Рассудив так, Андре сходил сегодня утром на почту и отправил посылку в Индию — человеку, с которым он лично никогда не встречался и даже не был знаком. Это был крупнейший в мире фармацевт-контрабандист. Он нажил миллионы на пиратском производстве известных лекарств и продаже их в страны «третьего мира» по демпинговым ценам. Андре знал, что индус давно интересуется лекарством от СПИДа и не упускает случая поставить на свой конвейер все новые и новые препараты из этой серии. Через пару дней он получит посылку из Кейптауна, в которой найдет формулу, тестовые образцы и короткую записку от Андре: «Размножьте это и распространите по всему миру!»

Солнце вот-вот должно было опуститься за горизонт. Теперь Андре не столько видел легкие волны, с нежным шелестом накатывавшиеся на песчаный берег, сколько слышал их. Сейчас он зайдет в один из местных баров и закажет себе пива. Он знал, что другого шанса может и не представиться. Он работает в серьезной компании. Уже завтра его могут уличить в воровстве и задержать прямо на рабочем месте. Ставки слишком высоки. Речь идет о миллиардах… Это, безусловно, будет показательный процесс. В назидание… И кто знает, сколько лет ему после этого придется просидеть за решеткой.

Андре твердо решил отдохнуть сегодня как следует. Он пил, танцевал и отчаянно флиртовал с очаровательной незнакомкой, у которой были длинные загорелые ноги и юбка, едва прикрывавшая аппетитную попку. Она заразительно смеялась в ответ на его шутки и позволяла его руке подниматься все выше по своему бедру.

Потом они ехали в машине с открытым верхом и подолгу целовались на каждом светофоре. Ввалившись в ее квартиру, они с порога принялись раздевать друг друга. Перед тем как упасть в постель, она принесла ему и себе еще по стаканчику. Андре осушил его одним духом, совершенно не обратив внимания на легкий белесый осадок на дне бокала.

Он кашлянул, и у него закружилась голова.

— Пить надо меньше… — пробормотал он и попытался улыбнуться.

А в следующее мгновение створки захлопнулись и мир погас. Теряя сознание, Андре услышал нежный мелодичный голос своей подружки. Будто она декламировала поэму. Или молилась…

Суббота, 23:27, Манхэттен

Уилл до сих пор так и не рассказал Тише о своих переговорах с Джеем Ньюэллом. Он молча наблюдал, за ней и не мог заставить себя заговорить. Тиша поднялась на цыпочки, чтобы достать с верхней полки стеллажа какую-то очередную книгу. Тонкий свитер ее чуть задрался, и взору Уилла открылась полоска нежной кожи на ее спине. Он зачарованно смотрел на нее, приказывая себе отвернуться и не имея на это сил.

Лишь когда Тиша наконец взяла книгу и вернулась на свое место на ковре, Уилл смог перевести дух и принялся с преувеличенным любопытством разглядывать то, что лежало на ее журнальном столике. Газетные вырезки, рекламные проспекты, журналы по искусству и живописи, свежие номера «Нью-йоркера» и «Атлантик мансли», флаеры на посещение кинопремьер в арт-хаус-кафе, два каталога одежды и какое-то незаконченное письмо.

Если бы Уилла уволили из «Нью-Йорк таймс» и ему пришлось бы вновь искать работу, он говорил бы на собеседованиях, что его главная черта — и весьма полезная для журналиста — любопытство. Вот и сейчас, пробежавшись глазами по периодике, он сразу же заинтересовался письмом и выудил его из общей кучи.

Как странно… Почерк принадлежал явно Тише, однако язык был так же далек от английского, как Китай от Зимбабве. Какая-то то ли вязь, то ли клинопись… Он озадаченно нахмурился. Уилл отлично помнил, что едва ли не единственной наукой, которая решительно не давалась Тише в университете, была лингвистика. Она часто жаловалась ему на то, что у нее нет никакого «чувства языка» и это мешает ей выучить французский и испанский. А ей так хотелось…

Какое-то движение за окном привлекло его внимание, и он машинально бросил на улицу рассеянный взгляд. К соседнему дому подкатил «вольно», и из него вышла молодая пара. Очевидно, возвращаются с дружеской вечеринки или званого ужина. Нормальные люди, у которых нормальная жизнь и вообще все в полном порядке. Вот точно так же, наверно, выглядели и они с Бет еще совсем недавно…

