Сергей Иванович Маронко, он же лидер Организации Ученый, собирал своих помощников на совет регулярно, раз в неделю. Раньше главные лица группировки встречались в его относительно скромной трехкомнатной квартире в Беляево, где за чашкой чая или кофе обсуждали текущие дела. Тихо, без помпы - обычная "летучка". Этой весной адрес "штаба" изменился - отец наконец-то достроил дом на 45-м километре Калужского шоссе и получил возможность проводить совещания в достаточно комфортной обстановке. Кто-то, склонный к юмору в стиле Ходжи Насреддина, метко окрестил поместье "Дачкой". На самом деле это был трехэтажный особняк в форме буквы "П" с двумя флигелями и множеством хозпостроек, расположенный посреди участка величиной гектара в четыре.
И все это великолепие окружал естественный лес - отец не стал вырубать его. К поместью вела подъездная дорога, участок огородили трехметровой высоты бетонным забором с колючей проволокой поверху, у ворот стояла будка для охраны с пуленепробиваемыми стеклами. И не поймешь с первого взгляда, что это - то ли замаскированный "почтовый ящик", то ли загородная вилла Президента. Денег в эту крепость угрохали - не счесть. Зато в случае неприятностей здесь можно даже войну пересидеть.
На совет Саша приехал последним. По случаю убийственной жары, ничуть не ослабевшей к вечеру, "офицеры" Организации собрались не в доме, а в мраморной беседке в саду. Обвел собравшихся глазами: ничего экстренного не случилось, раз бригадиры без советников. Хорошо, потому что иначе им стало бы не до Сашиных проектов.
Обстановка была самая расслабляющая: на столике ледяной лимонад и "Пепси" с "Колой", вокруг в спасительной тени расположились члены совета. Хуже всех приходилось Шурику Васильченко, за мощную комплекцию прозванному Слоном. От жары он страдал всегда, по щекам текли капельки пота, он стирал их огромным, под стать хозяину, носовым платком, глотал лимонад и шумно отдувался. А вот тощему Борису любая погода была нипочем.
Все, кроме грузина Вахо, приехали в шикарных "двойках", но сейчас пиджаки висели на крючках, которыми строители предусмотрительно снабдили колонны, галстуки развязаны, а воротники сорочек расстегнуты. Вахо прибыл в слаксах (почему-то их обожают все выходцы с Кавказа; на Сашин взгляд, они менее практичны, чем обычные хорошие брюки) и в цветастой шелковой рубахе, расстегнутой до пупа и демонстрирующей заросший черной шерстью живот. Один Маронко сохранял собранность - без пиджака, но галстук на месте и воротник застегнут. Лидеру нельзя расслабляться даже в мелочах.
Слон и Анатолий Белый лениво и разморенно спорили. Сцепились по пустяку двое их людей, и сейчас бригадиры делали вид, что пытаются определить, кто был прав. На самом деле обоим было совершенно наплевать и на предмет беседы, и на ее результат. Жарко... Сейчас бы в бассейн окунуться. А еще лучше - поехать отдохнуть. Только не на море - там тоже солнце жарит невыносимо. Разбор плавно перетек в обмен информацией по курортам. Слон вспомнил, что знает местечко на Южном Урале - лучше не придумаешь. Большое круглое озеро с кристально чистой водой, берег песчаный, дно пологое, вокруг - сосновый бор. Детей можно взять с собой, зверья мало, рядом кардиологический санаторий - на тот случай, если медицинская помощь потребуется. Можно ехать даже дикарем и получить при этом массу удовольствия. Опять же, как бы ни был богат человек, иногда хочется почувствовать себя Робинзоном. В этом и есть весь шик. Между прочим, всем известно, что настоящая романтика доступна только за очень большие деньги. А какая там плотва ловится! С локоть величиной! Местные называют ее "чебак". Окуни тоже под стать... Последнее обстоятельство окончательно расположило Белого в пользу южноуральского озера Увильды. Он стал расспрашивать Слона, как туда добраться.
В другом углу Хромой о чем-то тихо разговаривал с Маронко. И судя по выражению лица последнего, предложение ему совсем не нравилось. Даже вызывало брезгливость. Однако Хромой настаивал. Говорил тихо, но жесты, которыми он подкреплял свои аргументы, были резкими и выразительными. Маронко отрицательно покачал головой. Хромой взорвался:
- Сергей, но ведь живые деньги! Одна почка сколько стоит! А взять ее куда проще, чем что-либо другое! Ты пойми, мы же через год королями в России станем с такими прибылями!
