– Не паникуй раньше времени. Даже если Тикнесс завтра займет министерский кабинет, он не сможет сразу же раздавать приказы налево и направо без ограничений, – отметил Снейп и тут же пояснил свои слова: – Для этого ему необходимо пройти процедуру утверждения в должности, а это значит, что три месяца он проведет в качестве исполняющего обязанности и лишь после этого получит все полномочия министра, и то при условии, что за этот период не будет инициирован процесс выборов. Хотя на такой исход я не надеялся бы, разве что Темный Лорд изъявит желание лично встать во главе Министерства.

– Это будет худшим из моих кошмаров, – пробормотал себе в бороду Дамблдор, но Северус его услышал и хмыкнул.

– Не думаю, что общественность обрадуется и не взбунтуется, если ей сразу открыто заявить, что власть официально перешла в руки Пожирателей. Полагаю, поначалу это попытаются скрыть от обычных людей, – Снейп чуть склонил голову, словно соглашался с собственным выводом. – Так вот, Тикнесс в ближайшие недели будет вынужден прислушиваться к мнению начальников отделов, и если те не согласятся с его распоряжениями, то ему придется созывать советы, чтобы добиваться принятия нужных Темному Лорду решений.

– Ты прав, нельзя паниковать. У нас еще есть немного времени. Я подумаю, что можно предпринять. Но все же считаю, что вы с мистером Малфоем должны довести дело до конца.

Северус мысленно ухмыльнулся: знал бы Дамблдор, насколько неоднозначно прозвучали его слова. Он и планировал завершить начатое со старшим Малфоем, а вот с заданием младшего вообще не собирался связываться.

– И что потом? – нарочито усталым тоном поинтересовался Снейп. – Что я должен буду провернуть, когда стану директором после твоей кончины? Не вижу в этом большого смысла.

– Когда с твоей подачи Гарри исполнит свой долг и встретится с Томом, сделав того уязвимым, ты объяснишь его друзьям, какую цену он заплатил за свободу магической Британии. Поверь, они не захотят остаться в стороне и выступят против Пожирателей, – как ни странно, в инструкциях Дамблдора не слышалось прежнего воодушевления, чем Снейп и воспользовался, решив наконец-то прояснить вопрос, волновавший его еще с начала учебного года.

– Какой долг, Альбус? Как смерть Поттера сможет повлиять на Темного Лорда? Мальчишка – не хоркрукс, как ты утверждал. Я проверял недавно.

– Он был им! Я не знаю, что произошло, и как он сумел избавиться от части души Тома. Но он точно был хоркруксом. Не поверю, что ты в прошлом году не диагностировал его после того разговора со мной, – чуть ли не злобно выплюнул Дамблдор. – Это был наш шанс кардинально разобраться с Томом, а теперь придется надеяться на то, что вера в Поттера поднимет народные массы на борьбу.

– Ты предлагаешь пожертвовать Поттером, чтобы просто-напросто сделать его имя знаменем освобождения? Даже если его смерть не сможет по-настоящему повлиять на Темного Лорда? – Снейп задохнулся от возмущения. – Прости, но слишком рискованно опираться лишь на какую-то призрачную веру в то, что это может сработать. Мне нужно в лабораторию. Следует заняться зельями для Больничного крыла. Безголовые студенты не хотят понять, что март на календаре автоматически не делает погоду более теплой. Поппи жалуется, что простуженных больше, чем в январе, – Северус решительно поднялся, намереваясь покинуть директорский кабинет, не желая наблюдать, как Дамблдор пытается выдать замки из песка за добротные здания. Видимо, проблемы магической Британии больше того не волновали так сильно, как прежде.

– Иди. А я подумаю, как нам быть, – седая голова безучастно качнулась, указывая на выход. Похоже, Дамблдор уже был глубоко погружен в собственные мысли. Снейп многое отдал бы за то, чтобы узнать, куда они его заведут.

