Разговоры на поляне прекратились, орки откровенно глазели на мой стриптиз. Я распустила волосы, тряхнула ими, вспоминая все, что я знала о соблазнении. Трогать меня Живко строжайше запретил, сделав исключение только для шаманов, которые нынче были… несколько не в форме.

      Нельзя сказать, что мне не было страшно или я не смущалась. В конце концов, на меня пялились почти двадцать половозрелых и горячих мужиков. Но я хотела удрать от них всех подальше, а при таком количестве противников принцип «разделяй и властвуй» – лучшая стратегия.

      – А кто потрет мне спинку? – спросила я, расстегивая бюстгальтер.

      Несколько орков, шумно сглотнув, начали подниматься, как вдруг на меня налетел смерч, закутал в одеяло и несколько раз довольно сильно встряхнул.

      – Ты что это творишь? – в бешенстве прошипел Живко.

      – Покупаться хочу, а что? Я уже вся воняю! – капризно заявила я.

      Живко взвалил меня на плечо и почти бегом рванул в лес. Я только и успела, что помахать оркам рукой. Через несколько минут Живко швырнул меня в небольшое озерцо, прям в одеяле.

      – Купайся. Смену одежды сейчас принесу.

      Я поняла, что лучше его больше не доводить, поэтому остаток вечера прошел мирно и тихо. А вот после того, как я заснула, Живко избил пару подчиненных. Они посмели вслух высказаться, мол, не нужна вождю такая жена, которая без смущения перед другими мужиками раздевается. Пара выбитых зубов убедила сомневающихся в том, что предводитель знает, что делает.

      Все это рассказал мне Нитко, пока я привычно телепалась за его спиной. Радко с трудом выдерживал меня рядом ночью, удерживая противомагический кокон, а от дневного общения отказался наотрез. Живко не настаивал, я тем более. Нитко был прекрасным источником сведений. Наивный, неискушенный и падкий на ласку.

      Я кое-что услышала о шаманских методах воспитания, впрочем, от общей концепции суровой орочьей жизни они не очень отличались, разве что были еще жестче. Мальчик с даром переходил под полную власть наставника, и дальше все зависело от него. Учитель Нитко, тот самый, который познал ярость Живко, был злобной скотиной, в руки которого детей давать было категорически противопоказано. Избавлению от него Нитко искренне радовался, а вот чувства Радко мне наконец-то стали понятны. Он-то терпел своего наставника на целых десять лет дольше, чем Нитко. Если бы не решил уйти с Живко, то терпел бы и дальше, потому что нужно подчиняться иерархии!

      – Живко даст нам возможность новой жизни, – разливался ручьем Нитко.

      – Можно подумать, он первый такой… революционер.

      – Нет, конечно! Мы же орки. Чувствуешь свою силу – действуй. Я вот… слабак. Я бы никогда на такое не смог бы пойти. У нас… мы не эльфы и не люди, у нас быть слабаком позорно. Каждый хочет урвать свой кусочек власти. А власть – это и женщины, и дети. Орчанки такие вредные! Лучше старой девой остаться, чем за бедняка замуж пойти. А как тут станешь богатым, когда над тобой учитель, и все доходы себе забирает! У Живко много денег, он даже гарем мог бы завести, но, почему-то, хочет тебя. Почему?

      – Меня тоже этот вопрос очень интересует, – призналась я.

      – Было бы у меня столько денег, я бы на одной женщине не зацикливался! – размечтался Нитко. – Тем более, человечке!

      – Он жениться на мне хочет и общих детей, – почему-то обиделась я. На человечке, видите ли, он зацикливаться не хочет! Пусть сначала заработает столько денег! Нытик!

      Я подумала о том, что все мои мужчины так или иначе, но довольно значительные личности. Прав Живко – если бы я не любила Иргу, то вполне бы могла клюнуть на роль жены всеорочьего вождя. Потому что на мелочи не размениваюсь. Привлекла бы меня жизнь со скромным учеником шамана? Конечно же, нет! Если я не захотела стать женой аристократа, все достоинство которого заключается в великом отце, то ученик шамана меня точно не возбудит. Да уж… Где мои юные года, когда я ходила в несуразном костюме, который мне купила мама и посчитала за счастье любой мужской взгляд? Надо же, как сильно меня изменила самостоятельная жизнь. На мужей своих сестер я смотрю с легким презрением. Потому что они… самые обыкновенные. Середнячки.