Вплывшее в его сознание имя жены заставило Уилла вздрогнуть. «Уилл? Уилл? Это я!» Это были ее последние слова, которые он слышал…

Тяжело вздохнув, Уилл оторвал глаза от счастливой парочки и взглянул на двух подростков, которые как раз проходили мимо припаркованного «вольво». А им навстречу шла пожилая женщина с одинокой розой… И ему вновь вспомнилась Бет. Точнее, их поздний ужин в «Карнеги дели», за которым жена рассказала ему историю мальчика N, подарившего убитой горем медсестре роскошную розу. Бет была так тронута этим поступком своего маленького пациента, что едва не расплакалась, рассказывая об этом Уиллу.

Его взгляд скользнул по одинокой фигуре, замершей через дорогу от дома Тиши. Уилл не сразу узнал этого человека и уже хотел было отвернуться, как вдруг снова — сам не зная почему — отыскал его глазами. Все правильно… та же жилетка, та же бейсболка, та же неподвижная поза… Он никакой не прохожий. Он стоит на месте, словно часовой.

Отпрянув от окна, Уилл инстинктивным движением задернул занавеску. Они уже встречались сегодня. У входа в редакцию «Нью-Йорк таймс», где этот человек, напоминающий праздного туриста, сосредоточенно пялился в фотовитрину. А теперь он снова там, где и Уилл. Это не может быть простым совпадением. Нет…

— Тиша, в твоей квартире есть запасной выход?

Она подняла на него удивленные глаза, заложив пальцем комментарии к Притчам.

— Что? В каком смысле?

— В прямом. Мне кажется, за нами следят. Около твоего дома трется один… турист в бейсболке. Нам необходимо срочно убраться отсюда. Но не через главный вход. Ну же!

— Ты что, бредишь? Какой турист?!

— Тиша, у нас нет времени на пустые разговоры.

— М-м-м… Тут есть пожарный выход на лестницу.

— И куда мы попадем оттуда?

— Кажется, в переулок…

— Нет, это рискованно. Кто знает, может, в переулке нас тоже уже ждут. Слушай, у вас в доме есть рабочий?

— Кто?

— Ну, мусорщик, дворник… как их там называют!

— Есть, очень милый парень. Он живет в подвале.

— Вы знакомы? Пожалуйста, скажи мне, что ты ему нравишься!

— Ну вроде… А что ты задумал?

— Собирайся! Быстро!

— Что?

— Возьми все необходимое, чтобы провести ночь в другом месте!

Уилл ткнул пальцем в бельевой шкаф и вернулся к диванчику, чтобы сделать один короткий звонок. Затем он покидал в рюкзак все свои пожитки и раскиданные по полу бумажки. Тиша в это время торопливо вынимала из шкафа вещи.

Уже на пороге они обернулись, чтобы взглянуть на оставляемую ими квартиру в последний раз. Тиша по привычке потянулась было к выключателю, но Уилл вовремя перехватил ее руку.

— Не надо сообщать нашим друзьям о том, что мы их покидаем.

И тут ему в голову пришла одна мысль. Почти каждая приличная квартира в Нью-Йорке была оснащена автономной системой «защиты от грабителя». Во включенном состоянии она зажигала и выключала свет в разных комнатах по таймеру, создавая ощущение присутствия в доме хозяев. Уилл нашел пульт управления светом в спальне и быстро настроил его так, чтобы свет в гостиной погас ровно в двенадцать. Потом подумал и изменил время на без десяти двенадцать. В спальне же свет должен был загореться за пять минут до этого, а погаснуть — в десять минут первого. Уилл передвигался с пультом в руках по спальне, — изо всех сил пытаясь не замечать сексуальную ночнушку Тиши, небрежно брошенную на одеяло. Что ж… обман, конечно, нехитрый, но на «туриста» подействовать может.

Вернувшись в прихожую, он решительно взял Тишу под руку, и они направились в подвал. Место выглядело заброшенным и абсолютно нежилым. И в то же время это было пристанище мистера Каладзе, грузинского эмигранта, которого Тиша называла «милым парнем». Они подошли к чахоточного вида дощатой дверце, из-за которой до них доносился звук работающего телевизора, настроенного на спортивный канал.