– Но как же так?! Ты отказался от вступления…

– Все! Хватит! Обойдусь без твоей помощи! – жестом руки Гарри остановил Гермиону. Та на удивление ни слова не сказала ему после обсуждения злополучного собрания Ордена Феникса, но, похоже, прямо сейчас собиралась исправить это положение.

– Но если это не директор тебе приказал шпионить, то тогда кто? – принялась допытываться Гермиона, подозрительно уставившись на Поттера.

– То есть я неспособен на самостоятельные поступки, мне нужно только приказывать? Все, закончили. Считайте, что я ничего вам не говорил, – Гарри пожалел, что поднял вопрос о сборе информации.

– Не злись, – попытался успокоить его Рон, предупреждающе зыркнув на подругу. – Я буду прислушиваться к их болтовне, раз для тебя это важно. Но ты же знаешь, как слизни себя ведут в последнее время, – осторожно напомнил он, выдавая свое нежелание лишний раз приближаться к студентам враждебного факультета без веских оснований.

– Спасибо, – поблагодарил Гарри. От него не укрылось, что не только Гермиону, но и Рона распирало любопытство, зачем понадобилось устанавливать слежку за слизеринцами, но тот сдержался и не стал пока ничего выяснять.

Все это давало повод полагать, что без толковых объяснений проку из затеи с наблюдением за определенными студентами не будет никакой, а открывать свои карты Поттер не имел права, да, если честно, не очень-то и хотел. Ему проще было попросить Джозиаса изредка скрытно наведываться в гостиную Слизерина, где студенты обычно чувствовали себя расслабленно и могли сболтнуть лишнее, чем выкручиваться, объясняя Рону и Гермионе, для чего ему понадобилась их помощь. Гарри все отчетливее понимал, что Северус был прав, предупреждая, что по-настоящему дружить вампиру с волшебниками очень сложно.

***

Поттеру было не слишком интересно наблюдать за Дамблдором. Тот много времени проводил в постели, стараясь сберечь физические силы – возраст давал о себе знать, да и воздействие проклятия тоже сыграло немаловажную роль в ухудшении его самочувствия. Никакие зелья не могли полностью справиться со старческой слабостью. Мадам Помфри практически ежедневно наведывалась к директору, чтобы подкорректировать свои назначения, призванные стабилизировать его состояние. Как выяснил Поттер, школьный колдомедик была полностью в курсе ситуации с проклятием, поразившим руку Дамблдора, и того, кто и как остановил распространение смертельного воздействия. Не исключено, что если бы имелась возможность круглосуточно следить за директором, то удалось бы разжиться более-менее серьезной информацией, но Гарри был ограничен в своих действиях необходимостью ходить на занятия, есть, спать и хоть ненадолго днем появляться в факультетской гостиной. Он приловчился выполнять домашние задания, сидя в тени на своем посту в директорском кабинете, правда, приходилось предварительно накладывать на учебники и пергаменты специальные чары, чтобы шелест страниц, доносившийся из ниоткуда, не привлек к себе внимания Дамблдора.

Иногда Гарри все же вынужден был передвигаться под прикрытием слоя реальности следом за своим объектом наблюдения, когда того вдруг захлестывало нервное возбуждение, и он принимался бегать из кабинета в спальню, а оттуда – в гостиную, и так по кругу, при этом что-то невнятное бормоча себе под нос или в немом раздражении сверкая глазами и потрясая руками неведомым врагам. Однако, похоже, Дамблдор уже давно детально продумал свои планы, если они у него вообще имелись, так как не предпринимал попыток с кем-либо обсуждать что-то серьезное. Он лишь изредка получал сообщения от соратников, да чуть не ежедневно проводил обстоятельные беседы с Грейнджер, сводившиеся к закреплению психологической установки, что она едва ли не единственная, кто способен стать надежной опорой Поттеру. Так что Гарри долго не удавалось выяснить что-нибудь важное, даже тщательный обыск директорских апартаментов не принес ожидаемых результатов. Складывалось впечатление, что Дамблдора волновало исключительно лишь его слабое здоровье и дружба Грейнджер с Поттером.

