На чистом развороте разлинованной клеткой бумаги, я медленно вывожу: «Что я люблю:»

На этом моменте я подвисаю на несколько минут. В мыслях так пусто, что хочется смеяться и плакать одновременно. Я просто не могу найти в себе это чувство. Не могу его вспомнить.

Брови хмурятся, а ручка просто рисует загогулины на листке бумаги, вместо планируемого списка.

Я провожу так господь знает сколько времени, уйдя так глубоко в себя, что не сразу понимаю, что мама зовёт меня снизу.

– Лиз, к тебе пришли!

– Кто там? – хрипло отзываюсь я.

– Девушка, представилась Юлей.

Губы расплываются в улыбке помимо моей воли. Я тут же начинаю метаться по комнате, впопыхах натягивая на себя купальник в полосочку, а на него цветастое платье, которое не жалко замочить водой по моим меркам.

Уже стоя на пороге с пляжной сумкой в руках и нацепляя очки на голову, которые нещадно запутываются в волосах, я бросаю взгляд на тетрадь на столе и решаю хотя бы захлопнуть её.

Среди завитков и начерченных мной клеток, глаза улавливают отчетливое, обведенное несколько раз «Матвей».

**

– Девчонки!

Радостный вопль Олега, замечающего нас в прыжке с деревянного пирса, заставляет дружно рассмеяться.

Юлька явно наслаждается происходящим – все парни на нас глазеют, а девчонки делают вид, что не замечают, хотя почти наверняка рассматривают, пряча глаза за темными очками.

Озеро, солнце, суббота, что может быть лучше?

Полотенца здесь раскладывают прямо на траве, а музыка рвется из динамика открытого багажника чьей-то старенькой «тойоты».

– Давай чуть подальше от них, – Юля опускается до шепота, указывая на место чуть поодаль других девчонок, возле которых вьются загорелые ребята.

– Это зачем? – не понимаю я, но послушно достаю синее полотенце, раскладывая его прямо на выгоревшей местами траве.

– Посмотрим, кто из нас победит в битве за мужское внимание, – её глаза смеются и я не понимаю, шутит она, или говорит всерьез.

Очень скоро я забываю об этом, брезгливо оглядывая светло-коричневую воду озера, взбаламученную постоянными ныряниями.

– Только не опять, – Юля картинно закатывает глаза, видя мои сомнения на берегу. Сама-то она уже давно зашла по пояс в озеру, правда, картинно поохав про холод.

– Не могу, – тихо мотаю головой, – не могу совсем.

Мой купальник наверняка почернеет от соприкосновения с этой водой, но это не самое важное. Интересно, кто-нибудь вообще делал анализ этой воды на пригодность для купания?

Пока я раскручиваю эту мысль в голове, меня закидывают на плечо чьи-то сильные руки, и вот я уже изо всех сил визжу и брыкаюсь под дружный гогот ребят и Юльки.

– Сережа, поаккуратнее с ней! Ценный груз! – это ревнивый голос Олега, впрочем не сильно старающийся остановить это кретина Сережу, с плеча которого, болтаясь вниз головой, я сейчас оцениваю перспективу встречи с водой.

Когда мой голос фактически сорван, Сережа, похоже, находит оптимальную глубину, чтобы сбросить чересчур громкую ношу.

– Готова? – усмехается он.

– К чему?!

Объяснять у него видимо нет времени, поэтому он просто перехватывает меня и, встав вполоборота, раскручивает как снаряд, чтобы зашвырнуть подальше.

Столкновение с водой кажется мне не столько противным, сколько унизительным. Ещё никто не позволял себе так со мной себя вести!

Выныривая и отплевываясь, я разражаюсь таким потоком отборной матерной брани, что на несколько секунд на берегу воцаряется молчание.

Но лишь для того, чтобы переглянувшись, парни опять начали ржать.

– А девочка-то с характером, – гогочет какой-то рыжий, толкая Олега локтем в бок, – ты ж говорил «принцесса». Принцессы таких слов не знают, – глубокомысленно излагает он.

– А у меня она современная, да, Лиз? – Олег весь светится, подмигивая мне.

Вся злость куда-то мигом улетучивается. Уголки губ подрагивают, и я качаю головой, заключая: «Придурки. Но я вас прощаю».

