Матвей не обременил себя футболкой, судя по всему решив, что раз он едет на озеро, то это просто лишний багаж.
Подходя ближе, он жмёт ребятам руки, кивает Юле и только потом переводит взгляд на меня, слегка хмурясь. Сердце пропускает удар, когда он случайно задевает своим загорелым плечом моё.
Только сейчас я понимаю, что как только он вышел из машины, все как-то дружно притихли, даже популярная попсовая песенка, доносящаяся из колонок звучит как-то неуместно.
– Как дела? – обращается он ко всем и ни к кому в частности.
– Да мы тут Лизу искупали, – хмыкает Олег, явно довольный недавним происшествием.
– В смысле? – брови Матвея взлетают вверх.
– Серега постарался, а то она никак не решалась в воду зайти, вот мы и решили посвятить её, так сказать.
Олег с Сережей переглядываются, явно довольные собой, но Победоносцев бросает на меня какой-то непонятный взгляд, исполненный легкого презрения, как мне кажется. А может быть разочарования. Вот только с чего бы это?
Зеркалю его взгляд, чтобы до него дошло, что мне не нужна его оценка. Плевать. Всем я нравится не могу и Матвей явно не входит в число моих фанатов.
Чего не скажешь о об огромном Сереже и Олеге, которые тут же отзываются на моё приглашение поплавать, проводя следующий час, попеременно подкидывая меня в воде до тех пор, пока я почти глохну и слепну от воды, которая фактически затопляет мои уши и глаза.
Нет, к не самому чистому озеру я так и не смогла привыкнуть до конца, по крайней мере до такой степени, чтобы это приносило мне удовольствие. Но вот тусоваться на берегу с хмурым Матвеем мне хотелось ещё меньше. Однако это не мешало мне ловить на себе его случайные взгляды.
Победоносцев занял место на полотенце рядом с двумя незнакомыми девушками и о чем-то с ними мило болтал, являя собой полную противоположность тому образу, в котором он являлся передо мной.
Олег и Сережа же вытянулись на солнышке рядом со мной и Юлькой, которая бросала мне победные взгляды, как бы произнося «я же говорила, наша возьмет». «Мусор» тоже выбрал большинство, так что, в «битве за парней» сегодня одержала победу наша команда.
Лежать, подставляя кожу солнышку между Олегом и Сережей оказалось до одури приятно. Ещё никогда рядом со мной не находились такие симпатичные ребята, которые к тому же, боролись за моё расположение.
Я видела их легкие стычки плечами, как бы невзначай пытающиеся оттеснить другого от меня в воде, и легкие касания, которыми они пытались привлечь к себе моё внимание, лежа по обе стороны.
Нет, это чертовски приятно. Ласточкино начинало сиять для меня новыми красками.
Я уже мысленно представляла себя встречающейся попеременно то с Олегом, то с Сережей, но никак не могла выбрать.
Олег, с его харизмой, энергетикой, острым языком и миллионом забавных историй в запасе, казался мне просто идеальным воплощением для романтических отношений. В моём воображении мы с ним уже носились по окрестным дорогам на его мопеде, смеясь и расставляя руки на встречу ветру.
С Сережей ситуация обстояла иначе, он был постарше нас на четыре года, то есть был более серьезным молодым человеком и даже вызывал у меня некоторое смущение своим иногда слишком откровенным взглядом. С ним я представляла себе вчера у камина, с чашкой горячего шоколада в руках и разговорами полушепотом.
День прошел просто замечательно, если не сказать идеально. Я купалась в лучах солнца и восхищения, такого нового в моей жизни, и чувствовала себя победительницей.
Всё изменилось буквально за несколько секунд, когда мы уже собирали вещи, чтобы разойтись по домам.
– Что делаешь вечером? – Олег спрашивает это нарочно небрежно.
– Не знаю пока, нужно в душ сходить и оценить свой новый загар, – шучу я, хотя действительно довольна тем, что бледная кожа прибрела легкий бронзовый оттенок.
– Давай я за тобой заеду вечером и оценю, – веселится Олег, – говорят, он проявляется только через несколько часов.
– Ты не подвезешь её до дома? – удивляется Юля.
– В смысле? – не понимаю я. – Я думала мы вместе пройдемся сейчас.
