— Вот влип. Мне только расистов не хватало на мою бедную голову, — печально заметил я и ринулся в атаку.

Наши двести бойцов сошлись в бою с сотней рыцарей. Хоть количество и было на нашей стороне, всё равно завязался напряженный бой.

Сакура основательно насела на рыцаря справа, яростно вымещая на нем всё своё накопившееся раздражение.

Седрик начал отвлекать левого рыцаря, периодически метая в него разные острые вещи, которых у него, казалось, был бесконечный запас.

Я же обменялся несколькими ударами с первым рыцарем. Фехтовал он, кстати, так себе. После небольшой разведки я преодолел его защиту и оставил кровоточащую рану на его бедре. Это оказалось проще, чем я себе представлял.

Испугавшись, тот тут же применил на мне свою способность. Его глаза засветились, а шикарный плюмаж его шлема поднялся в воздух вертикально верх. Его шикарный белый плащ с золотым подкладом стал развеваться у него за спиной, как от сильного ветра. От него резко повеяло силой.

С некоторым даже удивлением я ощутил на себе действие пси силы. Телекинетический импульс отбросил меня в сторону.

Так как враг стал играть не по правилам, я выхватил левой рукой пистолет и тут же выпустил в него всю обойму. Однако даже мои зачарованные пули не смогли пробить его защитное поле и просто застыли в воздухе, продолжая по инерции вращаться и буравить его защиту.

— Так меня не победить, — высокомерно заявил этот тип и откинул мои пули в сторону, где они и благополучно взорвались, вызвав настоящее песчаное торнадо.

Воспользовавшись плохой видимостью, я поспешил сменить своё местоположение, оказавшись за спиной рыцаря без страха и упрека, и, как положено злодею, напал на него со спины.

Он повернулся в пол оборота ко мне и, презрительно усмехнувшись, активировал свой щит. Однако его ухмылка быстро сменилась на гримасу боли и непонимания, когда мой меч, без проблем преодолев его защиту, проткнул его сердце насквозь. В конце концов, я тоже был псионом и всего на мгновение активировал свою силу, окутав ею свой меч.

Всего мгновение, но я использовал свою силу, и теперь не знал, заметил ли мои действия тот демон, что оставил на мне метку. И главное, что он будет делать, если заметил её? Расстояния здесь огромные. Сколько времени ему понадобиться, чтобы добраться до меня, и станет ли он так утруждаться?

Однако, кого я обманываю? Ни одно доброе дело не может остаться безнаказанным. Конечно, меня заметили, не нужно строить иллюзий на этот счет. Вопрос только в том, сколько у меня осталось времени, и какие силы он применит для моей поимки. Ведь если он не прибудет лично, у меня еще есть шансы отбиться. Ну, а потом можно будет и испытать свою удачу.

Множество мыслей пронеслись у меня в голове в этот момент. Однако я не жалел о своих действиях. Рано или поздно мне все равно пришлось бы решиться на этот шаг и привлечь внимание моего самого могущественного врага. Только так у меня появится шанс победить его.

Расправившись с сэром Эльриком, я сразу же стал помогать остальным с их противниками. И если Сакура держалась достаточно уверенно, Седрик едва отбивался. Так что первым я решил помочь ему.

Подгадав момент, нанес неожиданную атаку по второму рыцарю, однако он обладал просто животными инстинктами на опасность и успел подставить под мой удар свой щит. Сила моего удара была настолько большой, что его не хило шатнуло, чем не преминул воспользоваться Седрик и воткнул свой меч ему в живот. Я же довершил начатое ударом по шее. Враг истек кровью за считаные секунды.

Сакура справилась сама, воткнув копье в горло своего противника. Это зрелище навсегда осталось у меня в памяти.

Дальше мы помогли своим добить остатки рыцарей. Я выхватил два пистолета и, стреляя точно в головы, стал очень быстро сокращать количество вражеских рыцарей.

Каждый мой выстрел стоил чьей-то жизни. Подобно богу смерти, я решал, кто будет жить, а кто сегодня умрет. Враги падали один за другим, а всё, о чем я тогда думал, было: «Как же это всё скучно».

