С могучим рёвом ракета взлетела на несколько футов, а затем взорвалась в ослепительной вспышке. Ребят обдало жаром, а в глазах запрыгали зайчики, несмотря на то, что всё это время они смотрели в пол, прикрывая голову и глаза руками.

Часть стеллажей просто исчезла в магическом взрыве. Столб огня вырвался из вершины яркой сферы, прежде чем закрутиться и полететь во всех направлениях. Огонь изгибался и искривлялся, превращаясь в удивительные фейерверки.

Образы гигантских драконов и рыцарей проносились по полкам, как будто их не существовало, едва замедляясь, чтобы показать какие-нибудь сценки, которыми можно было бы насладиться, будь они на значительно большем расстоянии.

Фейерверки взрывались каскадом света и огня, уничтожая целые группы высоких стеллажей с пророчествами. Гарри мельком осмотрел окружающий его хаос и заметил одного Пожирателя в горящей мантии, который пытался увернуться от огненного колеса, летящего в его сторону. Вместо того, чтобы исчезнуть, шутиха удвоилась в размерах и настигла несчастного прежде, чем тот успел убраться с дороги.

Наконец вспышки и взрывы начали стихать.

— Бежим, — крикнул Гарри, дёргая Джинни, чтобы привлечь её внимание.

Он едва слышал собственный голос, но понять его можно было и без слов. Шестеро друзей бросились к все ещё открытой двери. Но, прежде чем захлопнуть её, Гарри оглядел мясорубку: ни один стеллаж не остался целым, все они превратились в кучки мусора высотой не больше пяти футов, и повсюду пылали пожары. Одна из кучек обломков слегка пошатнулась, вероятно, указывая на то, что по крайней мере один Пожиратель всё ещё жив.

— Я искренне надеюсь, что мне не придётся за всё это платить, — пробормотал Гарри, захлопывая дверь, чтобы Гермиона могла запечатать её заклинанием.

*

Поттер увернулся от очередного зелёного луча, который едва не зацепил его. Вокруг кипела битва между Пожирателями и Орденцами, и было почти невозможно за чем-либо уследить. Сириус с группой поддержки прибыл как раз вовремя, иначе Беллатрикс запытала бы Невилла до смерти.

— Ну же, ты можешь лучше! — услышал он голос Сириуса.

Гарри обернулся как раз в тот момент, когда луч красного света попал крёстному прямо в грудь. Он всё ещё улыбался, когда начал падать в Арку Смерти. У Гарри в руке была палочка, и он выкрикнул:

— Акцио Сириус!

Падение Сириуса, казалось, немного замедлилось, и они успели даже обменяться взглядами, но слабое заклинание Гарри не смогло удержать крёстного от падения, и его тело, изогнувшись изящной дугой, исчезло за краем небытия…

*

— Поттер, ты не сможешь у меня выиграть! — надрывалась Беллатрикс.

Гарри слышал, как она двигалась маленькими шажками, пытаясь поймать его на прицел. Он попятился назад и обошёл памятник по кругу, притаившись за кентавром.

— Я была и остаюсь самой верной последовательницей Тёмного Лорда! — не умолкала ведьма. — Он сам учил меня тёмным искусствам, и я владею заклятьями такой силы, что ты, жалкий сквиб, никогда не сможешь соревноваться со мной на равных.

Гарри и без сопливых знал, что с магией ему тут ловить нечего, но и позволить ей уйти он тоже не мог, только не после того, что она сделала. Арбалет был давно утерян, запас ракет и петард израсходован. Всё, что у него оставалось, — это волшебная палочка, пророчество и собственная одежда.

Гарри тихонько подкрался к Беллатрикс сзади и в одном прыжке настиг её, изо всех сил ударив по голове носком с пророчеством внутри. При соприкосновении пророчества с головой ведьмы раздался глухой хруст и шар разбился. Светящийся призрак Треллони под шум водопада начал свой нудный монолог о грядущих событиях, но всё внимание Гарри было сконцентрировано на поверженной противнице.

— Я не соревнуюсь, сука, — выплюнул Гарри, не обращая внимания на внезапно вспыхнувшую боль в шраме. — Я просто убиваю. — И он пнул ногой бездыханное тело Пожирательницы.

Голова Поттера чуть не взорвалась от боли, когда холодный высокий голос произнёс его имя.

