Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Усилием воли подавив взрыв слепой ярости, вышел в коридор, посмотрел вслед санитарам. Ольга семенила рядом, на ходу поправляя простыню, будто Светке от этого легче будет.

- Серега!

- Что?

- Когда поедешь, скажи врачу - за ее жизнь любые деньги. Миллион - без проблем. Пусть хоть золотые ребра вставит - лишь бы жила.

- Обычно ставят сталь или серебро, - машинально ответил Серега.

- И держи меня в курсе.

Серега ушел. Сзади подошел Мишка, положил руку на плечо, отвернулся. Говорить не было нужды. С коротким вздохом взял себя в руки, зашагал к лестнице. Раз уж приехал, надо делом заниматься. Может, хоть как-то отвлечься удастся. Хотя больше всего Саше хотелось взорвать к чертовой матери этот подвал вместе со всем измайловским союзом. Вместе со всей Москвой. И прежде всего - вместе с собой.

На первом этаже посреди раздевалки, закрытой по случаю летнего времени, стоял "джип шевроле" ВДВ. Вместо дверей наблюдался пролом как раз с джип величиной. Повсюду осколки стекол, куски бетона, решетка на радиаторе машины погнулась. Ну, еще бы - это ж не танк, чтобы без повреждений стены пробивать. Это еще здесь стены хлипкие.

...Вообще-то, Саша понятия не имел, каким образом ВДВ намерен осуществить захват помещений первого этажа. Когда на летучке зашла речь об этом, ВДВ пожал плечами и ответил в своем стиле: "Без базара, захватим". Саша не стал тратить время на расспросы и уточнения деталей - давно привык к манере работы Андрея. Ему никогда не надо было ничего объяснять, он сам все знал. Как правило, достаточно просто сказать: "ВДВ, я хочу вот такого результата в такой-то срок". И забыть об этом. Его без проблем можно послать "туда, не знаю куда, принести то, не знаю что". И быть уверенным, что ВДВ точно в назначенный срок выполнит приказ. Еще и усмехнется с видом собственного превосходства - мол, это легко. Пожалуй, от Цезаря его отличало только несколько более скромное честолюбие и отсутствие разносторонности. ВДВ знал только военное дело, но знал блестяще.

Была у него черта, роднившая его с ведущей троицей Цезарь-Финист-Яковлев - артистизм. ВДВ обожал придавать своим поступкам едва уловимую театральность. Если имелась возможность блеснуть - можно на сто процентов быть уверенным, что вылазка в исполнении Андрея будет торжественной и помпезной. Отточенное мастерство и нарочитая медлительность жестов лишь подчеркивали красоту действий. А непрошибаемая уверенность в своих, как правило, весьма малочисленных силах, просто поражала. Когда же оказывалось, что для такой уверенности были все основания, смеяться не хотелось никому. Каждый его визит впечатлял до шока...

В клубе, чувствуется, ВДВ отвел душу. Честно говоря, Саша думал, что он завяжет драку на стоянке такси, начнет стрелять по окнам и дверям, чтобы выманить измайловцев на улицу и заставить их отпереть двери. Но это же ВДВ, это же так просто и совсем не красиво... Он приказал положить на крыльцо настил из толстых досок, посадил всю десятку в одну машину и просто въехал в клуб. Называется - "п..ц подкрался незаметно, когда его никто не ждал". И, пожалуй, это было куда лучше того, что предполагал Саша. Под стать тому, что сам он влетел в клуб на спине Эйфеля.

Господи, какие глупые мысли, как это гнусно - думать сейчас о такой ерунде... Как это мерзко - иметь способность думать вообще. Но лучше цепляться за что-то устойчивое и обыденное, чем дать себе волю. Потому что хоть один шанс из миллиона у Светки есть. Должен быть. Судьба жестока, но ведь есть еще и Бог. Пусть Сашу на Страшном Суде даже в преисподнюю не решатся отправить, убоявшись за моральный облик чертей, но ведь Светка здесь ни при чем. Он ответит за двоих. Лишь бы Господь дал ей хоть один шанс из миллиона. Если она выживет, он предложит ей вытереть ноги - не об человека, как он сам поступал с людьми - о целую империю. Предложит пройти по головам тех, кто пытался ее убить. И только для того, чтобы она могла это сделать, он сейчас обязан строить из себя обычного озабоченного финансовыми проблемами отморозка.

