Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ветер теперь дул ровно и сильно. Я открыл глаза, обозревая секретное пространство лепреконов.

2

Темно-коричневая поверхность, из которой торчала моя голова, тянулась горизонтально. Больше всего она напоминала кору очень старого дерева… но тогда это должно было быть чрезвычайно огромное дерево, потому что поверхность казалась почти плоской, лишь совсем небольшой изгиб намекал на то, что это все-таки ствол.

Ветви тоже имелись, хотя они больше напоминали кривые столбы, очень широкие у основания, теряющиеся из виду далеко внизу, на фоне звезд.

Темное глубокое озеро, на поверхности которого медленно перемещались белые искры-звезды, находилось высоко над деревом. Там лениво извивались тени, пульсировали черные сгустки, от них расползались пятна-брызги и мелко дрожащие концентрические круги. Ровный теплый ветер дул непрерывно вдоль ствола, все вокруг было черным.

Кроме отдельных областей тускло-оранжевого света, видневшихся на дереве там и сям.

Одна ветвь изгибалась и тянулась вдоль ствола неподалеку от меня. Этот путь мне уже приходилось проделывать, так что я, с трудом просунув руки в прореху, схватился за края, поднажал и упал на эту ветвь.

Если до того мне казалось, что испещренное звездами озеро находится надо мной, то теперь все в мгновение ока изменилось. Озеро оказалось внизу, а ствол вверху. Я медленно пополз, крепко хватаясь за сучья.

На этой ветви тоже имелся освещенный участок. Тусклый шар висел чуть впереди, и, приблизившись, я заглянул в него. От порыва теплого ветра свет заволновался, словно сквозняк взметнул оранжевые шторы. Световые пологи заструились и разошлись, показав уединенную океанскую лагуну, полуденное марево над горячими скалами, волны, наползающие на песчаный берег, и лодку контрабандистов, с которой несколько лепреконов сбрасывали ящики с товаром. Слышался тихий плеск, неразборчивые голоса и крик одинокой птицы. Я рассматривал эту картину из точки, находившейся примерно в пяти десятках локтей над лагуной. Лепреконы меня не замечали; они, покончив с разгрузкой, спрыгнули с лодки, схватили ящики и, глубоко увязая в песке, поволокли их в дальний конец лагуны, к расщелине в скале.

Я пополз дальше, упорно двигаясь к намеченной цели. Звезды-огоньки бесшумно дрейфовали по поверхности черного озера, и вдруг мне показалось, что чем-то эта картина напоминает Патину. Хотя и со своими особенностями, но такая же загадочная н непостижимая.

Чтобы преодолеть длинный изогнутый сук, отходивший от ветки вверх, к стволу, мне пришлось проползти мимо еще одного бледного светового шара. Заглянув в него, я увидел склад. Узкое пространство с каменными стенами наполняли тюки и ящики. Вдоль стен тянулись стеллажи с широкими полками, на которых рядами стояли бочонки. В дальнем конце помещения за столом восседал крючконосый карлик и, высунув измазанный чернилами язык, длинным пером писал что-то на листе пергамента. Периодически он хватался за глиняную бутыль и вдохновлялся из нее, при этом всякий раз второй рукой перебрасывая костяшки-жемчужины на массивных деревянных счетах.

Размышляя над тем, что только такие извращенцы, как лепреконы, могли использовать это таинственное, чудесное пространство исключительно в целях незаконной перевозки и укрытия товара, я достиг ствола как раз там, где и рассчитывал, — возле широкой зигзагообразной трещины. Лег на спину, задрал ноги и просунул их в трещину, одновременно ухватившись за ее края.

Раздался очень тихий ритмичный звук. Погрузившись в ствол уже до пояса, я увидел фигуры, одна за другой маршировавшие в моем направлении, головами вниз. Шесть или семь карликов в остроконечных колпаках шли в ногу, и каждый раз, когда их непомерно большие башмаки ударяли по коре, ствол чуть вздрагивал, отдаваясь где-то в глубине низким рокочущим гулом. Позади них плелась девица в длинном платье. Кажется, она что-то говорила карликам, но они не обращали на девицу внимания.