      Хотя… какой же спокойной была бы моя жизнь, если бы я вышла замуж за… ну, не знаю, за Ряка, например. Нет, этот вариант не подходит. Ряк тоже личность довольно примечательная. За Варсонуфия! Обычный целитель-середнячок., которому от жизни нужна только регулярная и вкусная еда да спокойные пациенты. Сидела бы сейчас в Гнедино, клепала бы местным амулеты от сглаза и артефакты мужской силы и знать бы не знала ни о черной магии, ни об орочьих планах… Небесные Силы, как же скучно! Сказать, что ли, Живко спасибо за развлечение? Нет, это уже будет перебор. Меня бы вполне устроило сейчас выбирать вместе с Иргой квартиру и собачиться с ленивыми гномами. Все равно, с моим счастьем, на Чистяково опять нападет какая-то пакость. Вот подождет, когда на моей клумбе прорастет священный помидор, и сразу нападет. Тут и пророчицей не нужно быть, чтобы это предсказать, достаточно личного опыта.

      – Не могу понять, почему мы едем в сторону границы с Куборией! – сказала я Нитко после короткой остановке на перекус.

      – Нас ведет Радко, – объяснил шаман. – Он часто водит наши караваны, и здешняя дорога довольно безопасна – потому что мало кто о ней знает. Ее проложили контрабандисты, которых потом уничтожили честные торговцы, чтобы самим без хлопот ею пользоваться.

      – А-а-а, честные торговцы! Понятно… Что ж это за честные торговцы, которым нужна тайная дорога?

      Нитко пожал плечами.

      – Полагаю, честным, но бедным. Например, нам. У нас все лицензии в порядке, но платить лишние пошлины всяким местным аристократам не хочется. Впрочем, я точно не знаю. Вот Радко занимался торговлей, а я сидел в квартале, как привязанный… И все из-за учителя!

      Мне хотелось ему сказать, что обвинять во всем наставника неправильный путь. Если хочешь действовать, никакой учитель тебе не помешает совершать глупости. Мне же не помешал! Живко вон вообще никто остановить не смог. Но да, Живко сильный, а вот Нитко… удобный для беспринципной пленницы.

      Живко подскакал к нашему коню, уныло плетущемуся почти в конце отряда, и улыбнулся мне:

      – Сегодня переночуем под крышей.

      – Хорошая новость! – обрадовалась я, за эти несколько дней окончательно убедившись, что мой организм беззаветно предан кровати, можно даже без подушки. И без одеяла. И вообще, я хочу спать на чем-то ровном, чтобы шишки в спину не давили! – А откуда тут крыша? Мне Нитко сказал, что это дорога контрабандистов.

      – А что, по-твоему, контрабандисты не хотят отдыхать в нормальных условиях? – рассмеялся Живко. – И вообще, здесь их уже год не видели. Лунная нежить всех сожрала. А кого не сожрала – того мы добили. Чтобы не мешали честным предпринимателям.

      Я поняла, что гномьи войны конкурентов – это вообще верх развития цивилизации. Как же хорошо, что мы с орками не ведем общих дел!

      Под вечер мы въехали в полуразрушенную деревню. Там нас встречали, но не орки, а люди. Радко спешился первым, подошел к круглолицему пузатенькому мужчине, о чем-то с ним переговорил и махнул рукой:

      – Нам туда, – крикнул он по-орочьи. – Живко, останься, пожалуйста, голова хочет с тобой переговорить.

      Живко кивнул и отвязал меня от Нитко.

      – Останешься со мной? – спросил он.

      – Да, – я попыталась наклониться туда-сюда, но спина прострелила болью. – Только потому, что надеюсь: тебе выдадут самое лучшее место для сна. Которое займу я.

      – Которое мы займем вместе, – улыбнулся Живко.

      – Только после свадьбы, понял? Нет, ты, конечно, можешь взять меня силой, особенно сейчас, когда я такая слабая, но последствия тебе очень не понравятся. Особенно в том случае, если ты собираешься жить со мной очень долго, а не умереть в страшных муках в первую брачную ночь.