Своего военачальника он нашел в соседнем зальчике. ВДВ стоял у чудом уцелевшей стойки бара в картинной позе: ремень автомата перекинут через плечо, правая рука покоится на затворе, в левой - дымящаяся сигарета. Подтянутый, длинноногий, подбородок гордо задран - впору заснять его на видео и прокрутить по телевидению в качестве рекламы ясеневской команды. Иногда Саша остро жалел, что этого нельзя делать.

Подошел к нему, оглянулся - вдоль стены напротив штабелем лежали раненные измайловцы, в углу - их обезоруженные коллеги.

- Отлично, - кивнул Саша. - А джип в кабаке ништяк смотрится.

- Ха, видел бы ты, как у них рыла вытянулись! Будто я на летающей тарелке влетел, а не на обычной тачке.

Ну, тачка не совсем обычная, скажем так. Титановый передок обошелся ВДВ недешево, но зато теперь он таранил им все, что ни попадя. Вчера "ауди" едва не насквозь проткнул, сегодня за стены взялся.

ВДВ помолчал, тяжело вздохнул:

- Весело было. Люблю побуянить. Э-эх, - он, видимо, искренне страдал от кратковременности такого удовольствия. - Как наверху?

- Без потерь. Ты въехал на машине, а мы на Эйфеле.

- Тоже клевый вид транспорта, - хохотнул ВДВ.

- Не спорю. Так, где моя триада? Пошли бабки выколачивать.

ВДВ коротко свистнул кому-то из своих - кажется, Пересмешнику, под маской не разберешь.

- Давай в подвал. Подготовь там все.

Тот кивнул.

Стрельба утихла окончательно. Видимо, сопротивление бойцов Чумы подавлено. Как бы Гончару ни было грустно, но даже сквозь горечь поражения он отмечал качество "работы" налетчиков. Ведь даже шума, по сути, не очень много было. Стреляли в помещении, а Гончар сам в свое время позаботился, чтобы стены были звуконепроницаемы. Правда, на первом этаже грохотало порядочно, но ведь и его собственная братва время от времени шумела не тише.

Чума ухитрился накануне предупредить, чтобы не спешили на звуки выстрелов. Как жалел Гончар об этом опрометчивом шаге! Ему бы сейчас менты очень пригодились... Черт, неприятно как. Когда убийство Маленкова расследовали, из клуба оперов невозможно было выжить. А вот теперь, когда они действительно необходимы, их нет. И, фактически, сам же принял меры против их внезапного появления. Закон подлости.

И, конечно, сейчас все загадки разрешились. Выдала скорость и наглость действий. Вот этот почерк Гончару знаком был очень хорошо. Цезарь собственной персоной.

Он с самого начала пошел по неверному пути. А должен был вспомнить четыре вещи. Во-первых, Цезарь никогда и ни с кем не делил поле деятельности. Он всегда уничтожал противника один, не объединяясь в шаткие коалиции. Там, где был замешан Цезарь, допускалось присутствие лишь бригадиров из беляевской группировки - если людей в его собственной команде не хватало. Цезарь начал давить его с легальной стороны - значит, и вся криминальная подоплека была организована им же. Во-вторых, Цезарь и Ученый всегда действовали слаженно, не конфликтуя. Хирург не мог договориться о союзе, потому что Цезарь действовал вразрез с мирными устремлениями. Либо Хромой занялся самодеятельностью, либо это отвлекающий маневр. И, в-третьих, была у Цезаря маленькая слабость: любил прикидываться чеченцем. Видимо, тогда Антонову поймали именно с ним. Когда его застали врасплох, Цезарь машинально использовал старый трюк, а потом раздул из этого происшествия целую эпопею.

А, в-четвертых, только дурак мог поверить, что он способен "завязать" и отказаться от колоссальной власти, которую дает криминал. Это ведь его излюбленная шутка - прикинуться собственным трупом. "Я умер для криминала", твердил он сам направо и налево. Можно было догадаться уже тогда - слишком рьяно пытался он убедить весь мир в своей безобидности. Возмущаться или сокрушаться нет смысла. Да, попался на любимую удочку Цезаря. А ведь знал, сколько народу погорело на вере в его смерть. И Гончар тоже верил, потому что именно об этом мечтал несколько лет. За что и поплатится.

91
{"b":"65578","o":1}