– Он уничтожил мой хоркрукс! – потрясая руками, словно грозил кому-то невидимому, завопил Волдеморт и тут же обмяк и обессилено откинулся на спинку кресла. – Как мне его остановить? Притвориться, что готов сдаться – вдруг выйдет выяснить, где он держит остальные хоркруксы? Выторговать встречу с ним тет-а-тет и захватить в плен? Или лучше продемонстрировать, на что способна моя армия?

Темный Лорд взял чистый лист и записал только что пришедшие в голову способы избавления от проблемы, а затем принялся взвешивать все за и против того или иного хода. В итоге он пришел к выводу, что ничто не даст ему полной гарантии успеха, а вот риск потерять хоркруксы имелся нешуточный при любом подходе к решению вопроса.

– Если скажу, что готов пойти на уступки, и начну переговоры, якобы желая заручиться более надежными гарантиями, то прежде всего потеряю лицо, признав себя виновным непонятно в чем. Стремиться к власти – не преступление! А если Поттер собрался спросить с меня за все смерти, приписанные моим соратникам Дамблдором и ему подобными, то я язык сотру, доказывая, что это не наших рук дело. Хотя и Белла с Барти любили пошалить… – Темный Лорд печально улыбнулся, словно тоскуя о прошедших днях, но тут же сник, вспомнив о том, кто передал Поттеру два его хоркрукса – чашу и змею. Он был уверен, что Нагини укусила Беллатрису, когда та ловила ее, чтобы отдать врагу. – Нет, этот вариант не подходит. Я не стану ползать на коленях, чтобы выпросить себе лучшие условия существования, даже если Поттер и согласится отдать мне оставшиеся хоркруксы ради моей капитуляции! – возмущенно прошипел Волдеморт. Он предпочитал озвучивать свои размышления, это позволяло ему лучше концентрироваться на вопросе, который следовало решить. – На встречу наедине Поттер не согласится ни при каких условиях, особенно после того, как я ему пообещал тысячи мучений. Остается одно – пригрозить войной, а для демонстрации силы устроить налет на Косой переулок или тот же Хогсмид. Не такой, как предприняла Белла, а серьезный – с жертвами и разрушенными домами. Затем довести до сведения волшебников, что оставлю их в покое, если Поттер сдастся мне. У него не будет выхода. Но… Вдруг он придет и принесет мне труп моей Нагини? – неконтролируемая дрожь прошла по телу Темного Лорда. – С него станется уничтожить все хоркруксы. И толку мне от его смерти? Месть, конечно, приятное занятие, но я же стану обычным смертным! Мордред! – Волдеморт в порыве бессильной злобы смахнул все со стола и моментально похолодел, когда сквозное зеркало полетело вниз вместе с бумагами, перьями и книгами. От внезапного осознания, что натворил, он, казалось, забыл о том, что является волшебником, и кинулся вручную ловить дорогой артефакт. Каким-то чудом подхватив тот на лету, не дав упасть на мраморные плиты пола, Волдеморт облегченно вздохнул. – До чего меня довел этот мальчишка, над такой ерундой трясусь! – выдавил он, ставя зеркало на стол – горло плохо слушалось его после стресса. – Завтра же проверю готовность боевиков. Поговорю с командирами отрядов. Как же все некстати! Тикнесс еще не подготовил публику к большим переменам, когда могла бы понадобиться демонстрация силы армии. Ты мне за это заплатишь, Поттер! – и тут перед внутренним взором Волдеморта пронеслась картина, как Поттер, нагло усмехаясь, бросает ему под ноги мертвую Нагини и искореженные, почерневшие чашу и диадему – последние его хоркруксы. – Я никогда не соглашусь! – Волдеморт стукнул кулаком по столу, а затем, обхватив голову руками, принялся раскачиваться на месте, стараясь обуздать свой гнев. Выхода из ситуации он не видел.

***

Пока Северус следил за Темным Лордом, безуспешно пытавшимся выбраться из устроенной ему западни, Гарри отправился к Уизли, которые все еще скрывались в доме у Билла. Ему нужно было увидеть Рона.

– И долго нам еще прятаться? – Молли чувствовала себя немного неуютно в доме, где не была хозяйкой.