- Отбросами мы станем. И такие деньги мне не нужны. Я себя уважаю.
- Не говори за всех. Если тебе ничего уже не надо, то это не означает, что остальным идея не понравится. Ставь на голосование.
Кажется, Хромой зарвался. Саша перехватил взгляд отца, едва заметно подмигнул.
- Нет, Борис. Этот вопрос даже обсуждаться не будет.
Отец в своем репертуаре. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не обращался к человеку по прозвищу. Кстати, Саша только на второй год членства в Организации, уже войдя в совет, узнал имя Хромого. Причем даже не сразу догадался, кого из бригадиров зовут Борисом. Как-то не сочеталось с щуплым, ехидным, похожим на мокрую крысу Хромым такое звучное имя.
Хромой оглянулся на остальных, нервно пригладил растрепавшиеся волосы, глотнул лимонада. Похоже, Сашу он заметил только что.
- Кстати, мы тут свои проблемы решаем, а человек ведь не за этим приехал, - кивнул он на Сашу. - Его-то криминал не касается. Может, стоит его выслушать? Чего зря томить, свои вопросы потом обсудим.
Свинья. Каждый раз, когда Саша приезжал на совет, Хромой всячески подчеркивал, что положение изменилось. Раньше Цезарь в его глазах был своим и равным, а теперь - один из клиентов Организации. И это при том, что благосостояние огромной структуры во многом зависело от Сашиного умения правильно распорядиться капиталом. И ушел-то он из криминала, а не из Организации.
Подслушанный спор многое объяснил ему. И прежде всего он сообразил, что говорить о восстановлении бригады стоит с отцом один на один. Хромой может углядеть угрозу для себя и напакостить. Поэтому Саша состроил по-американски идиотски-восторженную рожу и махнул рукой:
- Не обращай на меня внимания, Борис. У меня дело не срочное, подожду. Решайте пока более важные вопросы.
Хромой попытался ответить в том же вежливом тоне:
- Пожалуй, мы сначала все-таки займемся тобой. А то из-за наших споров потеряешь вечер. Ты мальчик молодой, личной жизни большое внимание уделяешь, нечего здесь на всякую ерунду время тратить. Так что говори, что тебя беспокоит.
Саша не выдержал:
- Хромой, совсем охамел? С каких пор ты на совете определяешь порядок действий? С чего ты вообще взял, что мои проблемы тебя касаются? Может, я специально выжидаю, пока ты свалишь?
- А тогда какого дьявола ты здесь делаешь? Приехал бы в другое время.
Бригадиры зашевелились.
- Борис, угомонись, - сурово осадил его Слон. - Он имеет право быть в курсе наших дел. Ты забываешь, что весь наш легальный бизнес на нем и на Сергее.
- А если я тоже не имею желания при нем обсуждать свои дела? возмутился Хромой.
- Тогда это тебе надо было выбирать другое время для визита, - очень спокойно сказал Маронко. - Дом, на территории которого ты находишься, принадлежит моей семье. В том числе и Саше. Он может являться сюда в любое угодное ему время. Постарайся воздержаться от ценных указаний хозяевам относительно их распорядка дня. Саша, у тебя вопрос ко мне лично или к совету?
- К тебе. Касающийся только нас с тобой.
Маронко пожал плечами.
- Борис, кроме того, что ты уже сообщил мне, есть предложения?
- А кстати, - встрял Белый, - Сергей, это действительно несправедливо - мы даже не знаем, о чем вы там спорили. Пусть Хромой расскажет. Может, бизнес плох в предложенной форме, так мы что-нибудь другое на этой же базе придумаем. Что устроит всех.
Обрадованный Хромой быстренько изложил суть дела. Небезызвестный Хирург, лидер мытищинской группировки, на днях предложил Организации сотрудничество. Торговля органами человеческого тела. Дело менее опасное, чем наркобизнес, но более прибыльное. Добычу, то бишь, отлов предназначенных на разделку доноров Хирург брал на себя. От Организации требовалось создание технической базы - собственно клиники, где можно произвести изъятие необходимых органов из тела, и помещения для хранения заготовок в подобающих условиях.