Поправляю волосы, чтобы сохранить хотя бы остатки своего достоинства и грациозно шагаю из воды, осознавая, что голоса вокруг меня притихли. Олег, практически не стесняясь, разглядывает моё тело в купальнике, и по его взгляду, я понимаю, что ему нравится то, что он видит.

Какое-то незнакомое удовлетворение теплом растекается внутри меня. А это приятно, черт подери – быть в центре внимания.

Никогда прежде со мной такого не случалось. Никогда прежде я не была в такой большой компании своих сверстников. Здесь не менее человек пятнадцати, и всё их внимание сейчас приковано ко мне. Нет, конечно, не потому, что я «такая классная». Просто я здесь новенькая. Они не знают меня, а значит, я могу быть кем захочу.

Почему-то эта мысль ещё больше распаляет меня и моё воображение. В моих любимых книгах герои иногда уезжали куда-то очень далеко, чтобы начать новую жизнь. Всё с чистого листа. Может быть сейчас – мой шанс?

Забыть ту Лизу, которой я была – тихой, исполнительной, добродушной.

Сейчас я могу стать кем угодно.

– Лиза, да? Меня зовут Сергей, – парень, так бесцеремонно закинувший меня в озеро, выходит из воды, подобно богу.

Он очень красивый, с такими лучше вообще не связываться. Он огромный, мускулистый, с ямочкой на подбородке и глубокими голубыми глазами, смотрящими на меня с легкой иронией… Так, стоп. Где-то я такие уже видела…

– Меня Паша зовут, – представляется рыжий, перебивая и перманентно кривляясь. Сначала мне кажется, что у него нервный тик, но потом я понимаю, что это просто такая манера поведения, – он максимально неуверен в себе и пытается копировать своих товарищей, подобострастно заглядывая им в глаза.

– Мусор, – ухмыляется Олег, пытаясь завладеть моим вниманием.

– Что? – не понимаю я.

– Паша Мусор.

– Это фамилия такая?

Они с Сережей переглядываются и начинают ржать. К моему удивлению, сам «Мусор» тоже неуверенно хихикает.

– Я тебя обожаю, – Олег кладет теплую ладонь на моё влажное плечо, – нет, это погоняло.

– Не понимаю, – мотаю головой, – он живет в каком-то месте рядом с помойкой?

Тут уже они просто надрывают животы, вместе с Юлей, которая успела выйти из озера и обтереться полотенцем.

– У него вся семья – менты, – поясняет она, промакивая волосы.

– И? – всё ещё не догоняю я.

– Да ладно, Лиз, – Сережа вытирает выступившие слезы, – ты с другой планеты что ли?

Немного пожимаю плечами, делая неопределённое выражение лица. Вообще, всё идет к тому, что он прав. И другая планета в моем случае – Ласточкино.

– Ну короче, – путанно объясняет Олег, – ментов часто мусорами называют, не знаю, как ты могла об этом не слышать. На самом деле там даже нет ничего обидного, по факту. До революции Московский Уголовный Розыск назывался Московским Уголовным Сыском. От аббревиатуры МУС и произошло прозвище. Так что, мы не совсем изверги, – усмехается он.

– Это твоё “не совсем” обнадеживает, – бурчу я.

– Не грузи девушку, – Сережа подходит ближе, касаясь моих волос, от его близости я вся как-то внутренне сжимаюсь, – кусочек тины, – поясняет он, доставая что-то зеленое из моих волос.

Чудесно. Теперь я борюсь с приступом брезгливости, стараясь, чтобы это не сильно отражалось на моем лице, а то есть риски, что Сережа воспримет это на свой счет.

Интересно, тот факт, что я не могу оторвать взгляд от его таких знакомых голубых глаз делает меня ветреной особой, учитывая, что вчера в темноте я сидела на коленях у Олега?

Надо бы проконсультироваться по этому вопросу с Юлей, будем надеяться, что у неё опыта побольше.

– О, Победоносцев, – как-то тихо произносит Юля.

Мы дружно оборачиваемся на сто восемьдесят, чтобы увидеть, как серебристый «хёндай» качается на неровной дороге, медленно катя в нашу сторону.

От предвкушения встречи с Матвеем, я вся сразу подбираюсь, готовая к обороне. Почему-то каждая встреча с ним заканчивается нашей словестной битвой, и что-то подсказывает мне, что и эта не станет исключением.