– Я бы советовал вам еще пару недель хотя бы на ночь сюда возвращаться, – Гарри не скрывал своих опасений. – Волдеморт сейчас очень сердится на меня, он может отыграться на вас. Я, конечно, узнаю, если он отдаст команду напасть на Нору, но, сами понимаете, пока мне сообщат, пока я организую защиту… Молли, потерпите. Самое лучшее, чем вы можете мне помочь, это побеспокойтесь о своей безопасности. И пусть близнецы будут начеку. Они очень уязвимы в своем магазине.

– Да разве они бросят свое дело? – Молли развела руками. – Мы их в тот раз после твоего срочного предупреждения еле два дня удержали здесь. Ладно, ты хотел поговорить с Роном. Не буду вам мешать.

– Можете остаться. Я принес вести о Грейнджер.

– Ты знаешь, где она? Я вчера не застал ее дома, – Рон чуть виновно потупился в ответ на укоризненный взгляд Поттера.

– Я же просил тебя туда не ходить!

– Мне не терпелось узнать, чего она хотела добиться своими выступлениями в Косом переулке, о которых ты рассказывал, – сознался Рон, похоже, не слишком раскаиваясь в своем поступке.

– Ты неисправим! – Гарри не скрывал своего недовольства. – Волдеморт приказал своим ищейкам найти тебя и Грейнджер. Зачем так рисковать? Я же пообещал тебе, что с ней будет все в порядке, когда приходил предупредить вас в последний раз.

– Знаешь, как нудно сидеть взаперти? Даже мои документы на курсы авроров отец сам вчера отнес в комиссию, – пожаловался Рон.

– И правильно сделал. Ему в Министерстве почти ничего не угрожает. Он там работает, а Волдеморт не желает поднимать шум, чтобы не помешать Тикнессу готовить почву для своих нововведений. По крайней мере – пока. Ладно, надеюсь, ты все же постараешься прислушиваться к голосу разума, – Гарри махнул рукой. – Грейнджер в маггловской частной клинике, одно из отделений которой специализируется на психологической помощи жертвам насилия. Сами понимаете, я не хочу, чтобы еще кто-либо об этом знал. В целях ее и вашей безопасности.

– Как тебе удалось ее уболтать? – Рон переглянулся с матерью, которая так и не покинула комнату, хотя в разговор не вмешивалась.

– Никак. Она потеряла сознание на улице, а я ее отправил на лечение, – Гарри смущено покраснел под проницательным взглядом Молли. – Вы же понимаете, что сама она ни за что не согласилась бы принять помощь от меня, а отвечать за ее смерть от рук Волдеморта я не намерен.

– Но у нее же министерский маячок, – напомнил Рон.

– Для надежности я заблокировал его. Но при выписке сниму ограничения. В той клинике лечат и больных с психическими отклонениями, и некоторых других, так что там куча всяких приборов, они, в принципе, глушат действие сигнальных чар. Так что Гермиона сможет оправдаться перед Министерством и доказать, что никуда не сбегала, если к ней возникнут вопросы. А сейчас я предлагаю проведать ее. Рон, к тебе она прислушается и не станет прерывать курс лечения.

– Она еще не сбежала оттуда?

– Нет. Ей дают успокаивающие препараты, – Поттер не стал уточнять, что пару дней назад, когда закончилось действие жидкого Конфундуса, она попыталась уйти, но специально предупрежденный врач-вампир остановил ее и позаботился, чтобы она оставалась под присмотром.

– Думаешь, магглы ей помогут? – с сомнение поинтересовалась Молли.

– Ей, судя по словам медиков, уже лучше, а прошла всего неделя. Так что, пойдешь со мной? – Гарри обратился к Рону, не желая тратить время напрасно – Северус мог в любой момент вызвать, если Волдеморт решится на какую-нибудь глупость.

Спустя десять минут Гарри и Рон, аппарировавшие под мантией-невидимкой в тихий уголок большого парка, окружавшего клинику, встретились с Грейнджер, очень удачно к этому времени вышедшей на прогулку. В первый момент она, увидев их, казалось, очень обрадовалась, однако уже в следующий – нахмурилась, что-то прикидывая в уме.

– Поттер… Признавайся, это ты меня сюда засунул? – в тоне почти не было ни злости, ни упрека – только любопытство.

– Не сердись, – Гарри поднял руки, признавая свое участие в ее госпитализации.

– А стоило бы. Только я не могу. Меня чем-то здесь поят таким, что все плохие эмоции подавляются.