И все же после двух недель неустанных трудов Гарри был вознагражден. Почти случайно ему повезло обнаружить то, о чем просил Северус – некие таинственные бумаги, надежно зачарованные директором.

В тот субботний вечер Поттер убедил друзей, что Снейп рассердился на него за нерасторопность при уборке личной лаборатории и заставил прийти на отработку даже в выходной. Эту же версию осторожно донес до сведения коллег и сам Северус, собиравшийся отправиться наблюдать за Волдемортом, запланировавшим на этот день совещание с Тикнессом и еще рядом Пожирателей, занявшим ответственные посты в Министерстве. От скуки любуясь Фоуксом, Гарри чуть не прозевал момент, когда Дамблдор вынул из надежно зачарованного ящика стола коробку для хранения перьев, перевернул ее вверх дном, придерживая крышку, чтобы ненароком не раскрылась, и четко произнес заклинание, отменявшее трансфигурационное изменение материи. Поттер под прикрытием тени подошел поближе, не желая ничего упустить. На деревянной поверхности появилась замочная скважина, однако директор не спешил искать ключ, он приставил кончик волшебной палочки к резному отверстию и прошептал еще одну словесную формулу, очень четко артикулируя свою речь – видимо, невербально эти чары не работали.

Когда на стол легли несколько листов, вынутых из секретного отдела ящика, на которых Гарри не увидел ни одной буквы, тогда как Дамблдор явно во что-то вчитывался, тыча своим сухим морщинистым пальцем в незримые письмена, пришло понимание – это то, о чем ранее упоминал Северус. Поттер внимательно проследил за тем, как Дамблдор повздыхал и покивал, то ли с чем-то соглашаясь, то ли сетуя на несовершенство мира, а затем вернул странные записи на место.

Перед отбоем Гарри показался в факультетской гостиной, надеясь, что директор не вздумает перепрятать свои заколдованные бумаги. Как только соседи по спальне уснули, Поттер, подкрепив их желание отдохнуть соответствующими вампирскими чарами, тут же отправился в комнаты Снейпа, намереваясь дождаться его возвращения из Малфой-мэнора, где тот тайком подсматривал за Волдемортом и остальными Пожирателями. К сожалению, в этом Северусу вампиры пока существенно не могли помочь, потому что они не были знакомы с теми, за кем надлежало присматривать, а значит, не имели представления, на что именно в их разговорах следовало обращать внимание. Ребята из отряда Никоделауса, естественно, постепенно вникали в тонкости социального обустройства мира волшебников и уже начинали немного ориентироваться в обстановке, но их действиями все же приходилось постоянно управлять, четко ставя задачи и указывая курс для поисков необходимых сведений.

***

Шпионить за Темным Лордом оказалось не в пример сложнее, чем за Дамблдором. Волдеморт не сидел на месте и постоянно мотался по своим делам, что-то уточняя, контролируя и раздавая распоряжения и приказы. Так что для наблюдения за ним из тени, прежде всего, требовалось застать его в Малфой-мэноре или, подслушав разговоры Пожирателей, выяснить, где в данный момент находился их лидер. Если Волдеморт не озвучивал, куда собрался отправиться, то Северус полностью терял возможность последовать за ним и выяснить, что еще взбрело тому в голову. В тех же случаях, когда Темный Лорд оставался в облюбованном им для своей ставки поместье, его чаще всего можно было увидеть за двумя занятиями – за наказанием провинившихся или за изучением очередного научного магического труда. Одним словом, разжиться полезными сведениями оказалось не так-то и просто.

О том, что Темный Лорд решил собрать в Малфой-мэноре работавших в Министерстве соратников, Снейп узнал от Люциуса, продолжавшего держать его в курсе всего, что удавалось выяснить о намерениях их коллег по темной стороне противостояния. Так что на этот раз Северус надеялся стать обладателем более-менее важных данных о состоянии дел по укреплению позиций Волдеморта в управлении магической Британией, а если повезет, так и подслушать разговор о его планах на будущее. Благо совещание назначили на вечер субботы, поэтому Снейпу не пришлось придумывать предлог, чтобы покинуть Хогвартс в учебное время.