Христос в данной ситуации укоряет фарисеев даже не за то, что они как духовные лидеры еврейского народа допустили хождение римского динария на территории Иудеи, а именно за их лукавую двойственность. С одной стороны, фарисеи демонстрируют показной патриотизм. С другой – они постоянно заигрывают с римскими властями. В Евангелии много фрагментов, демонстрирующих такое заигрывание и двуличие. Даже в истории с динарием кесаря мы видим, что ради своих политических целей они сближаются с местными коллаборационистами – иродианами.
Можно пойти дальше и, отталкиваясь от истории с динарием кесаря, сделать такой вывод: чтобы избавиться от унизительного налогового бремени Рима, еврейскому народу надо было избавиться от римской монеты. Налоги метрополии – вторичны, денежная система Иудеи – первична.
Взялся я писать на тему динария кесаря потому, что она очень созвучна с сегодняшними событиями в России. Вот уже более двух десятилетий Россия находится на положении полуколонии, уплачивающей дань Западу, прежде всего Соединенным Штатам. Да, сегодня в России нет прямых налогов, которые бы непосредственно направлялись в казну Вашингтона. Но есть бесчисленное количество форм скрытой дани. Например, накопление валютных резервов в виде казначейских облигаций США и ряда других стран. Фактически это скрытый способ беспроцентного кредитования Запада, прежде всего направленного на ликвидацию дефицита государственного бюджета США, а дефицит этот образуется в результате гигантских военных расходов Пентагона.
Сегодня патриоты всех оттенков в России призывают положить конец подобного рода практике скрытого ограбления нашей страны. Но сделать это мы сможем лишь в том случае, если будем последовательны. Мы платим «динарии кесаря» тому, кому они принадлежат, – «кесарю», «императору». Мы возвращаем с большим трудом заработанные на мировом рынке доллары туда, откуда они пришли. То есть в США. Иного быть не может. Только не надо думать, что применительно к Америке «кесарь» – это президент США. Современный кесарь – Федеральная резервная система США, частная корпорация. А если быть более точным, то даже не ФРС, а ее главные акционеры, хозяева денег.
Сегодня в России появляется все больше патриотов разных оттенков, которые призывают положить конец эксплуатации России Западом. Призывы очень благородные. Но, вспоминая евангельскую историю о динарии кесаря, мы должны признать, что сначала нам надо избавиться от власти современного «динария» – доллара ФРС. К сожалению, многие наши патриоты наивно думают, что внутри России имеет хождение не американский «динарий», а свой национальный рубль. Однако это оптический обман. Центробанк России (фактически филиал ФРС США) выпускает рубли под накапливаемые в резервах зеленые фантики (доллары). Так называемый российский рубль – тот же зеленый фантик, перекрашенный в национальные цвета. Такая лукавая денежная система позволяет эксплуатировать жителей полуколонии, но при этом не дразнить их лишний раз напоминанием о том, что система строится на «динарии» Федерального резерва.
Впрочем, пока (несмотря на возмущения наших патриотов) Россия в добровольно-принудительном порядке продолжает платить подати современным западным «кесарям». И будет продолжать это делать до тех пор (тут не должно быть никаких иллюзий), пока мы будем пользоваться «динарием» ФРС. А как избавиться от этого проклятого «динария»? Я об этом много раз писал. Но писал я лишь о политических и финансово-технических аспектах отвязки от «динария» и возвращения к национальному рублю.
Важнейшим условием успеха в деле возвращения народа к своим национальным деньгам является напоминание Христа о том, что надо платить Богу Богово. То есть русский народ должен вернуться в лоно Православной Церкви и жить по заповедям Христа. В том числе помнить и исполнять слова Спасителя: «Не можете служить Богу и мамоне». Пока мы поклоняемся мамоне, мы остаемся заложниками «динария» ФРС. Федеральный резерв США – это и символ мамоны и почти в буквальном смысле храм мамоны. А пока мы заложники «динария», то принуждены платить дань мамоне. Спаситель недаром говорил: «…иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф. 11, 30). Пока наш человек не поймет простой истины, что надо платить Богу Богово и что это иго благо и легко, он обречен на бремя уплаты мамоне «динария кесаря». Бремя тяжелое в финансовом отношении и унизительное – в национальном и нравственном.