***

Стоило двери за Снейпом закрыться, как Дамблдор тут же достал из стола пузатый флакон с зельем. В последнее время из-за серьезно пошатнувшегося здоровья приходилось все чаще и чаще прибегать к помощи различных снадобий, большинство которых варил Снейп. Однако Альбус никому не собирался признаваться, что неспособен надежно держать себя в руках, поэтому умиротворяющий бальзам якобы для школьных нужд он тайком заказывал в аптеке. Уже давно пришлось отказаться от одноразовых порций, так что под рукой всегда имелся значительный запас этого чудо-напитка, дарившего искусственное спокойствие. Сделав пару глотков прямо из флакона, Дамблдор наколдовал в стакан воды и запил не слишком приятную на вкус настойку. Спустя несколько минут, когда сердцебиение, ускорившееся после ошеломляющей новости, принесенной Снейпом, успокоилось, он облегченно вздохнул и принялся безотлагательно мысленно анализировать ситуацию.

«Северус прав, Тикнесс не сможет вольно распоряжаться в Министерстве, пока его не утвердят на должности, а произойдет это не раньше, чем через три месяца, – Альбус посмотрел на небольшой календарь, пристроенный возле пресс-папье. – Значит, у меня гарантированно есть время до середины июня, даже если власть сменится прямо сегодня. Хотя и не факт. Тикнесс может добиться, чтобы решением собрания глав отделов меня сместили с поста раньше. Расслабляться нельзя. Дам Северусу еще несколько недель – вдруг Том все же передумает и потребует, чтобы Малфой выполнил его приказ. Тогда мне не придется аврально искать кого-то для жертвы. При нынешнем раскладе речь об оправдании, естественно не идет, но шансов на благополучное завершение ритуала по созданию якоря будет гораздо больше, если не корректировать планы на ходу. Мне, конечно, после прихода к власти Пожирателей не удастся долго прожить после совершенного, как-никак я убью их соратника, но это и к лучшему – у меня появится молодое и здоровое тело», – о том, чтобы немедленно сменить кандидата в жертву для ритуала, Альбус даже не хотел задумываться, уверовав в то, что ранее сделал самый правильный выбор.

Дамблдор чуть брезгливо взглянул на почерневшую от действия проклятия кисть. Его мысли тут же перескочили на повторение всего, что необходимо сделать, чтобы не сомневаться в собственном успешном перерождении. Выбор сосуда в складывавшихся обстоятельствах уже казался не слишком удачным, ведь магглорожденные могут подвергнуться серьезным гонениям в Британии при власти Волдеморта, но что-то переигрывать не имелось ни времени, ни магических сил, безудержно утекавших из дряхлого тела.

«Поздно что-то менять. Если чистокровные откажут мне в праве оставаться среди волшебников, то уеду на континент. Там точно отыщутся те, кто поддержит меня в борьбе за светлое будущее магического мира. Я обязательно добьюсь своего и освобожу соотечественников от Тома и его Пожирателей! Это мое предначертание и моя судьба!»

***

Ровно через неделю после того, как Темный Лорд отдал приказ своим людям разобраться со Скримджером, с тем произошел несчастный случай.

В один день несколько городов захлестнула волна странных самоубийств – магглы бросались под колеса автомобилей и спрыгивали с высотных зданий. Все они были обычными, по словам знакомых, вполне довольными жизнью людьми, не страдавшими расстройствами психики. И главное, потерпевших было слишком много, чтобы не обратить на этот факт внимания, а самоубийства не прекращались – каждый час поступало сообщение о том, что погибли еще несколько человек. Премьер-министр, по долгу службы знавший о существовании мира волшебников, сразу заподозрил аномальную природу происходившего, поэтому через своего охранника-колдуна безотлагательно связался с министром магии.

Скримджер как раз намеревался выслушать отчет Робардса – начальника Аврората, когда секретарь доложил о приходе Кингсли Шеклболта, приставленного телохранителем к маггловскому премьер-министру, который просил срочно его принять.

– Присаживайся, – с тяжким вздохом пригласил Скримджер вошедшего Шеклболта. – Я догадываюсь, по какому поводу ты пришел. Некоторые дементоры без позволения покинули пределы Азкабана и разлетелись по стране, – министр, недовольно хмурясь, проследил за кивком Шеклболта, подтвердившим, что он не ошибся в своих предположениях о цели визита. – Гавейн как раз пришел с докладом о принятых мерах, давай послушаем вместе.