реализм. На его место заступит хаотичная и нескончаемая эра индивидуального ви́дения – всевозможных, вседоступных и абсолютно непредсказуемых чудес.
7. Пабло Пикассо
Герника. 1937. Холст, масло
Эти прогнозы во многом подтвердились. В современном художественном климате нет речи о господствующих стиле, технике или методе, которые бы направляли художественную практику, как нет и доминирующего медиума. Веками под изобразительным искусством общество понимало почти исключительно три главных его вида: живопись, рисунок и скульптуру. Для нас же ограничиться этими категориями – значит закрыть глаза на большинство исключительных произведений, создаваемых в настоящее время. То, что начиналось как смелый жест, когда Марсель Дюшан ввел в обиход концепцию так называемого реди-мейда (самым одиозным примером которого стала его работа 1917 года – писсуар, получивший название «Фонтан» |9|), было подхвачено в лукавых фантазиях поп-артистов в 1950–1960-е годы. Широкое распространение получило концептуальное искусство, в сфере которого запросто используются апроприированные (приобретенные за деньги или просто найденные) в повседневной жизни объекты: концептуализм давно рассматривается как жизнеспособная и эффективная творческая стратегия наравне с традиционной практикой и ее инструментарием – кистью, карандашом или резцом. Добавьте к этому своеобразие новых технологий, возникших в эру дигитализации, и любой творец визуального искусства за последние сорок тысяч лет – с тех пор, как человечество впервые стало создавать искусство для глаз, – окажется практически невосприимчивым ко всей палитре возможностей, доступных современному художнику. Экспозиция произведений действующего ныне автора с не меньшей долей вероятности будет состоять из видео, диорам, цифровой фотографии, найденных объектов и живых перформансов, чем из демонстрирующих мастерство рисунка работ на бумаге, живописных полотен или трехмерных объектов, созданных из металла, мрамора или глины.
8. Дейл Чихули
Люстра V & A. 2001. Выдувное стекло, сталь
Странно думать о том, что художественные техники и медиа, которые мы сегодня считаем традиционными, некогда выглядели революционными и поражали первых зрителей своей смелостью. К примеру, натянутый на подрамник холст как основа для масляной живописи явился в XIV–XV веках новшеством для зрителей, привыкших к искривленным поверхностям и тяжести деревянных расписанных панелей. А недавнее внедрение электронных гаджетов в нашу повседневность произошло настолько стремительно, что нам уже трудно вспомнить, насколько новаторским казалось поначалу их использование при создании произведений искусства. Совмещение ракурсов и плотность деталей в таких работах, как ночной пейзаж «Лос-Анджелес» (1999) |10| немецкого фотографа Андреаса Гурски, были технически недостижимы до демократизации цифровой техники, и, судя по всему, именно благодаря ей началось пробуждение мира безграничных художественных возможностей.
9. Марсель Дюшан
Фонтан. 1917. Реплика (оригинал утерян). Керамический писсуар
В последние десятилетия освобождение формы совпало с запоздалым раскрепощением, которое, с точки зрения общества, служит необходимым условием для существования искусства и, как предполагается, его создания. Если в предыдущие эпохи вклад женщин-художниц в творческое брожение недооценивался историками, то умаление значимости их достижений в наши дни невозможно без искажения подлинного облика современного эстетического сознания. Невозможно сегодня и выделить бесспорную географическую столицу искусства. Удобная карта, по которой критики отслеживали происходившее в конце XIX – начале XX века смещение культурных координат из Парижа к Нью-Йорку, в послевоенные годы внезапно переродилась в гомогенизирующую пикселизацию цифровой системы глобального позиционирования (Global Positioning Systems, GPS). Искусство теперь повсюду, и взгляд на него как на преимущественно евро-американский феномен потерял всякую убедительность. Любые попытки обобщить его характерные черты должны включать в себя примеры и из Латинской Америки, и из Австралии, и из Азии, и из Африки.
10. Андреас Гурски
Лос-Анджелес. 1999. Печать Cibachrome
Полная свобода того, чем искусство может быть, кто его создает и где его можно найти, совпадает с переоценкой соответствующего места искусства в обществе, не говоря уже о пересмотре его разумной финансовой стоимости. До 1990-х годов Венецианская биеннале служила уникальным международным форумом для демонстрации новых работ современных авторов. Однако в последние тридцать лет регулярные мероприятия, посвященные представлению произведений молодых и уже прославленных художников, стали проводиться во множестве городов по всему миру, самые знаменитые из которых – это Базель, Гонконг, Стамбул, Лондон, Лос-Анджелес, Майами, Париж, Сан-Паулу и Шанхай. В большей или меньшей степени коммерческие по своей направленности, эти форумы играют решающую роль в создании творческих репутаций и, соответственно, в формировании порядка цен, устанавливаемых на художественную продукцию. Хотя рыночная привлекательность художника на протяжении всей истории была важнейшим фактором в определении траектории его карьеры, некоторые аналитики современного арт-бизнеса и, в частности, вторичного художественного рынка (зависимого от стоимости аукционных продаж) пришли к выводу, что деньги начали оказывать искажающий эффект и на качество самих работ, и на способность специалистов выносить квалифицированное суждение, выделяющее исключительные произведения на фоне всего того, что претендует на высокую оценку.