На самом деле я просто жаждала посплетничать и обсудить всё, что произошло сегодня, чтобы к вечеру уже быть готовой к новым событиям.
– Нет, – тянет Юля, – меня Матвей до дома добросит.
Моё лицо вытягивается, я вообще не понимаю, когда она успела с ним договориться. За весь день они не перекинулись и парой слов. Только если… Только если все эти смски, которые ей приходили, не были от Матвея.
Какое-то непонятное чувство обиды наполняет всё моё существо. Юлька не сказала мне, что у них с Матвеем что-то есть, и сейчас я чувствую себя обманутой. Хотя с чего бы? Мы не то, чтобы лучшие подруги, докладывать мне о своих парнях она не обязана. Просто то, что я видела вчера и сегодня между ними, никак не вяжется с тем, что у них роман.
– Ладно, – я сдергиваю полотенце с травы чуть резче чем бы мне того хотелось, – пройдусь сама.
– Да не глупи, тут идти минут двадцать, – произносит Олег, – я довезу тебя, мне по пути, помнишь?
По сути, отказываться глупо. Тащиться по проселочной дороге, искать путь, который я едва ли помню правильно…
– Нет, не надо, хочу пройтись.
Мой безапелляционный тон отбивает у Олега желание настаивать. Отказываюсь я и от предложения Сережи. Они оба как-то сразу начинают раздражать меня. Наводя мысли о том, что я просто перегрелась. Идиотская смена настроений, совершенно мне свойственная.
И вот я, гордая и совершенно одинокая, машу вслед проезжающим мимо меня автомобилям, в которых ребята разъезжаются по домам.
Как только музыка из открытых окон стихает, и пыль от их колес опадает обратно на дорогу, я начинаю понимать, какая же всё-таки дура.
Идти вдоль поля оказывается страшновато. То ли у меня обнаружился страх открытых пространств, то ли я всё ещё жду, что на меня из высокой травы выпрыгнет какой-нибудь одичалый. Так, однозначно пора завязывать с чтением Кинга. Даю себе это обещание и сворачиваю направо, надеясь срезать. Ещё несколько минут блуждаю, пытаясь понять с какой стороны мы с Юлькой пришли и… понимаю, что ни черта не помню.
Бешусь на Юльку за слишком длинный язык, и вляну собственную глупость, за то, что не следила за дорогой, за то, что отказалась от предложения Олега, за то, что вообще приехала в эту дыру.
Бессилие как-то разом обрушивается на меня, и я оседаю на дорогу, покрытую желтоватым песком, подтягивая колени. Плевать, что платье испорчено, плевать, что здесь наверняка куча змей и насекомых, сейчас меня ничто из этого не волнует. Невыплаканные слезы настигают меня, и прячу лицо в сложенных руках, роняя слезы на землю Ласточкино. Я даже толком-то и сама себе не могу объяснить, почему на душе так паршиво, но есть такие моменты, когда просто хочется выплакать душевную боль, которая копится и копится, нарастая плотиной, которая в какой-то момент прорывается.
Всхлипываю я достаточно громко, будучи уверенная в том, что случайный прохожий вряд ли обнаружит меня. В такое время дня здесь почти наверняка никого не бывает. Именно из-за этой своей ошибки я не сразу слышу шум колес приближающегося автомобиля.
Тут же вскакиваю, застигнутая врасплох, стараясь утереть слезы, но понимаю, что опухшие глаза и нос и выдают меня с потрохами.
Надежда на то, что это кто-то незнакомый исчезает, когда я вижу значок «Хендай» на автомобиле.
Нет, пожалуйста. Только не это.
Но это «Это».
– Ты чего тут? – хмурится Матвей, тормозя рядом со мной и опуская стекло.
– Ничего, – бурчу я в ответ, стараясь встать так, чтобы ему было видно только мой профиль.
– Плакала что ли? – подозрительно спрашивает он. – Это из-за рябят? – в голосе звучат недовольные нотки, от которых мне как-то сразу становится теплее на душе.
– Нет.
Мне хочется быть с ним повежливее, честное слово. Я даже сама не могу объяснить, почему веду себя так. Именно с ним.
– Короче, – по его тону я понимаю, что он не слишком доволен моими односложными ответами, – подвезти тебя обратно, или хочешь до ночи тут блуждать?