Домой ехать не хотелось совершенно. Ни в Ясенево, ни на "Дачу". И видеть, в общем, тоже никого не тянуло. Такая история длилась со злосчастного первого сентября. Даже в Питере избегал общества. К своей команде присоединялся лишь в том случае, если его присутствие было необходимым. Бродил по дождливому городу без зонта, плюнув на риск засветиться. Кто-то, наверное, все-таки его сопровождал, но глаза не мозолили.

Утром позвонил Щербаков, с которым они договорились встретиться в семь, уточнить перед отлетом последние детали. Женька летел с ним, оставляя в Москве Наталью, нервничал, постоянно что-то забывал. А тут - накладка. Маршалков, основной актер в театральной постановке "Стаи", съел накануне что-то неправильное, и в результате на сцену выйти не мог. Женька решил не отменять спектакль и выйти на сцену вместо него.

Зачем Саша взял билет? Трудно сказать. Ведь знал, что смотреть будет тяжело. Не удержался. Причем выбрал место подальше от сцены - сейчас, когда ажиотаж схлынул, была возможность покопаться. Не хотелось, чтобы Женька увидел его в зале. Чтобы вообще знал о его присутствии. Поэтому пробрался на место, лишь когда погасили свет, до последнего торчал в фойе.

Конечно, иначе, чем мазохизмом, это назвать было нельзя. Каждая сцена выворачивала душу наизнанку. Все до единой реплики Саша ухитрялся примерять на себя, слова приобретали совершенно иной смысл. Леонов, который приходит на работу в притон - Саша видел себя, "завязавшего" с криминалом и понимающего, что пути выхода из этого мира действительно не существует. Один шаг, единожды сделанный выбор - и не важно, как ты поступишь потом. Результат одинаков: кровь, боль, слезы - твои, близких, друзей. Деньги уже не нужны, но ты не можешь остановиться. От криминала можно сбежать только в могилу, как нельзя вылечиться от рака. Независимо от того, что ты делаешь ты обречен. Финал всегда один. Одиночество. Дни насыщены событиями, но оглядываешься - и вспомнить нечего. Только кровь и деньги, которые не нужны самому, а те, для кого ты их добывал - мертвы. И приходит сознание бесполезности прожитой жизни, собственной ненужности. Сколько их было, таких дураков, которые мечтали поставить мир на колени? И к чему они приходили? Равновесие судьбы - тот, кто карал по собственной воле, наказан хуже остальных. Той болью, от которой можно избавиться, лишь вынеся смертный приговор самому себе.

Он смотрел на сцену, где бандиты измывались над несчастной женой Леонова - и вновь видел Светку. В клубе, на залитом кровью полу. В больнице - с запрокинутой головой, со шлангом, уходящим в горло - она не могла дышать самостоятельно. Бледную, измученную. Не за свои грехи она платила - за его. За то, что он должен получить свою кару.

Да, в отличие от героини "Стаи", Светка чудом выжила. И даже больше не отвергает его. Щербаков уверен, что она - актриса от Бога. Возможно, на экране ей еще не раз придется побывать в шкуре жертвы. Критики наверняка отметят редкую естественность и достоверность игры.

Но кто поручится, что эта трагедия никогда не повторится в жизни?!

Никто.

Кроме него самого.