[55] — Зачем?
[56] — Он может знать, куда идет нужный нам корабль.
[57] — «Вздрогнем!» — краткий норманнский тост, которым обычно сопровождается любое принятие алкоголя. В древние времена означало дань уважения богам и покровителям, которые хранили род человека.
[58] — Эй, Лисий сын, это к тебе.
[59] — Кому это я там понадобился? М, Грета?
[60] — Ульфра — волчица
Морган еле плелся следом, на ходу почесываясь и растирая заспанное лицо. Выпитое вчера сейчас самым красочным образом отражалось на физиономии мистера Брауна, а сам лихой покоритель морей едва стоял на ногах. Лау же шел размеренным шагом, останавливаясь каждые несколько метров, чтобы спутник смог его нагнать.
— Ты можешь ползти несколько быстрее? Боюсь, мы так до Рагнарёка не управимся, — покачал головой норманн.
— Да хоть до ишачьей пасхи! — гаркнул не до конца протрезвевший пират, — Тут идти-то с гулькин хрен…
Идти было действительно недалеко, но вот скорость оставляла желать лучшего. Южанин глубоко вдохнул, выпячивая грудь колесом и встряхивая копной спутавшихся за ночь волос, на что сейдман обреченно закатил глаза и покачал головой.
Спустя еще несколько остановок, они действительно дошли до нужного им дока, где стоял пришвартованным быстроходный красавец о серебристых парусах, которые сейчас аккуратно были подвязаны на реях. Над мачтами гордо развевался синий стяг с мелкими узорами, которые из-за танца ткани не ветру сложно было разглядеть.
Лаури вскинул белесую голову вверх, прикрывая глаза ладонью от солнца. Небо было чистым и беспечным, но погода в этих краях обманчива — через час могло нагнать облаков и заморосить мелким дождем.
— Еще раз, как ты сказал, называется место, куда они плывут? — Морган, на удивление северянина, уже где-то раздобыл флягу и с неприкрытым удовольствием к ней прикладывался.
— Абайи Сан-Бенуа… Что-то я не вижу, чтобы они грузились, — норманн нервно закусил губу.
А ведь действительно, портовых работяг не было видно, да и матросов, которые обычно суетятся возле корабля, не наблюдалось. Мужчина еще раз вгляделся в латунные буквы на боку корабля. Все верно, Вивьен Шерри.
Послышался звук шагов по трапу.
— Вы от мсье Триаля? — мальчишка, не больше четырнадцати, должно быть юнга, выжидательно смотрел на будущих пассажиров своего судна. — Он предупредил, что его места могут занять.
Лаури покосился на скучающего Моргана и утвердительно кивнул. Морячок повторил его жест и махнул рукой, призывая следовать за ним.
Оказалось, что ждали только их. Прозорливый Дамиан даже доплатил капитану, чтобы нерадивых пассажиров не оставили на суше.
Как только корабль отшвартовался и закачался на свободой воде, Ниссен вспомнил, почему он так не любил ходить под парусом в юности — качка. В норманнском желудке медленно стал завязываться тугой узел, который спустя пару минут попросился наружу. Сейдман нехорошо побледнел и кинулся к резному борту корабля, чтобы в тот же миг избавиться от раннего завтрака. Морган бесшумно подошел со спины и перегнулся через перила, разглядывая, чем же таким там занят Ниссен.
— Блюешь? Ну блюй-блюй, тебе полезно, — смачный хлопок обрушился на несчастное плечо Лаури, который вновь содрогнулся от рвотного позыва. — Сан-Бенуа… Чет знакомое… Слышь, Снеговик? Где-то я это уже слышал, только, хоть убей, не помню, где.
Море было спокойным, серебрясь на солнце искрящейся чешуей бликов, прохладный ветерок приятно обдувал пиратское лицо и лишь стоны самозабвенно страдающего шамана отвлекали Моргана от размышлений, где же он слышал это название — Сан-Бенуа.
— А может, это порт такой? Вот, Посейдон мне свидетель, не помню.
— Нам же все равно нужно в Альвион, так на кой… вот дерьмо… — сейдман глубоко вздохнул, но это ему мало помогло.
— Ты, давай, не отвлекайся, — гоготнул южанин, скрещивая руки на груди и вдыхая морской воздух. Эх, ну и хорошо же!