— Ну здравствуй, Гарри Поттер, — сказал Волдеморт.

*

— Возможно, ты ожидал других объяснений, Гарри, — нерешительно сказал директор, игнорируя полную разруху в своём кабинете. Некоторые предметы всё ещё дымились и грозили вот-вот вспыхнуть. Я понимаю, ты расстроен, что я не сделал тебя старостой. Должен признаться…

Гарри посмотрел на Дамблдора и увидел одинокую слезинку, стекающую по лицу в его длинную седую бороду. Нехарактерный для него гнев, который бурлил в нём весь этот год и только что нашёл свой выход в виде сильного магического выброса, которым была уничтожена большая часть кабинета директора, начал снова разгораться. Пытаясь держать себя в руках, Гарри холодно сказал:

— Позвольте уточнить… Я только что узнал, что с вашего дозволения человек, который рассказал Волдеморту о пророчестве и тем самым убил моих родителей, мучил и оскорблял меня и моих друзей на протяжении пяти лет… И после этого вы действительно считаете, что я злюсь на то, что у меня нет значка старосты? Похоже, близнецы правы, говоря, что ваши лимонные дольки выжигают мозг.

— Гарри, я уже всё объяснил.

— И это было ваше объяснение? Вы подбросили меня Дурслям, чтобы я жил в чулане и работал как домашний эльф, для моего собственного блага?

— Для твоей защиты…

— От кого же мне нужна была защита, как не от этих людей, которые морили меня голодом, издевались и желали моей смерти?

— Но они твои родственники…

— А вам никогда не приходило в голову, что они могли быть причиной того, что моя палочка немногим полезнее, чем зубочистка великана? Или вы думали, что их усилия по выбиванию из меня «всей этой ерунды» каким-то образом сделают меня сильнее?

— Я думал, что они порядочные люди, и пребывание у них позволит тебе избежать всей этой известности, я боялся, что это тебя избалует…

— Я-а-а-йца гиппогрифа! Вы говорите, что боялись избаловать меня? Так почему вы ничего не делаете с Малфоем, этим «королём избалованных принцев»?

— Гарри, у Малфоя есть отец, и это он должен заниматься его воспитанием…

— А у меня, значит, отца нет, и со мной можно делать всё, что вам вздумается?!

— Мальчик мой, ты неправильно меня понял. Ну зачем тебе сдался этот значок?

— Да наплевать мне на этот дурацкий значок, хотя вы должны были отдать его мне, так как я этого заслуживал.

— Гарри, на тебе и так слишком большая ответственность за весь магический мир…

— Я даже крёстного не смог удержать заклинанием, и мне пришлось смотреть, как он падает в Арку Смерти, а вы говорите мне об ответственности за весь мир и пытаетесь доказать, что у меня есть какая-то особая сила, которая может уничтожить Волдеморта?

— Сила любви…

— Да вы спятили! Мне что, зацеловать его до смерти?

— Не передёргивай, Гарри!..

— Да если у змеемордого нет аллергии на навозные бомбы и арбалетные болты, мне остаётся разве что плюнуть ему в лицо, но это вряд ли подействует… я всё же не Снейп, чтобы плеваться ядом.

— В пророчестве сказано…

— Чёрт возьми, вы ещё пятнадцать лет назад знали, что мне придется биться с Волдемортом, и всё, чем помогли, так лишили значка старосты, чтобы избавить от лишней ответственности? Вам чертовски повезло, что у меня не осталось нечего в карманах, иначе вам пришлось бы искать другой кабинет на следующий год. И, по правде говоря, единственное, в чём мы похожи с Волдемортом, так это в том, как подло вы поступили с нами обоими! А теперь откройте дверь, директор. Я ухожу.

*

— Ты уверена, что тебе не нужна помощь в поиске вещей? — снова спросил Гарри.

Луна покачала головой и продолжала отрешённо улыбаться.

— Нет, они вернутся. Так всегда бывает. Я только съем ещё немного пудинга.

— Послушай, — сказал он, — Если твои соседи делают так каждый год, то почему бы нам в следующий раз не наполнить твой сундук каким-нибудь хламом, который тебе больше не нужен, а действительно ценные вещи положить в другое место? А ещё лучше, давай в начале следующего года мы положим в сундук несколько сюрпризов, которые отвадят всех от твоих вещей раз и навсегда. Можно заминировать навозными бомбами или ещё чем покруче.