Раздел II. Русские дореволюционные мыслители об экономике и «тумане» экономической науки
Василий Кокорев о «тумане» европейской финансовой науки
Скалозуб: «Ученостью меня не обморочишь!»
А.С. Грибоедов. Горе от ума
Никаких самостоятельных экономических законов, никакой экономической необходимости нет и быть не может (выделено мной. – В. К.). Самостоятельный и безусловный закон для человека как такового один – нравственный и необходимость одна – нравственная. Особенность и самостоятельность хозяйственной сферы отношений заключается не в том, что она имеет свои роковые законы, а в том, что она представляет по существу своих отношений особое своеобразное поприще для применения единого нравственного закона, как земля отличается от других планет не тем, что имеет какой-нибудь свой особый источник света (чего у нее в действительности нет), а только тем, что по своему месту в солнечной системе особым, определенным образом воспринимает и отражает единый общий свет солнца.
Владимир Соловьев. Оправдание добра
Таким образом, предмет научной «непредвзятости» и «беспристрастности», которыми так похваляются экономисты, при этом исключая самого человека, его жажду приобретательства и власти, как и его неспособность устоять перед искушением несправедливости, не только не дает положительных результатов, но является контрпродуктивным, умножающим и укрепляющим пороки ростовщичества вместо того, чтобы разоблачать их. Именно то, что придает телескопическую или микроскопическую силу интеллектуальному взгляду ученого, укрепляет и утверждает экономиста в его непонимании, – непонимании, не наказуемом естественными последствиями, как это имеет место в точных и технических науках, а награждаемом престижем и высокими доходами… Коротко можно сказать так: экономика – лженаука (выделено мной. – В.К.)[32].
Важнейшей глубинной причиной всех экономических провалов, по мнению Кокорева, стало то, что Россия перестала жить своим умом, пошла на поводу разных западных теорий и учений. В первую очередь, эти теории и учения захватили умы российской аристократии и петербургской бюрократии. А часть столичной бюрократии, которую Кокорев называл фирмой «Они», активно проводила эти теории и учения в жизнь под видом различных реформ. Справедливости ради следует признать, что проникать эти теории и учения начали еще в XVIII веке. Петр I «прорубил окно в Европу», через этого окно они и потекли в Россию. Особенно явно их влияние на сознание российской аристократии стало ощущаться в эпоху Екатерины II, которая не на шутку увлеклась французским Просвещением, вела переписку с рядом «просветителей». Правда, в последние годы одумалась, но, как говорится, «процесс был запущен». То были идеи преимущественно философские, они подготавливали русского аристократа в духе материализма, рационализма, агностицизма, атеизма и прочих «измов» к тому, чтобы позднее он мог воспринять «передовые» финансовые и экономические теории.
В период царствования Александра I в России стали появляться европейские экономические и финансовые теории в виде переводов книг и лекций наиболее «продвинутых» профессоров – как заезжих, так и собственных. Хотя Россия выиграла войну с Наполеоном, она начала проигрывать Европе на невидимом поле боя под названием «сознание человека». Едва Россия пришла в себя от войны с Наполеоном, как Европа опять ополчилась против России, причем оружие было применено совершенно новое, неизвестное простому русскому человеку и даже государственным мужам. Это и неудивительно: к этому времени Европа уже полностью встала на путь капитализма, всем правили короли биржи и банкиры-ростовщики, а у них главным орудием борьбы были не пушки и снаряды, а кредиты и деньги. Кокорев в «Экономических провалах» говорит, что при Николае I против России началась финансовая война. Удивительно, что никто в дореволюционной России, кроме Кокорева, не использовал этого термина. Он вошел в наш обиход лишь в годы «холодной войны» против СССР (1946–1991). Получается, что на момент выхода «Экономических провалов» финансовая война велась уже более полувека. Итоги ее, как отмечает Кокорев в предисловии к «Экономическим провалам», были для России неутешительными:
