========== Смерть Убера Эмоса ==========
Грегор Эйзенхорн — инквизитор-отступник из священного Ордоса, дискредитированный и преследуемый бывшими коллегами, — шёл по коридору своего потайного убежища так быстро, как мог. В былые годы, когда он ещё был полноценным членом Инквизиции, в ходе расследования Грегора тяжело ранили, и у него не было времени полноценно вылечиться. И ценой его решения быстро встать на ноги стала возможность перемещаться лишь с помощью подчиняющегося мысленным командам экзоскелета, в который было заключено его тело. Каждое движение отдавалось болью, а нейроинтерфейс на шее непрерывно зудел, даже когда Эйзенхорн пребывал в покое. Бывший инквизитор теперь мог спать, только употребив обезболивающие, и их эффективность падала с годами по мере роста устойчивости метаболизма к ним, как если бы его организм озлобился на его душу. И даже обезболивающие не помогали справиться с кошмарами, приходившими во снах.
Грегор был погружен в очередной кошмарный сон, когда его разбудила тревога. Что-то дурное произошло в комнате Убера Эмоса — одного из последних спутников Эйзенхорна со времён дней службы в священном Ордосе. Старому учёному-аналитику Грегор поручил обобщить информацию, собранную за годы работы, об их главном враге — загадочной сущности, известной как Жёлтый Король.
Именно охота за Королём привела Грегора Эйзенхорна в глубину того, что его коллеги называли радикализмом и за что изгнали. Они не знали об угрозах, исходящих от Короля — впрочем, как они вообще могли об этом знать? У Грегора ушли годы на поиск намёков в полузабытых высказываниях псайкеров-провидцев, которые сошли с ума от увиденного в будущем, вынудив его начать расследование. Обнаружение того, что Жёлтый Король был связан с порчей печально известной Гвардии Ворона, лишь сделало его более убеждённым в верности выбранного пути.
Но даже сейчас, после десятков лет использования всех возможных средств, Эйзенхорн не знал, что или кто такой этот Жёлтый Король. Его лучшим предположением было то, что Король являлся крайне могущественной варп-сущностью, которая пыталась воплотить себя в реальности, преодолев барьер между Материумом и Имматериумом. В этом он точно был уверен.
А вот когда Эйзенхорн попытался узнать больше о природе Жёлтого Короля, всё усложнилось до абсурдной величины. Все найденные им намёки были оставлены безумцами, чьи рассудки рассыпались под весом увиденного, и, будучи собранными вместе, оказались лишёнными смысла. Именно поэтому Грегор поручил Эмосу и другим учёным вроде него найти в собранной информации ключ к намерениям сущности. Знание было силой, и это высказывание являлось истиной, когда дело касалось Варпа.
Они нашли следы влияния Жёлтого Короля в истории человечества, датируемые десятками тысяч лет назад — даже тогда, когда люди ещё не освоили космические полёты. Были найдены индивидуумы в истории человечества, которые узрели Жёлтого Короля и сошли из-за этого с ума. Это указывало на то, что Король был могущественным демоном, но приспешники Тёмных Богов, похоже, противостояли ему и даже вмешивались в расследование Эйзенхорна на каждом шагу. Существовали культы, поклонявшиеся Жёлтому Королю, но даже по меркам хаосопоклонников подобные секты имели сумасшедшие и зачастую противоречивые верования.
Когда Эйзенхорн собрал кабал псайкеров в попытке найти ответы в Варпе, то это повлекло за собой катастрофу и его изгнание из священного Ордоса. Если бы не риск того, что угрозу Жёлтого Короля надо предотвратить, Грегор бы сдался после провала своим коллегам и позволил им себя казнить. Он до сих пор слышал временами крики тех псайкеров…
Грегор усилием воли вернул себя в настоящее время, приблизившись к двери Убера. Даже не преодолев дверной проём, он понял, что Эмос был мёртв. И причиной тому был не запах крови столь сильной, что он ощущался за дверью. Не факт того, что эта конкретная тревога должна была сработать в обстоятельствах, которые старик бы не пережил. Не то, что пси-способности Эйзенхорна не могли найти кого-либо живого в комнате. Нет, он знал, что его друг умер, потому что уже привык к подобному. Грегор ощутил неприятное чувство в животе, жгучую боль в уголках души, сделал глубокий вздох для уверенности и открыл дверь.
Комната была покрыта надписями — начиная с нанесённых на разбросанные листов бумаги и заканчивая мебелью и стенами. Эмос использовал чернила, пока они не закончились — после этого он вырезал надписи ручками, которые, будучи сломанными, валялись на полу. Последние записи были сделаны ещё не засохшей кровью.
Грегор подумал, какой же это позор, что столь талантливый учёный, как Убер Эмос, умер, выписывая раз за разом одно и то же слово: «НЕТ». Столько лет, потраченных на сбор всех видов информации, чтобы утолить свою зависимость от знаний, и теперь всё это умерло вместе с ним. Книги и записи, над которыми Убер работал годами, лежали на полу разорванными в клочья.
Неподалёку от ног Эйзенхорна лежал фрагмент, и он подобрал его с осторожностью. Грегор тут же его узнал — это было одно из самых отчётливых пророчеств о Жёлтом Короле. Его произнёс псайкер-провидец, которого они нашли в недрах города-улья, разорённых войной между сектами. Этот провидец умер сразу после произнесения пророчества.
Оно придёт,
Разрушитель надежды,
Герольд отчаяния,
Оно придёт,
В конце света,
И конце всего, что вам дорого,
Оно придёт,
Не связанное смертью,
Не тронутое жизнью,
И вы познаете его имя…
Бывший инквизитор теперь перевёл взгляд на тело одно из своих старых друзей. Убер Эмос лежал на спине, и его лицо застыло в гримасе ужаса. Он вырвал свои глаза во время припадка безумия — но кровь в глазницах уже засыхала, так что это должно было произойти давно, раз жизнетворная жидкость на стенах была ещё свежей. Глаза Эмоса были давно заменены на кибер-имплантаты — и они лежали сломанными на полу, как если бы кто-то на них неоднократно с силой наступил. Убер умер от кровопотери — на его локтях были раны, которые он сделал ручками, вскрыв вены. Сделал ли это он, чтобы оборвать свою жизнь или добыть больше «чернил» для своего послания, Эйзенхорн сказать не мог.
Это было не в первый раз, когда его подчинённый убил себя, изучая информацию о Жёлтом Короле. Это был даже не первый случай, когда его подчинённый в ходе самоубийства вырвал себе глаза. Ещё до этого пять других учёных по поручению инквизитора-отступника покончили с собой в ходе изучения информации о Жёлтом Короле. Знание о нём было не для слабых духом, но Эмос всё же был рядом с Эйзенхорном с самого начала, и он всегда мог разобраться в запретных знаниях, которые они находили вместе. Похоже, что учёный-аналитик обнаружил некое ужасное откровение, которого не перенёс его рассудок.
Присмотревшись к телу Убера, Грегор увидел, что мертвец удерживал что-то в левой руке — лишь пальцы и ногти правой были повреждены в ходе припадка сумасшествия. Из сжатого кулака выглядывал уголок клочка бумаги. Эмос буквально держал его мёртвой хваткой, и Эйзенхорну потребовалось сломать мёртвому учёному пальцы, чтобы расслабить хватку, после чего он аккуратно извлёк записку. Инквизитор проверил свою ментальную защиту и взглянул на бумагу. На ней было написано дрожащим почерком предложение.
«ЭТО НЕ ТО, ЧТО МЫ ДУМАЕМ»
Грегор долго смотрел на надпись, как если бы он мог извлечь из неё смысл одним лишь усилием воли. Когда это у него не вышло, то инквизитор порвал записку в клочья, упавшие на тело учёного. Он покинул комнату, взглянув назад в последний раз, и после этого в неё вошли три сервитора. Они выжгут её и самоуничтожатся, чтобы не позволить порче распространяться дальше. А данные, которые были в книгах, находившихся в комнате, придётся распечатать вновь с когитаторов, защищённых особыми оберегами.
После смерти Эмоса Грегору потребовался новый учёный ему на смену — нужно было продолжать работу по обобщению данных, собранных за десятилетия расследования. Пришло время отправится в Когнитэ и взглянуть на рекрутов, которых ему могли предложить местные инструкторы под его требования. То, что ему пришлось пойти на союз с еретиками из этой академии, вызывало отвращение, но это было, по мнению Эйзенхорна, необходимым злом. Весь урон, нанесённый Когнитэ Империуму, был ничтожно малым в сравнении с тем, что могла сделать сущность наподобие Жёлтого Короля. Понимали ли это местные инструкторы, или они соглашались с его требованиями, боясь Эйзенхорна, для инквизитора-отступника не имело важности.