Сталкиваться с этой компашкой я не хотел — кто бы они ни были. Я полностью погрузился в ствол и вновь очутился в узком темном пространстве с мягкими стенами. Мальчишкой проделывать все это было не в пример легче. Кое-как извернувшись, я оттолкнулся ногами и пробил головой рыхлую стенку.

Звезды вновь мерцали — но теперь над старым садом, растущим вокруг бывшего имения баронов Дэви.

Моя голова торчала из земли, под кустами, что росли вдоль ограды. Извиваясь и продолжая отталкиваться ногами, я выбрался наружу, весь в земле и высохших листьях. Отряхнувшись, выпрямился и огляделся.

Копейная ограда находилась рядом, за ней, ниже по склону, в темноте угадывался зигзаг лепреконского дерева. В саду было тихо и пусто, а в доме, темный силуэт которого вырисовывался на фоне неба, светились два окна. Если память не подводила меня, с этой стороны должна располагаться пристройка летней кухни. Там, помимо очага, шкафа с кухонной утварью и разделочного стола, имелось и кое-что еще…

Пока я пробирался к летней кухне, картина тайного пространства лепреконов все еще стояла перед глазами. Наверное, на всем континенте жило какое-то количество не-лепреконов, знающих этот секрет. Но я ни с кем из них знаком не был, кроме Лоскутера, которому сам в свое время и рассказал про находку. Лоскутер тогда не выказал особого удивления, хотя и тщательно расспросил обо всем, что я видел. Кажется, более всего его заинтересовало не дерево и не шары света, висевшие на нем, словно какие-то диковинные плоды, а звездное озеро.

Я достиг кухни, остановился перед очагом, в котором еще слабо тлели угли, и огляделся.

Уверен, в распоряжении людей не имелось ничего подобного. Патина — это было общее, доступное для всех рас, вернее, для тех представителей, которые обладали хотя бы зачатками магических способностей или имели шары из морского хрусталя. Но есть ли нечто такое у эльфов или, допустим, гоблинов? Я не мог связно описать свои ощущения, но мне казалось, что секретное пространство лепреконов каким-то непостижимым образом отображает их сущность. Это место, особенности его строения, сумеречные, тайные законы, по которым оно жило, словно несли в себе отпечаток лепреконской души. Возможно, это все же как-то связано с Патиной?

В углу обнаружилась длинная толстая палка, и я принялся разгребать угли. Занимаясь этим, я пытался представить, как должно выглядеть внутреннее пространство, к примеру, тех же троллей? Без сомнения — это нечто безмятежное, с уклоном в философическую созерцательность, древний лес или горы наподобие Старых. А эльфы?

Я хмыкнул и шагнул на расчищенный от углей участок. Секретное пространство эльфов — бесконечные равнины и пологие холмы. Оно, вероятно, было грязным, дурно пахнущим и шумным, в нем к горизонту должны тянуться вереницы таборов, бегать галдящие дети в обносках, сварливые эльфийки браниться и тягать друг друга за немытые волосы… А гномы? Есть ли свое пространство у гномов? Голова городского анклава и начальник их разведки, возможно, знают о нем и даже имеют туда доступ.

Задняя стенка очага состояла из двух соединенных заклепками железных пластин, черных от копоти, с едва проступающим барельефом, который изображал фамильный герб баронов Дэви.

Шлем с плюмажем из трех пышных перьев, а под ним, крест-накрест, кольчужные перчатки.

Ну, тогда пространство орков — это город. Такой себе средний тихий городишко, дома с крепкими ставнями и дверьми, множество меняльных лавок, орицы-матроны в длинных серых платьях, органная музыка, послушные, благолепные орчата в аккуратных штанишках и курточках… Я нажал на среднее перо барельефа, и пластины медленно, с тихим скрипом, разошлись в стороны.

Подобные измышления, конечно, помогают четче представить себе истинную природу населяющих континент рас. Но они никуда на самом деле не ведут и по большому счету есть не что иное, как пустая трата времени, решил я, пробираясь в узкий лаз. Усилием воли я изгнал из сознания уже начавшую смутно вырисовываться картину внутреннего пространства гномов — естественно, это была огромная ростовщическая лавка — и тогда впереди обнаружился узкий закуток. Он располагался в простенке позади холла первого этажа. От него вверх тянулась лестница, крепеж ее был вбит в щели между камнями, из которых сложена задняя стена поместья.

52
{"b":"65597","o":1}