До мужчины донесся сладковатый, еле уловимый аромат, заставивший его принюхаться. Запах тут же прочистил сознание, выводя Брауна из состояния перманентной полудремы. Знакомый приторно-терпкий шлейф, который он хорошо помнил с детства, приближался.
— Вспомнил, — пират обернулся на шелест шагов и замер.
Позади стоял отец-настоятель в длинной темно-серой рясе и несколько молоденьких мальчиков-послушников, у которых только-только проклюнулся пух над верхней губой.
— Это гребаный монастырь, — почти прошипел Морган, бледнея пятнами. Настоятель, заметив внимание со стороны новых пассажиров, приветливо заулыбался и двинулся в их сторону. Лау про себя отметил, что пират едва не вжимался в борт корабля.
— Добро пожаловать, благочестивые господа! Меня зовут отец Жозеф, — представился мужчина, чуть склоняясь в поклоне. Подкативший позыв не дал Нисену ответить на приветствие, а потому норманн виновато скривился и продолжил «общаться» с морем. — Ох, вижу, юноша, Вам не сладко. Возьмите, это настой полевой ржанки. Крайне действенная вещь!
Монах протянул застывшему пирату темно-зеленую склянку с эликсиром и вернулся к своим мальчикам.
— Только не говори, что этот рыжий урод тебя не предупредил с какими тараканами на корабле мы будем плыть?! — южанин болезненно ткнул в дрожащие руки бутыль, шипя словно обозленный кот.
— А что тут такого? — Лау еле сдержал очередной комок, делая небольшой глоток из склянки с настойкой. Моргана аж передернуло от вопроса.
— ДА ТЫ ВЗГЛЯНИ НА МЕНЯ! — взвизгнул южанин, тыча на себя указательными пальцами, — Я ж само воплощение греха и порока, если они не начнут вершить надо мной экзорцизмы ближе к вечеру — это будет чудо!
— Морган, не все священники это умеют. Чтоб б ты знал, экзорцизм подразумевает изгнание из хорошего человека тёмную сущность, а это вещь весьма сложная даже для обученных людей. К твоему счастью, на хорошего человека ты не похож, а значит спасать твою душу — пустая трата времени.
— Конечно, поэтому ты так заморочился в тот раз, — обиженно буркнул Морган в ответ.
— И уже с десяток раз об этом пожалел…
Тошнота, и правда, начала потихоньку отступать. Про себя Ниссен отметил, что стоит спросить у настоятеля рецепт, на Брауна же он посмотрел скептически, нахмурив брови. Неужто гроза морей боялся обычного священника?
— Тебе не говорили, что у тебя склонность раздувать пожар там, где даже углей нет?
Пират громко фыркнул и приложился к своей бутылке, морщась, словно снова хлебнул медвежьей желчи. Обиделся. Лаури хотел было извиниться, но вовремя вспомнил все колкости и остроты Моргана. Ничего, переживет.
Ближе к вечеру Ниссена отпустило совсем, а Браун успел познакомиться с командой. И бодренько надрался снова, пытаясь похмелиться с матросней. Стопка там, рюмашка тут и к ночи Морган снова был весел и любил всех. Капитан корабля любовно спровадил болтливого коллегу подышать, щелкнув ключом в замке, а кок и того проще: пригрозил проломить нахалу голову, ежели тот не уймется. На свою беду в поле зрения пьяненького пирата попались послушники.
Лаури наблюдал за тем, как южанин грациозно встряхивал гривой темных волос и что-то втолковывал испуганным юнцам, которые на него разве что не с открытым ртом смотрели. Спустя время, сейдман остался на палубе один, наблюдая за искрящимися звездами, время от времени укрываемыми лоскутами облаков. На мгновение мужчина забылся, а потом вспомнил, что он уже далеко от дома и вряд ли когда-нибудь туда вернется. Не услышит смеха маленькой Эллы, не увидит ласковой улыбки Герди и не почувствует того тяжелого аромата леса после дождя, который окутывал с ног до головы. В груди протяжно защемило. Ниссен тяжело вздохнул и достал из кармана трубку, стараясь отогнать от себя эти горько-сладкие воспоминания, но чем больше старался, тем ярче они становились.
— Гляжу, Вам по душе больше уединение, — за раздумьями Лау и не заметил, как отец Жозеф появился на палубе.
— Не люблю шум вокруг, — табак в трубке тускло вспыхнул углями, и норманн наконец-то затянулся крепким дымом, чуть морщась от горечи.