Даже не знаю, когда я начал терять чувство реальности и вину за отнятые жизни. Хотя умрут ли они окончательной смертью или скоро воскреснут и продолжат воевать? Что в этом сумасшедшем мире, вообще, определяет добро и зло? И кто я здесь? Герой или злодей?

Как понять, не стал ли уже Темным властелином? Как понять, остался ли я человеком?

Закончив зачистку, все вместе вернулись в город. Отряд по спасению потерял два десятка человек убитыми, еще сорок получили серьёзные ранения. Весьма неплохой расклад, учитывая уровень силы их противников. Конечно, если бы не мой вклад, потери были бы намного больше, а так цена за спасение героя была вполне адекватной. Хотя, как можно, вообще, определить ценность человеческой жизни?

Один генерал стоит десятка обычных солдат? Герой стоит сотни или тысячи простых солдат? Как определить, что более ценно? Слишком много вопросов и никаких ответов.

В город мы вернулись настоящими героями. Как оказалось, эти друзья-товарищи успели уже немало крови пролить на этой осаде и до сих пор никто не мог на них управу найти. Так что весь гарнизон крепости встречал нас бурными овациями, как народных героев.

Прямо у ворот ко мне подбежал молодой солдат и, прямо весь светясь от гордости, передал мне мешок с использованными гильзами. Приняв с благодарностью мешок, кинул ему в качестве платы один малый кристалл.

Его товарищи теперь смотрели на него с завистью, от чего, мне кажется, он получал еще больше наслаждение.

Все артефакты с поверженных героев рыцарей собрал Седрик и обещал после их реализации поделиться вырученными средствами.

Ночью в мою дверь робко постучали. Находясь в предвкушении, я словно призрак метнулся к двери. Открыв её, завел внутрь комнаты донельзя смущенную девушку. Сакура переоделась в легкое и очень соблазнительное платье и от её тела исходил невероятно одурманивающий легкий аромат весенних цветов. Даже не представляю, где в этой пустыне можно было достать такие великолепные духи. Думаю, они стоили ей целое состояние, и она использовала их только в особых случаях.

Мне было невероятно приятно осознавать, что я для неё был таким особым случаем.

— Я обещала, и вот пришла, — смущенно сказала девушка, опустив глаза.

Я тоже опустил глаза и утонул в её очень глубоком декольте.

— Я очень рад, что ты пришла, — проглотив слюну, сказал я, сам потихоньку неосознанно толкая девушку в сторону кровати.

— Только не подумай, что я ко всем так прихожу, — взволнованно сказала она, медленно продвигаясь к кровати.

— Я сейчас думаю совсем о другом, — честно признался я, жадно приникая к её устам.

Сакура нерешительно вздрагивает в первый момент сладкого поцелуя, а потом буквально тает в моих объятьях и жадно проникает в мой рот своим острым язычком.

Мы начинаем яростно срывать с друг друга одежду. Трещит по швам платье, со звоном на пол падают мои пуговицы. И вот мы уже на кровати, абсолютно голые страстно обнимаемся на кровати. Наши тела переплетаются в сладострастном танце, и мы полностью растворяемся в океане наших чувств.

Как бушующее море, как разошедшийся ураган, мы пытаемся слиться в одно целое.

Засыпаем мы только через несколько часов, полностью счастливые и умиротворённые. В голове не остается никаких мыслей. Веки сами собой закрываются, и мы погружаемся в глубокий сон…

В это время за миллионы километров от этого места. Практически на вершине огромной черной башни, которая упирается в небеса, разговаривают двое.

Огромный демон, весь покрытый черной чешуей, сидит на величественном троне и сверлит недовольным взглядом другого демона, стоящего перед ним с опущенной головой.

Второй демон больше похож на человека, ну, если с него живьем снять кожу и заставить так ходить.

— В четыреста восемьдесят седьмом квадрате я почувствовал всплеск силы моей печати. Ты должен отправиться туда, найти и доставить ко мне живым того, на ком стоит моя печать. И напоминаю, доставить живым. Это очень важно, — приказал демон, сидящий на троне.