— Я никуда не уйду, — говорит Небо и ему хочет верить; хочется забыть, что Небо исчезнет меньше, чем через полтора года; хочется запереть его, спрятать от злого, недостойного его, мира.
Деймон признаётся себе, что боится за своё Небо; Деймон принимает свои прошлые ошибки и готов размазать Шимон в порошок, чтоб наверняка; Деймон понимает, что второй раз потерю Неба не переживёт — он не Аркобалено; с не настолько стойким рассудком. У Неба в глазах звёзды при свете дня и улыбка с верой на лучшее будущее.
Деймон не готов поверить словам и не собирается возвращать Небо обратно.
========== Часть 17 ==========
Кто бы знал какими заковыристыми эпитетами Бермуда фон Вихтенштайн награждал Деймона Спейда, когда тот исчез в неизвестном направлении с их Небом больше шести часов назад и не вернулся. О, стены Вендикаре давно не слышали столь изысканных в своей лаконичности формулировок, что припомнили и личность, и мать, и весь род Спейда — где-то в Намимори поёжился от холода Мукуро — и продолжалось сие выступление долгие двадцать минут. Нет, Глава Вендикаре не выдохнулся, просто перевёл дыхание и посмотрел на вернувшегося Джаггера, который отрицательно мотнул головой.
— Вот же vepra! — и дальнейшие высказывания пошли сугубо на латыни, что звучало как матерный призыв Дьявола. К сожалению, ни Сатану, ни Спейда это не вызвало.
На необитаемом острове в окружении руин, дикой природы и Деймона, как экскурсовода, было не скучно даже спустя четверть суток. У Тсуны, конечно, были некоторые смутные подозрения, которые, что страшно, поддерживала интуиция: находясь совсем уж вдали от цивилизации и людей, у Хранителя окончательно сломаются рамки, и тогда уже Вендиче точно прибьют Туман за покусительство на святое. Тсуна старался не думать о своей участи, потому как это было неловко — раз, и он давно знал, что его Туман голоден до прикосновений — два. Передёрнув плечами, он невольно позавидовал брату, что у него таких проблем с Хранителями нет.
Ночь преподносит ему сюрпризы и новые поводы для секретов и молчания до скончания веков. Тсуна смотрит в тёмные глаза, в которых гибнет что-то очень важное, и в следующую секунду оказывается лежащим на земле. Туман держал крепко, и находился здесь-и-не-здесь одновременно.
— Небеса, почему вы так жестоки? — на итальянском спрашивает Деймон Спейд, который перешагнул тонкую границу дозволенного и хотел себе Небо; хотел его пламя, силу, душу; хотел его тепло, голос, тело.
Бежать некуда; Туман жадный, властный, падший и отчаянный; Деймон хочет-хочет-хочет его себе и не делить ни с кем. Чёртов собственник, — думает Тсуна, когда его кусают в шею; кусают сильно, до крови — долго не сойдёт; избавляют его от куртки и футболки, словно их и не было — грунтовая земля кажется теплее ледяных пальцев, что увлечённо пересчитывают рёбра. Взывать к голосу разума — бесполезно; проявлять сопротивление — травмоопасно; можно только позволять Туману творить непотребства и вливать всё пламя, какое есть, надеясь, что это поможет утихомирить его — пустота внутри этого человека такая же обширная, как и прежде.
Небу не хватает воздуха от долгого поцелуя, а Туман, кажется, получает удовольствия от удушения — Тсуна думал, что хуже быть не может, но походу его Хранитель садо-мазохист; блестяще. Тсуна готов поспорить, что Деймон везде: слишком много прикосновений, слишком много касаний ледяных губ на коже, слишком много вокруг синеватого пламени. И глаза у него под цвет пламени: мутные и тёмно-синие, как море в ночи. Тсуна улыбается этому сравнению, когда ему кусают губы — участие необязательно, но любая реакция благосклонно влияет на сходящий с ума Туман. Небо улыбается-улыбается, зарываясь горячими пальцами в волосы и тянет на себя; Небо восхитительно горячее и позволяет согреться навечно замёрзшему Туману; Небо улыбается непроглядной тьме внутри него, и что-то обрывается, что-то останавливается, жажда притупляется и его тянет спать.
Тсуна облегчённо выдыхает, глядя на неполную луну — Деймон сопит под боком, опаляя ухо холодом. Тсуна малодушно думает, что в этот раз его пронесло. И, пожалуй, его Хранителя никто не убьёт, если ничего не узнает, ага.
Комментарий к
*verpa - стоящий хуй пидараса (вот настолько Бермуда хорошего мнении о Спейде, не то чтобы он был не прав…)
Листаю я такая арты и решаю поделиться с вами:
https://sun9-3.userapi.com/c855424/v855424915/e7bf6/ZN0sq-hEw2M.jpg
========== Часть 18 ==========
Сложно сказать, кто удивился больше этой встрече: Ашира с его Хранителями, которые преследовали Шимон; Вендиче, которые безуспешно потратили двадцать дней на поиски своего Неба, но работу никто не отменял, а потому он стояли здесь со шкатулками воспоминаний; или же сам Тсуна, который шёл сюда не меньше километра, потому что услышал слишком громкий звук для подобного места. Тсуна резко вспомнил, что на нём сейчас совершенно не его одежда, а та которую он смог найти здесь, да ещё и старинную; что он весь грязи и пыли; и что открытые участки кожи в широком вороте, не с его плеча рубашки, являет всем любопытным и синяки, и засосы, и укусы на шее, ключицах, плечах — возможно, пора собирать деньги на похороны единственного Хранителя. Но вместо этого Тсуна знакомо улыбается и опирается плечом о ствол широкого дерева.
— Господа, а вы здесь какими судьбами, если не за мной? — и укорил, и вежливо задал вопрос, и осадил, и возмутился их невежественным поведением. Время наедине со Спейдом явно не прошло даром. Тсуна скрестил руки на груди и выжидающе обвёл всех взглядом. — Ладно, раз никто не хочет говорить, я пойду, — он пожал острыми плечами и оттолкнулся от дерева, — передайте дяде, что я жив, здоров и питаюсь три раза в день, — в последнее утверждение никто не поверил, так как тело выглядело ещё более тощим, чем раньше. Не объяснять же им, что всё пламя, которое не для Вендикаре, уходит исключительно на здравомыслие Деймона. Тсуне и так кажется, что каждую ночь он ходит по краю, а там либо плотские утехи, либо смерть — и то, и другое от рук Хранителя. Невольно Тсуна восхитился своим предком, и как только Джотто осаждал столь опасно балансирующую личность?
— Тсуна! — окликает его брат, за что получает удар от репетитора, который напоминает ему о миссии. Ашира смотрит лишь в сторону деревьев, ловит лёгкую непринуждённую улыбку младшего, а после тот скрывается из виду. Вендиче в растерянности, показывают второе воспоминание, а потом как-то поспешно сворачиваются и уходят в портал; им срочно нужно доложить о местонахождении Неба, пока то снова не исчезло.
Если вы никогда не видели два десятка Вендиче во главе со злым, как чёрт, подростком с горящими красными глазами — то вы не зря дожили до своих дней в мафиозном мире. По крайне мере, так думал Реборн, провожая отряд Стражей взглядом и желая, чтоб те не вмешивались. Пока Ашира был сосредоточен на Энме с Шимон было немного проще не думать о брате, который аккуратно так прятался от всех Вендиче и старательно огибал Бермуду, чьё раздражения остро чувствовалось на расстоянии. Остров можно было поделить на два фронта: в одном кровная вражда, в другом игра в догонялки — Деймон весело расхаживал от одного пункта к другому и обратно.
Что-то на берегу громыхнуло так, что горы содрогнулись — Тсуна не видит, но точно знает, что это Спейд решил поприветствовать Бермуду; Савада нервно усмехнулся и побежал в противоположную сторону. Это длилось полдня, Ашира смог договориться — сами поссорились, сами подрались, сами помирились, красота — с Шимон и, под едкие комментарии Реборна, все в срочном порядке зашевелились прочь с острова, потому что Глава Вендикаре с Первым Туманом Вонголы разошлись не на шутку. Мукуро восхищённо присвистнул, когда в одно мгновение день сменила ночь — реальная иллюзия такого уровня и масштаба поражала воображение; Ашира сдавленно охнул, понимая, что им действительно стоит убегать; Шимон вообще не понимали, что происходит, но спорить не стали.
Тсуна сидел на самой высокой точке острова — когда-то это была главная резиденция — свесив ноги вниз. Наблюдать за боем было сложно: оппоненты были неуловимы, быстрыми до невозможности, чувствовались опыт, сила, мощь и прослеживался стиль. Тсуна был в крайней степени приворожён этой картиной: не пугало ни разрушительное Пламя Мрака, ни узнаваемые пугающие иллюзии туманника — надо ограничить доступ Спейда к телевидению — ни возможность того, что он сам попадёт под удар.
